Стань моей судьбой

Валери рассмеялась. Напряжение вдруг исчезло. Похоже, Шелдон не сердился на нее.
А большего ей и не надо.
Снег пошел, должно быть, около полуночи, потому что, когда они вышли из отеля, их встретил совершенно сюрреалистический пейзаж. Улицы оставались относительно чистыми, но ветви деревьев сгибались под тяжестью мокрого снега. В просветах между низкими, черными тучами поблескивала бледная луна.
Едва они разместились в лимузине, как Рик, откинувшись на спинку сиденья, громко рассмеялся.
– Не могу поверить, что ты еще смеешься. Эта комната обошлась тебе в кругленькую сумму, – сказал Шелдон.
Рик махнул рукой.
– А, ерунда. Я так и знал, что если ты придешь, то скучать не придется. Только не думал, что получится так весело. Это было великолепно, Валери. Я чуть не лопнул от смеха, когда Шелдон ворвался в комнату распорядителей и поцеловал руку Амелии Бродерик. Она обомлела от удивления.
Валери вскинула брови.
– Ты очаровал Амелию Бродерик?
– Ну, положим, до очарования было далеко, – объяснил Рик. – Амелия была вне себя от гнева, но что она могла поделать с образцовым джентльменом, который всячески демонстрировал ей свое восхищение! Не сомневаюсь, эта достойная леди еще не скоро тебя забудет.
– А вот мне почему-то кажется, что в следующем году меня не пригласят, – с притворным огорчением заметил Шелдон, выглядывая в окно. – Кто бы подумал, что за ночь выпадет столько снега?
Вскоре лимузин остановился перед особняком на Эшроуд Плейс.
– Спасибо, что подвезли, – сказал Шелдон. – Может быть, заглянете к нам? Спешить ведь некуда.
– Спасибо, но нет. – Рик покачал головой. – Я, конечно, ничего не имею против того, чтобы оказаться вместе с вами заваленным снегом, но, если отключат электричество, все же лучше быть дома. – Он усмехнулся. – С женой, которая многим мне обязана после приобретения дорогущего кукольного домика.
Гордон уже ждал их в холле. Камилла, сославшись на усталость, пожелала всем спокойной ночи. Шелдон поцеловал ее в щеку и проводил до лестницы.
Валери тщательно очистила туфли от прилипшего снега, стараясь не думать о том, что нежность и забота Шелдона не распространяются на нее.
– Я тоже пойду наверх.
– Валери, – тихо сказал Шелдон, – нам нужно поговорить.
Она остановилась посреди холла, но не обернулась. Бремя вины и сожаления снова легло на ее плечи.
– Извини, что заранее не предупредила о планах Амелии Бродерик. Просто не успела. И, поверь, мне и в голову не приходило считать тебя трусом.
– Тебе не за что извиняться. Это я хочу попросить прощения. Мне не следовало кричать на тебя. – Шелдон подошел ближе, и Валери ощутила исходящее от него тепло. – Не следовало этого делать. Я бы вошел в клетку львицы, а ты бы получила удовольствие, увидев мою растерянность. Почему ты не захотела использовать такой шанс?
Валери покачала головой. Шелдон так и не понял мотивов ее поступка.
– Ты мой муж.
– Хотелось бы, чтобы это действительно было так. – Его голос прозвучал хрипло, словно у Шелдона внезапно заболело горло. – Хотелось бы...
Валери недоуменно посмотрела на него.
– Нет, я имел в виду другое. – Он помолчал. – Я бы хотел, чтобы у нас все было по-настоящему. Ты нужна мне, Валери.
Слезы подступили к ее глазам. Я ли нужна тебе, хотела спросить Валери, или королева бала? Но что толку спрашивать, если он, возможно, даже не заметит разницы? Попытавшись объяснить, она только выдаст себя. А унижения ей не вынести.
Словно в ответ на непроизнесенный вопрос Шелдон прошептал:
– Ты нужна мне. Просто ты. Только ты.
Валери посмотрела на него долгим, испытующим взглядом, потом вздохнула и несмело шагнула к Шелдону. Медленно и осторожно положила руки на его плечи.
– В таком случае, Шелдон... – Ее голос снизился до шепота. – Пусть все будет по-настоящему.
 
12
В конце концов оказалось, что это не так уж трудно, с легким удивлением подумала Валери. Она всегда завидовала непринужденности, с которой Камилла обращалась с Шелдоном, но стоило ей самой перейти невидимую линию, разделявшую их, как все стало почти легко. И ей было приятно и комфортно стоять в его объятиях и чувствовать, как бьется под ее ладонью сердце Шелдона.
 
«Ты нужна мне». Валери хотела не только этого. Но Шелдон и так сказал больше, чем она ждала от него, больше, чем надеялась услышать.
Тот человек, за которого она вышла замуж, не нуждался ни в ком. Он выбрал женщину, которую хотел, и получил ее в жены, но это было совсем другое. Как бы сильно Шелдон ни желал Валери, она ничуть не сомневалась, что ее отказ выйти за него замуж не сломал бы ему жизнь. Он просто продолжил бы поиски и рано или поздно благодаря упорству и целеустремленности получил бы желаемое. Трофей. Приз за настойчивость.
Нет, тогда она не была ему нужна. Но теперь...
Его изменил пожар. Огонь прожег броню самоуверенности, с помощью которой Шелдон держал окружающих на эмоциональной дистанции от себя. Потеря бизнеса сделала его уязвимым, более открытым, способным испытывать чувства. Например, любовь.
В их браке изначально присутствовало неравенство, потому что Шелдон спас ее и Валери оказалась в долгу перед ним. Шелдон никогда не напоминал ей об этом, так как не был груб и вульгарен. Но Валери постоянно и остро осознавала, что муж может в любое время отвергнуть ее с такой же легкостью, с какой и выбрал.
Пытаясь хоть как-то защитить свои чувства, она тоже замкнулась, отгородилась от него. На протяжении нескольких месяцев Валери отказывалась признаться себе в том, что любит мужа, потому что такое признание только усиливало дисбаланс в его пользу.
Но все на свете меняется. И, что самое главное, изменился Шелдон. Если Валери нужна ему, то, может быть, им еще удастся построить новые отношения, более гармоничные, чем прежде. Конечно, это не тот романтический, любовный союз, о котором мечтала Валери, но пока достаточно и того, что Шелдон нуждается в ней, в ее поддержке.
Не надейся на многое, сказала она себе. Прежде чем давать волю мечтам, надо получить то, что можно. Валери обняла Шелдона за плечи и приоткрыла губы. Он поцеловал ее нежно и осторожно, словно спрашивая разрешения, но за мягкостью его губ она ощутила силу желания, которая и обрадовала ее, и напугала.
Обрадовала, потому что такое проявление любви свидетельствовало о глубине и постоянстве чувства, а не о случайном порыве страсти. А напугала потому, что сдерживаемый им огонь мог обернуться пожаром, грозящим поглотить обоих.
Шелдон отстранился и заглянул в глаза Валери.
– Я давно хочу тебя. – Он снова поцеловал ее, и все вокруг растаяло, растворилось, исчезло...
Валери плохо помнила, как они поднялись наверх, как он помог ей снять с головы тиару, запутавшуюся в волосах, как расстегнул на ней платье... Но она знала, что уже никогда не забудет переполнившего ее восторга и сияния глаз Шелдона, когда отдалась ему. Память о его нежности и страсти, о бережной силе его объятий осталась с ней навсегда.
Да, Валери почувствовала, что нужна ему... и в конце концов этого было достаточно. Потом Валери долго лежала с закрытыми глазами, наслаждаясь тишиной и покоем умиротворенного снегопадом мира, слушая биение своего ошеломленного счастьем сердца.
Наконец она открыла глаза и удивленно огляделась.
– Почему так темно?
– Рик как в воду глядел. Электричество отключили.
– О... а я подумала... – Валери почувствовала, что краснеет.
– Испугалась, что ослепла от любви? – Шелдон негромко рассмеялся. – Милая, тебе положено сейчас видеть звезды, а ты попала в кромешную тьму.
– Я их видела, – прошептала она.
Шелдон обнял ее.
– Я тоже.
– Интересно, а они могут сиять еще ярче?
Шелдон сделал вид, что задумался.
– Пожалуй, этот вопрос следует изучить. Тебе не кажется, что мы могли бы приступить к исследованию прямо сейчас?