Операция "Контрольный в сердце (СИ)

====== Часть 66. Пьяный водитель ======
Была уверенна, что он будет рад. Ну, типа поднимет на руки, будет кружить, и над ночным Лос-Анджелесом взойдет радуга. Но мы молча едем к нам домой. Между нами нет напряжения. Совершенно. Просто слишком тихая тишина, почти мертвая.
В чем дело? Неужели ты совсем не хочешь от меня детей? Не хочешь маленького в доме? Не хочешь какашек, первых шагов, набитых шишек? Совсем не хочешь детского смеха или ночного плача? А самое главное, не хочешь со мной?
 – Я загоню машину и приду, – кусаю губу. – Я сам. Иди в дом, – забирает у меня ключи, подталкивает к двери. Ну, ладно. Присаживаюсь на корточки, целую Оскара в лоб. Можно я прижму тебя к себе, улягусь вместе с тобой на пол и просто поплачу? Горечь во всем теле. И она не растворяется! Не растворяется даже спустя полчаса, которые я лежу на кровати, прижав к себе до одури ласкового Симбу. Бен все еще не зашел. Я слышу, что он что-то делает в гараже. Отпускаю своего кота, вытаскиваю тесты из кармана, кладу их на его тумбочку. Пусть увидит, пусть ему будет стыдно!
Усаживаюсь на разделочный стол в кухне, упираюсь пятками в край. Отвинчиваю крышку банки шоколадного мороженого, и после первой же съеденной ложки, нетерпеливые слезы текут по щекам.
 – Где мой пояс? – Бен входит в комнату. – Не знаю, – отворачиваюсь, пряча лицо. – Ты собирала вещи, чтобы постирать их. В петли черных джинсов был вставлен ремень с бляшкой, – объясняет. Заткнись! – Не видела, – спрыгиваю со стола, все еще прячусь. Шмыгаю носом, быстро вытираю лицо ладонями. – Не может быть! – повышает голос. – Я его не видел, но помню, что он был в джинсах. Постарайся вспомнить. Ты взяла джинсы и понесла их… – Отвали от меня! – визжу, поворачиваясь к нему. Он замирает, смотрит на меня. – Не видела я твои чертовы джинсы, чтоб они сгорели! – Ты плачешь? – идиот. – Нет, под дождь попала! – рявкаю, вытирая нос. – Что случилось? – хлопает ресницами. – Что случилось? Что, мать твою, случилось? – ору. – Ты невозможен! – качаю головой, ухожу в ванную. Оскар идет за мной. Я несколько раз умываюсь холодной водой. Но я слишком расстроена, слишком сильно злюсь, чтобы успокоиться. – Холи, в чем дело? – Ни в чем! – рявкаю. – А! Я понял, – радуется. Понял? Отлично! Вот и поговорим! – Это все твои беременные гормоны, да? – Что? – я в шоке. – Ты один из самых умных людей, которых я знаю, а сейчас проявляешь высший уровень тупости. Я… Даже смотреть на тебя не могу! – Да что с тобой? – не понимает. – Что со мной? Что с тобой, Бен? Ты бы видел себя со стороны. Как только я сказала, что беременна, ты отскочил от меня, будто я прокаженная проститутка! – Ничего подобно, – хмыкает. – Я дура, по-твоему? Я не пьяна, не дремала и с головой у меня все в порядке. Ты отскочил, Бенджамин! Ты сидел там выпучив глаза, и разве что не кричал во весь голос. Мечта о том, чтобы я больше не была беременной твоим ребенком, у тебя на лбу проявилась! – Холи… – Не сейчас! – качаю головой. – И в связи с этим у меня возник вопрос, Бенджи. Почему ты не хочешь малыша? Это ведь счастье. Или нет? Ты так не считаешь? А может дело не в самом малыше, а во мне? Что со мной не так? Почему ты не хочешь от меня ребенка? Ты ведь хочешь на мне жениться? Все еще хочешь? Или ты давно передумал? Я ума не приложу, что думать! – расстройство прошло. Необходимо выплеснуть злость. – Ты пьешь, – негромко произносит он. Что? Все органы выпадают из тела. – Уже нет, Бен! – как же больно… – Сколько ты не пьешь? Неделю? Ты сбежала с лечения, пробыв в центре час. О чем ты говоришь? Как ты будешь вынашивать малыша? Представь, чем он может болеть, представь, что он родится больным. – Ты говоришь страшные вещи, – пальцы холодеют. – И ты всю жизнь будешь винить себя в этом, но будет уже поздно. Поздно! Мы не сможем вылечить его. – Даже слушать не могу, – сглатываю комок. – Я думаю, нам стоит сделать аборт, – тяжело выдыхает. Все! Может ли быть что-то хуже? – Нам? Ты серьезно? Ты же в курсе, что щипцами и прочими инструментами залезут в меня? И это из меня будут доставать части крошечного тельца! Не из тебя, Бен! Только не из тебя! – качаю головой. – Это не предложение. Считай это приказом. Ты сделаешь аборт! И мы не будем заводить детей, пока ты не вылечишься! – рычит. Я в бессилии вскидываю руки, но тут же опускаю их, ухожу в нашу комнату. Не знаю прав ли Бен? Понятия не имею. Не знаю как реагировать. Я просто зла сейчас на Бена. И мне нужно выпить. Срочно! Одеваюсь, выхожу из комнаты. Бен сидит перед телевизором. У него такой вид, будто я очень сильно его обидела, хотя, на самом деле все совсем наоборот. Хватаю со стола ключи от своей Хонды. – Куда ты? – смотрит из под бровей. – Пошел к черту, МакКензи! – бросаю на его колени два отрицательных теста. Выхожу из дома, и он, конечно же, не идет за мной. И я этому рада. К Патрику ехать нельзя, Бен сразу же примчится за мной и будет еще месяц нудить, что я алкоголичка, и как хорошо, что я не беременна.
Мой любимый алкогольный «У Бобби». Там можно найти абсолютно любой напиток. Мятная водка. Пожалуй, лучшее, что изобрели производители подобной продукции.
Гриффит парк ночью почти пустой, это мне на руку. Слушаю любимых RHCP, жую вяленное мясо, запиваю мятной водкой. Телефон загорается каждые две минуты от звонков Бена. Пошел к черту! Я пью, должна сделать аборт… Не хочу ни о чем думать. А главное, не хочу признавать, что Бен прав. Хотя, конечно же, он прав.
На часах четыре утра. Пора возвращаться. Я достаточно пьяна, да и Бен сейчас за мной спецгруппу вышлет. Я бы поехала в свою квартиру, но у меня ее больше нет, и там живут молодая мамочка и ее маленькая дочка. Завожу мотор, тихонько сдаю назад, выкручиваю руль на дорогу, и в этот момент в приоткрытое окошко влетает огромная цикада. Ненавижу насекомых! Ненавижу!
 – Откуда вообще в декабре цикады? – выбрасываю труп на улицу. – Фу! – вздрагиваю, и давлю на педаль. Громкий звук, резкий толчок и выброс подушки безопасности в мое лицо, подсказывает мне, что я слишком сильно надавила на газ. Вылезаю. Капот моей крошки ласково обнимает столб с рекламой. – Вот черт! – закрываю лицо ладонями. – Моя малышка, – шепчу. Бен убьет меня! Мне нельзя оставаться здесь. Меня заметут копы. Только этого мне не хватает. Побегу до ближайшей парковки и поймаю такси. Но, сперва, нужно где-нибудь сходить в туалет.
В парке тысячи деревьев. Мы несколько раз арестовывали придурков, которые справляли нужду в парке. Там везде висят предупреждения о видеокамерах, и я всегда удивлялась, насколько тупы нарушители порядка, раз не могли спрятаться от камер. Обхожу несколько деревьев, камеры остаются далеко. Успешно освобождаюсь от лишней жидкости, и выхожу на узкую дорожку, ведущую к выходу.
 – Мисс, полиция Лос-Анджелеса, вы арестованы, – голос позади. – Ну, нет! – оборачиваюсь. – Вы ослепли? – гремит наручниками. – Насколько большими должны быть предупреждения о видеонаблюдении? – Вы же не будете надевать браслеты? – морщусь. – Я никуда не убегу. Я хрупкая, – поднимаю голову. – Эй! Ты же Холи! – радуется коп. – Это так очевидно? Ладно, слушай, я богатая, у меня много денег. Давай я отдам тебе несколько сотен, – смотрю на копа. – Ты меня не помнишь? – Неа, – морщусь. – Я Хью. Бен представлял нас друг другу на похоронах Декса, – объясняет. – А! Точно! – я почти вспомнила. – Давай договоримся. – Ты что здесь в такое время одна делаешь? У тебя кровь на руке, – кивает на меня. Из костяшек сачится кровь. Должно быть ударилась при столкновении. – Я машину разбила. – Еще и пьяная, – качает головой. – Пойдем, отвезу тебя. – Только не рассказывай Бену, – шепчу. Он соглашается. Я падаю на заднее сиденье полицейской машины и засыпаю почти сразу.
====== Часть 67. Наказание ======
Утро выдается тяжелым. Голова жутко трещит, немного тошнит, все мышцы болят, будто я участвовала в соревнованиях по гимнастике. Даже руки трясутся. Я в нашей кровати, Бен явно не спал со мной. Не удивительно. Я бы сама не хотела спать с собой. Откидываю одеяло, встаю. Почему Бен всегда догола раздевает меня, когда я в таком состоянии? Может, боится, что я задушу себя резинкой от трусов? Пробираюсь в ванную. Я готова выдавить весь тюбик себе в рот.