Черный Волк, Белый Ворон (СИ)

Течение тут же охотно подхватило ее слабое тело и понесло куда-то вдаль. Веда то и дело начинала захлебываться, но не боролась за свою жизнь, лишь следовала судьбе. Иногда река подбрасывала ее вверх, позволяя сделать глоток воздуха, иногда вновь затягивала под воду. Девочке было все равно.
Ее выкинуло на берег через некоторое время, словно водным духом надоело играться с полумертвой девчонкой, и они решили выпроводить ее из своего дома. Веда лежала на острых камнях, прислоняясь к ним, испещренной тонкими царапинками, щекой. Лежала и плакала, не в силах сдержать слез и боли, выла от собственных эмоций, обреченно сжимая слабыми пальцами твердые камни.
Как ей хотелось их расколоть, выместить все, что было в душе, но она просто не могла. Веда лежала и думала, пока не услышала топот лошадиных копыт. Обреченно подняла голову, думая, что ее все-таки догнали, но ошиблась. Весна отыскала ее, она всегда ее находила, где бы девочка не пряталась.
Лошадка требовательно стала стучать ногой по камням и фыркать, призывая Веду подняться. И девочка подчинилась. Обреченно, устало обхватила родную шею, потерлась лбом и носом о жесткую шерсть. Потратила много сил, чтобы взобраться на спину лошади без седла, тут же обмякая, облокачиваясь о холку. Весна никуда не шла, ожидая, что скажет ее хозяйка.
— Отвези меня к ней, Весна, — тихо сказала Ведеслава. И лошадь тут же помчала вперед.
* * *
Чем дальше охотник и травница уходили от Верхнего Горьевска, тем чаще по спине Веды пробегали холодные мурашки. Сейчас они были еле уловимы, Веда даже не знала, ощущал ли то же самое Влад. Но она то и дело вздрагивала от неприятного чувства.
Весна тоже, подобно хозяйке, недовольно всхрапывала и мотала головой.
Веда огляделась, все было тихо и спокойно. Изредка мимо пролетали небольшие птички и громко чирикали, ветер нежно трепал острые кончики травы. Ничего вокруг не выглядело больным или страдающим, значит, до сюда долетают лишь жалкие остатки опасного Мора.
Влад ее не беспокоил, лишь изредка обводил взглядом ее профиль и вновь отворачивался, наблюдая за горизонтом. С каждым широким шагом Призрака он все больше ощущал охватывающее его тело волнение. Чернолесье неумолимо приближалось, как и то, зачем его послали в путь.
Ему не было страшно, хотя в тени огромных, темных деревьев скрываются самые страшные твари, с которыми не каждому охотнику из живых и мертвых удавалось встретиться. Он переживал, что просто не оправдает возложенных на него надежд. В него верил Чеслав, в него верил король, в него верили жители Замковья, хотя даже и не знали его имени.
Он просто не мог подвести их всех, не мог вновь вызвать у других лишь разочарование, как часто было после смерти матери.
Влад тряхнул головой, подобно черной лошадке, стараясь разогнать скопившиеся в голове мысли. У него не очень хорошо получилось, но переживания о Море немного отступили, напоминая ему о вчерашнем дне и о Веде. Он вновь взглянул на нее, на ровную спину, пальцы, расслабленно держащие поводья, безэмоциональное лицо, которое вчера было очень злым, даже яростным.
Ее смел избивать родной отец, неудивительно, что девушка такая отстраненная и недоверчивая. Он задумался, вдруг шрам, пересекающий всю ее спину, оставил тоже ее отец. Живот Влада сжало от странной боли, он представил, как кричала маленькая Веда от боли.
— Что с лицом, Охотник? Тебе плохо, тошнит? — уж больно равнодушно поинтересовалась девушка, замечая, как кривится Владислав.
— Я просто… да так. Не бери в голову, — отмахнулся парень, думая, что Веде все равно.
— Если я спросила, то уже взяла, — выгнула бровь травница, сама удивляясь тому, что задала вопрос, когда могла просто насладиться видами и тишиной.
Влад не сразу понял, что Ведеслава ждет от него объяснений его состояния, и молчал еще несколько минут. Слушал глухой стук копыт о твердую землю, морщился от яркого солнца.
— Ты и правда превращаешься в меня, Охотник, — вновь сказала девушка.
— Не думал, что тебе это волнует, — отозвался Влад. — Я просто думаю, что не хочу стать причиной гибели всего Замковья.
 
— Ты и не станешь, — пожала Веда плечами. — Винить будут нас двоих, да и то недолго.
От холодной улыбки травницы Владиславу стало немного не по себе. Пока он переживает, она и бровью не ведет. Казалось, что девушка вообще жалостью не отличалась, что ее никто не волнует.
— Неужели тебе все равно? — с надрывом спросил парень.
— Мне не все равно. Не стоит думать, что я настолько бессердечная. Я еду с тобой, потому что хочу помочь. Знаю, что приложу все усилия, знаю, что и ты это сделаешь. Но, если у нас не выйдет, если Мор окажется сильнее, то не буду винить ни тебя, ни, уж тем более, себя. Потому что мы хотя бы попытались в отличие от остальных, — выдала Ведеслава. — Не ожидал такого ответа, да?
Охотник кивнул, замечая на губах девушки легкую улыбку. Тут же одернул себя от тех мыслей, что тут же появились в его голове и стали захватывать тело. Каждая из них казалась Владу ошибочной, неправильной, заведомо провальной. Он был уверен, сделай он хоть маленький шаг к тому, чтобы воплотить эти мысли в жизнь, станет только хуже.
Он отмахнулся, но мысли никуда не ушли. И Влад смирился, продолжая неторопливо в них тонуть. Для него это было намного лучше, чем просто ехать в тишине. Так он может хотя бы на мгновения почувствовать себя счастливым.
Веда видела, что Охотник сейчас не здесь, витает где-то в своем мире, и больше отрывать его от размышлений она не стала. В ее голове были собственные мысли и размышления. Она думала о бабушке, думала об огромном олене, которого они повстречали. Что-то странное шевелилось внутри нее. Будто она наконец-то приближалась к раскрытию важной тайны, но остановилась в шаге от ответа и очень боится сделать его. Чувствовала себя трусихой, какой она и была, пока Радамира не забрала ее к себе.
К северу от их пути было несколько деревень, но они решили, что не станут останавливаться там. Чем ближе народ к Мору, тем он голоднее и злее, а воевать еще и с людьми ни охотник, ни травница не хотели. Но им все равно придется пройти через одну, либо у ее окрестностей. Веда настоятельно попросила Влада не расстегивать рубаху.
Они ехали долго, до самого полудня. Охотник наконец-то смог закрыться от мыслей и теперь думал, что можно завести еще один разговор. Только никак не мог определиться с темой.
В животе травницы требовательно заурчало, да так громко, что Весна встрепенулась, а Влад невольно улыбнулся, сам будучи готовым вкусно отобедать. Вперед зашелестела небольшая роща, послышался шум реки, огибающей путников с левой стороны. Где-то она была широкой, где-то разветвлялась на много узких частей.
Парень подумал, что можно и окунуться там, дать телу прохлады, смыть липкость пота от жары. Когда он предложил, Веда противиться не стала. Они доехали до рощи, спешились и распрягли лошадей. Делали это каждый раз, если остановка обещала длиться более получаса.
— Я воды принесу, заодно посмотрю, далеко ли река, вдруг ты тоже захочешь искупаться, — сказал Владислав. — Или можем вместе сходить, чтобы ты не оставалась одна.
— Иди, Охотник. Весна защитит меня, а у меня есть кинжал, — Веда вытащила из-за пояса кинжал и покрутила в руках. — Опасайся Берегинь, они недовольны тем, что люди бегут отсюда. Некого им беречь.
Влад, посмотрев на девушку, кивнул, направляясь туда, откуда веет прохладой и свежестью, не забывая прихватить с собой два небольших котелка. Травница осталась на полянке, рассматривая все, что есть у них в запасах.
Охотник оставил меч у седла Призрака, забросав его вещами, чтобы не мозолил глаза девушки, но нож прихватил с собой для спокойствия и защиты. Да и среди деревьев управляться с коротким лезвием намного проще, если кто нападет вздумает.
Он быстро дошел до реки, скинул ботинки, утопая босыми ступнями во влажной траве. С облегчением выдохнул, запрокидывая голову назад. Течение реки было неторопливым, пускай сама она была довольно узкой, до противоположного берега рукой подать. Но все равно можно было немного поплавать.