Черный Волк, Белый Ворон (СИ)
Два Гордеева тут же поднялись на ноги и склонили головы. Так и стояли, пока король не прошел мимо них и не занял свое место во главе стола. Вслед за ним сели и отец с сыном.
— Где Чеслав? — голос короля, в отличие от голоса старшего Гордеева, был мягок, но в нем все равно ощущалась еле уловимая сталь.
— Его можно не ждать, Ваше Величество, — тут же ответил Михаил, опираясь локтями о стол. — Чеслав решил отправиться в граничные города, поддержать там спокойствие, уверить, что Вороны занимаются Мором, и не о чем народу беспокоиться. Он решил, что главе Воронов будут доверять сильнее, чем обычному послу. И я согласен с ним.
Король качнул головой, поддерживая мысль старшего охотника и передавшего ее Михаила. Он уже несколько месяцев смотрит на то, как медленно гибнет его государство от неизвестного недуга. И ему казалось, что даже Вороны не способны с ним справиться. Они все ждали и ждали, долгое время лишь изучали, листая книги. А потом вдруг шелест старых страниц в Вороньем Доме затих, и на поиски причины Мора отправили недавно избранного Белобогом охотника.
Такой выбор пришелся не по нраву королю, но Чеслав был слишком убедителен, когда рассказывал о заслугах и успехах Владислава. И Дмитрию не оставалось ничего, кроме как поверить ему.
Вороны стояли на страже Замковья и Велекамья без малого восемьсот лет, и ни разу не подводили своих королей. Они были щитом, защищающим людей, и когда речь заходила о борьбе с любой нечистью, короли уважали мнение охотников.
— Позвольте, Ваше Величество, — Николай вновь склонил голову на одно мгновение, но потом смело посмотрел в карие глаза. — Владислав — мой брат, я видел его тренировки, я слышал слова других охотников о нем. Последнее, что мне сказал Чеслав перед тем, как отправиться ему на подмогу, что верит в него. Этого более, чем достаточно. Но… — Николай на миг отвел взгляд от Короля Дмитрия и посмотрел на отца. Тот еле заметно кивнул. — У нас с полсотни Воронят, тех, кого готовили в охотники. Они обучены и верны так же, как и Вороны. Мы с отцом просим у вас дозволения отправиться вслед за Чеславом на границу. Мы не станем противостоять Мору, это дело Влада, мы сделаем все, чтобы люди, бегущие от него, были в безопасности.
Это благородное предложение, Дмитрий это понимал, это понимали и два Гордеева, смотрящие прямо на Короля, ожидая его великого слова. Воронята и правда почти так же хороши, как и Вороны. Единственное их отличие — неспособность разрубать тварей одним ударом заговоренного меча и слабое человеческое тело, не одаренное благословением Белобога. Но они все равно были лучшими среди людей, теми, кого не страшно было отправлять на ту сторону Хребта прямиком к Чернолесью.
— Ты позволишь мне поддержать Николая и отправить уже второго твоего сына на битву с неизвестностью? — как-то грустно поинтересовался Дмитрий. В нем говорил не правитель, в нем говорил отец, беспокоящийся о трех своих детях, в глазах Михаила Гордеева он это беспокойство разглядеть не смог.
— Мы спасаем Замковье и людей, Мой Король. Если цена такова, я готов ее заплатить, — не меняясь в лице ответил Михаил, поглядывая на сына. Николай еле заметно усмехнулся, но тут же стал вновь серьезным.
— Тогда вы вольны делать все, что посчитаете нужным. Защитите Замковье, мы будем ждать вестей, — кивнул Король.
Задерживаться Гордеевы не стали. Поклонились и пошли к выходу, а когда стража закрыла двери, Николай расслабленно растрепал приглаженные волосы. Представление перед Королем закончилось, а дозволение отправляться на запад получено, и задерживаться он не станет. Отец догонит его через несколько дней.
* * *Веда и Влад ехали в седле уже больше часа, покинув Верхне-Горьевск с первыми лучами солнца. Иван, в отличие от Милы, не стал упрашивать их погостить еще немного, понимая, что дела Воронов редко могут подождать. Он лишь обнял охотника и шепнул, что мать бы им гордилась, а затем громко пожелал удачи, махая рукой девушке, сидящей на спине Весны.
Травница прекрасно видела, что Влад не хотел уезжать. Он бы с удовольствием остался у своего дяди, пропадая из вида Воронов и отца. Исчез бы навсегда, возможно, взял бы другое имя, состриг светлые пряди, окрашивая их в темный цвет. Веда находила любопытным и довольно печальным такое состояние охотника. Она сама пыталась затеряться, только вот беда, ее все равно нашли.
Перейдя через Хребет, травница и охотник прошли большую часть своего пути. По дороге до Чернолесья им надо будет сделать не больше трех остановок, одна из которых точно будет в лесу. Только Веде уже не радовалось возможностью спать под защитой только луны, как это было раньше. Иван ясно дал понять, что в этой части Замковья непредсказуемо опасно: много бегущих от Мора людей, много разбойников, забирающих последние крохи у тех, кто и так беден.
Веда скривилась. Плечо уже не болело, зажило полностью за эту ночь, но иногда неприятно ныло, стоило ей чуть сильнее дернуть поводья на повороте. Неизвестно, сколько крови бы пролилось, не прыгнули бы они со скалы, убегая от погони. Травница видела Влада в деле: он силен, но против дюжины врагов даже самому опытному Ворону не выстоять, а она сейчас практически бесполезна. Поэтому девушка молча молилась Моране, чтобы она была благосклонна и укрыла их своим плащом от чужих глаз.
Влад скосил глаза на травницу, замечая задумчивую тень на ее лице. Веда большую часть их пути молчала и думала. И каждый раз охотнику было интересно, какие мысли бродят в ее голове. Может быть, она вспоминает дом, как ей было хорошо и спокойно в небольшом, но уютном домике на границе леса и деревни. А может, вспоминает прошлое, бабушку и детство.
Он тряхнул головой, отгоняя назойливую муху, дернул скулой и решил, что должен быть аккуратнее и внимательнее в следующий раз. Не должен допустить, чтобы девушка пострадала. Он дал ей обещание, что защитит от любого врага и не смог его сдержать. Скорее всего, травница и не переживала из-за этого; может быть, она до сих пор ему не доверяла. Она не любит охотников, а он один из них, как бы не пытался казаться кем-то другим.
— Ты стал удивительно тихим, Охотник. Я на тебя дурно влияю, — хмыкнула Веда, разминая затекшие пальцы на руках.
— А ты стала много болтать, Травница. Кто еще на кого влияет, — улыбнулся Влад. — Я просто думаю о том, что случилось и что еще случится. И мне не нравится ни то, ни другое.
— А будущее никому не нравится, на то оно и будущее. Кто знает, что может произойти. Бабушка говорила, что нет смысла переживать о прошлом и бояться будущего, ни то, ни другое не в нашей власти, — повела девушка плечами, смотря вдаль.
Они ехали по зеленому полю, на котором пасся скот. Веда заметила нескольких лошадей, десяток коров и еще больше дюжины коз, нарушающих покой своим блеянием. Влад свел брови, прокручивая в голове слова травницы, точнее, ее бабушки.
— Слушай, Веда, — он подъехал ближе к ней, и Весна недовольно фыркнула, когда Призрак хлестнул ее хвостом. — Могу я задать тебе вопрос?
— Ты уже задал, — ответила девушка, не поворачивая голову.
— Еще один? — немного растерялся Влад, на что Веда с ухмылкой выгнула бровь. — В общем, я задам, а ты решишь, отвечать или нет, хорошо? — через минуту она кивнула.
— Ты вчера сказала, — он пожевал нижнюю губу, стараясь придумать, как бы сгладить этот вопрос. — Сказала, что скучаешь только по бабушке. А когда мы были у Милы, она удивилась, что ты вернулась в дом, где родилась, из-за твоего отца. Каким был твой отец?
Девушка резко повернулась к Владу, взгляд ее стал невыносимо тяжелым, и охотник десять раз пожалел, что вообще решился на это.
— Я не буду отвечать. Думай, что хочешь, — прошипела Веда, сразу же превращаясь в ту неприступную травницу, которую охотник встретил в Лесовье.
— Извини. Я просто хочу сказать, что готов слушать тебя, если ты захочешь. Готов поддерживать, если это понадобится. Мы можем быть не просто охотником и травницей. Мы можем стать… — аккуратно выдавливая из себя слова, говорил Влад.