Операция "Контрольный в сердце (СИ)

 – Помогите! Кто-нибудь! Помогите! – молящий плач откуда-то с моей стороны. – Стой! – визжу. – Слышу! Не кричи! – вылетаем из машины. – Полиция! Слава Богу! Помогите! – девчонка лет двенадцати, вся в слезах. – Что случилось? – опускаюсь перед ней на колени. Она не может вздохнуть от слёз. – Успокойся, милая. Тише. Что случилось? – смотрю на неё. – Мой брат! Он там! За контейнером! – всхлипывает. – Я пошёл! – кивает Бен. – Будь осторожен, – легко улыбаюсь ему. – Идём, милая. Покажи, где твой брат? Что с ним? – поднимаю девочку на руки.
Мы заходим за строение. Девочка громко взвизгивает и снова начинает плакать. Я вижу ужасную картину. Огромный, белый мужчина, накрывает своим телом мальчика. Он насилует его. Пыхтит, под светом фонаря видно его красное лицо, обливающееся потом. Мальчик плачет, кричит. Бен безуспешно пытается оттащить громилу, пинает его по рёбрам. Но тот даже не реагирует.
 – Стреляй в него! – кричу, крепко прижимая девочку к себе. – Не могу! Там же ребёнок! – рычит. – Тазер, Бен! – визжу. Он будто вспоминает, что у него есть не такое опасное оружие, как пистолет. Разряд тока почти не беспокоит толстяка. – Постой, милая! – опускаю девочку на асфальт. – Смотри на дорогу, крошка! – Стреляй! – кивает Бен. Я выпускаю заряд тока в мужчину и он, наконец, откатывается на спину. – Урод! – несколько раз бью придурка дубинкой. – Остановись! – Бен сжимает в крепкие тиски мои руки. – Би-33. Скорую на Чикаго авеню, поддержку ещё одного патруля и социальную службу, – сообщает по рации. Мы используем две пары наручников, чтобы связать идиота. Мальчик почти без сознания. Все ноги у него в крови. – Не вставай малыш, не нужно, дорогой! – крепко сжимаю его плечи. – Всё прошло. Всё закончилось, – вытираю слёзы с его щёк. Сама пытаюсь не заплакать, чтобы не пугать мальчишку ещё больше. – Как тебя зовут? – голос дрожит. – Сэмми, – всхлипывает малыш. – Сэмми, – улыбаюсь ему. – Сколько тебе лет? – Десять, мэм. – О, Господи! – закрываю лицо ладонью. Слёзы брызгают из глаз. – Сэмми! Сэмми! – падает на колени его сестрёнка. – Теми, мне больно! – смотрит он на сестру. – Иди ко мне! – Бен поднимает мальчишку на руки, заворачивает его в свою рубашку. Крепко прижимает к своему телу. Я никогда не видела Бена таким растерянным. Теми забирается на мои руки. Я тихонько плачу. С презрением смотрю на лежащего у машины пьяного, обрюзгшего мужчину. Всё тело пробивает гневная дрожь. Может получится его незаметно убить? – В чём дело? – в Бена чуть ли не врезается Валери. Дейзи застыла на месте. – Эй, привет, малыш! – улыбается мальчику. – Как тебя зовут? Поехали с нами? У нас крутая машина с мигалками и рацией, – завлекает его офицер Завала. – Бакли! Чего встала? Бери девочку! – рявкает на Дейзи. – В чём дело? – всхлипываю я. – Социальщики стоят в пробке. Мы быстрее отвезём малышей в больницу, – еле ворочает языком Дейзи. – Он изнасиловал его? – шепчет подруга. – Да, – глотаю слёзы, отдаю Теми в руки Дейзи. – Найдите их родителей, – хриплю. – Узнайте, какого чёрта такие маленькие дети делают в пять утра на улице! Одни! – теперь я злюсь. Подоспевают ещё офицеры-мужчины. Помогают запихнуть огромного насильника в нашу машину. Мы молчим, пока это чудовище поливает нас грязью. Говорит, что мальчик был мягкой, желанной плотью. Несколько офицеров вытаскивают его из машины, уводят в камеру. Бен молчит. Я чувствую невероятное напряжение. – Ублюдок, – вырывается у него. – Бен! Бен! Бен! – еле вдыхаю. – Иди ко мне! – крепко обнимает меня. – Он же… Он просто… Просто малыш… Такой маленький… Бен! – всхлипываю. – Я много всего видел. Но это слишком… – голос отдаёт мертвым холодом. – Отвези меня домой, пожалуйста! – глотаю ком. – Я только приму душ и переоденусь, – хлопаю Бена по колену, ухожу в раздевалку. Дейзи еле живая сидит на скамейке между шкафчиками. – Их родители выгнали малышей из дома, когда начали ругаться, – смотрит в одну точку. – Вы вовремя подоспели. Ещё немного и парнишка бы умер от разрыва тканей, – на щеках слёзы. Моя железная леди плачет. – Детка! – в раздевалку залетает Санчес. – Пошёл к чёрту Дельгада! – Вали отсюда! – верещат женщины офицеры. – Простите дамы, я лишь заберу свою леди, – Санчи хватает Дейзи за руку и они уходят. Я даже не успела прикрыть свою голую задницу полотенцем. Просто села на скамью. – Сумасшедший! – качаю головой. Десять минут тру себя мочалкой. Интересно, если открыть черепную коробку и потереть мочалкой мозг, я забуду увиденное? Выхожу на улицу. Бен стоит у машины. – Ты знаешь, что родители малышей… – не договариваю. – Да. Дейзи рассказала. Санчесу на смену сейчас. Она спит, – Бен кивает на заднее сиденье. Я оборачиваюсь. Дейзи дремлет, укрытая полицейской курткой. – Моя детка, – протягиваю руку, глажу подругу по бедру. – Нам будет проще отвезти сначала её, – шепчу. – Серьёзно? – сверкает глазами Бен. Показываю ему язык. Я сама чуть не засыпаю, по дороге к Дейзи. Подруга вываливается из машины, сыпля ругательствами. Бен хохочет, а у меня нет сил даже улыбнуться.
====== Часть 26. Нам уже можно ======
 – Стой, – шепчет Бен. – Что? – раскрываю глаза. – Вставай на ножки, мы дома, – Бен ставит меня на пол. – Спасибо, – прохожу в гостиную. – Эй! Не разувайся! Уезжай! – смотрю на него. – Я только выпью воды и усну, – разводит руками. Наливает воды из большой бутылки, осушает стакан, проходит в спальню. – Что? Это шутка? – мотаю головой. Выпиваю стакан воды, вхожу в свою комнату. Вещи, раскиданные Дейзи теперь заполняют весь пол, складываясь в причудливый ковер. Бен лежит на животе, по пояс накрыт одеялом, белая кожа так соблазняет меня. – Иди и спи у себя дома! – раздеваюсь. – Тшш, – шепчет он. – Я устала, секса не будет, – натягиваю на себя пижаму. – Кто говорил о сексе? Я просто хочу спать, – оборачивается на меня. – Это, что? Курицы? – смотрит на мою пижаму. – Это вообще-то петушок! Видишь хохолок? – указываю на рисунок, проползаю по кровати, выключаю ночник, заворачиваюсь в одеяло. – Петушочек! – хохочет, крепко прижимаясь к моей спине грудью. – Эй! Эй! Эй! Что это ты делаешь? – вскакиваю, включаю лампу, пялюсь на него. – Обнимаю, – разводит руками. – Но, зачем? – Больная? – морщится. – Чтобы расслабиться, чтобы спокойно уснуть. Всё, выключай свет, будем спать, – давит мне на плечо, укладывая на спину. – Нет! Стой! Когда ты впервые занялся со мной сексом… Эмм… Поддался слабости, – передразниваю его. – Четыре раза, – закатываю глаза. – Ты почти послал меня, сказав, чтобы я и не думала о чём-то большем. А сегодня любезничал со мной. Сейчас вот – обнимаешься. Что изменилось? – повышаю голос. – Чёрт! – откидывается на подушки. – Дурацкие разговоры! – фыркает. – Мы почти жили вместе пару недель. Что изменилось? Ну… После нескольких сеансов секса, думаю, мы можем начать встречаться, – серо-голубые глаза серьёзны как никогда сейчас. – Встречаться? – раскрываю глаза. – Ага! – кивает. – Ну уж нет! Я не собираюсь с тобой… – фыркаю, но Бен не даёт мне доиграть мою игру. Нежно целует в губы. – Дурацкий МакКензи! – шепчу, полностью подмятая под его тело. – Одолжи мне одеяло. Совсем чуть-чуть, – улыбается. Кусаю губу в смущении, выпутываюсь. – Оно пахнет персиком? – Да. Родители привезли из Рабата, – стягиваю с себя пижаму. Нам двоим будет слишком жарко под одеялом, а я ещё и в пижаме. – Рабат? Это Марокко? – притягивает меня на свою грудь. – Да, – зеваю. – Последний вопрос, пока ты не заснула, – его голос такой таинственный. – Ты мой парень всего лишь пару секунд, а я уже хочу тебя задушить, – шепчу. – Почему О’Райли называет тебя «птичкой»? – Я случайно застрелила их попугая, – шепчу. – Что? – смеётся Бен. – Дважды. Нам было лет по пятнадцать. Мы дурачились в доме О’Райли, кидались друг в друга носками, наполненными батарейками. У меня были раны на лбу, у Декса синяки. И этот гадёныш пригнулся, и я попала в попугая. Череп в осколки. Спустя ещё пять лет мы стреляли по бутылочкам со второго этажа. А у них на террасе висела клетка с новым, молодым попугаем. Клер отвлекла меня и пуля попала в попугая. С тех пор папа Декса начал меня называть «птичкой», потом так меня стал звать Декс и все остальные. Вся история, – жму плечами. – Убийца, – Бен целует меня в макушку. – А когда ты просила Бога сохранить мне жизнь, я был уверен, что ты не способна на убийство… – Сукин сын! – луплю его ладонью по груди. – Я ведь думала, что ты спал. – Ты так плакала. Я не хотел прерывать твой катарсис, – он серьёзен. – Ну, спасибо! – качаю головой. – И, чтобы ты знала, Джастис получила от меня за то, что позволила себе схватить тебя за волосы и накричать, – ему сложно говорить об этом. Я так думаю. – Извини. – Давай не будем говорить о твоей жене и том, что она позволяла себе, – кусаю губу, жмурюсь. – Это вообще на неё не похоже. Она очень спокойная, тихая. Как оказалось – коварная. – Спокойной ночи, – отворачиваюсь, обнимая длинную подушку. Бен прижимается к моей спине, утыкается носом мне в затылок. Слава Всевышнему, этот день наконец-то закончился!