Операция "Контрольный в сердце (СИ)

 – Порча городского имущества, авария, публичное справление нужды, вождение в нетрезвом состоянии и попытка дачи взятки, – перечисляет Бен, прислонившись к косяку. – Прости меня, – выплевываю пасту. – Простить? – прыскает. – За что? – Подай халат. Я не смогу голышом слушать, как ты будешь орать на меня, – тяну руку. Он легонько шлепает меня по ней. – Ауч! – поднимаю глаза. Вижу отражение лица Бена в зеркале. Оно суров, но в глазах ирония. – Ну так за что простить? За то, что ты обманула меня на счет беременности? За то, что напилась, хоть и обещала этого не делать? Снова! Или за то, что тебе придется пользоваться моей машиной, потому что разбила свою? – Да. За это все прости, – пытаюсь прикрыться, пробираясь к халату, висящему на двери. – А что дальше, детка? Ты будешь это делать, потом извиняться и так мы будем дальше жить? – теперь в его взгляде горечь. – Дай мне выйти. Тут душно, – отталкиваю Бена от двери. – Ты не раскаиваешься и тебе не жаль, – качает головой. – Ты извинилась только чтобы я не орал. – Раскаиваюсь, – киваю. Замечаю тяжелый взгляд еще двух мужчин живущих в нашем доме – Оскара и Симбы. Сговорились что ли? – Пойдем завтракать, и… Потом одевайся, я отвезу тебя в общественный центр. – Нет, Бен! Только не туда. Они ведь придурки. Шарлатаны. Просто поговорить я и с тобой могу, – развожу руками. – Ты не поняла, детка, – улыбается. – А скорее всего не расслышала. Это было не предложение! – гремит. – Окей, – прохожу в кухню, усаживаюсь на свой стул. Ем самый вкусный в мире омлет. – И ты не будешь орать на меня за вчерашнее? – жую. – Я устал, Холи, – тяжело выдыхает. Слишком тяжело. Омлет встает в горле. Я не могу, когда он такой. Грустный, разочарованный, подавленный. – Тебя не изменят мой крик, нотации, нравоучения. Ты такая какая есть, алкоголичка, – хмыкает. Обидно. – Но я люблю тебя. И я не хочу менять тебя, лишь твои привычки, – жмет плечами. Я не могу усидеть на месте, быстро миную расстояние между нами и плюхаюсь на его колени, крепко обнимаю за шею. – Я люблю тебя, малыш, – шепчу. – Больше жизни. Ты все для меня, ради тебя я готова меняться, я хочу меняться. Прости, что теперь буду пользоваться твоей машиной, прости, что нарушила обещание. Такого больше не повторится. Клянусь, – целую его в висок. По щекам катятся слезы. Отстраняюсь, смотрю на него. Он утирает соленую воду с моего лица, улыбается. – Я рад. – Впервые ты улыбнулся мне в первый день нашей совместной работы. Я подумала, что ж это за улыбка такая, от которой у меня все внутренности сворачиваются в трепетном восторге? Может я именно тогда в тебя влюбилась? – прячу глаза. Бен неожиданно поднимает меня, уносит в нашу комнату, осторожно опускает на кровать. Быстро стягиваю с себя халат, отбрасывая его в сторону. Тяну руки к телу Бена, он накрывает меня собой. Неторопливо целует меня, укладывая ладонь на мою шею. – Я и не помню, когда понял, что влюбился, – трется кончиком своего носа о мой. – Возьми меня, пожалуйста. Не тяни, – качаю головой, обнимаю его талию ногами. Он очень серьезен, прожигает меня взглядом, и я чувствую то, что чувствовала тогда, в наш первый раз. Страшно, что он уйдет, не будет продолжать. Но вопреки страху, он входит в меня, так глубоко, что от боли темнеет в глазах. Сжимаю ладонями спинку кровати. Только не кричать! Только не кричать! – Любимый, остановись! – торможу Бена. Он резко останавливается, смотрит на меня. – Ты не хочешь? – сглатывает, переводя дыхание. – Хочу. Но мне слишком больно, притормози, – провожу ладонью по его щеке. – Пожалуйста, – смотрю в любимые глаза. И угождая мне, он двигается осторожно, плавно. Теперь хочу выть от наслаждения. Теперь хочу, чтобы он был жестче. Тело сгорает от накрывающих огненных волн, даже в кончиках пальцев взрываются искорки. Крепко обнимаю любимого за шею. – Ты все, что мне нужно! – Выходи за меня! – шепчет в каком-то страстном порыве. – Я выйду, – выдыхаю. От осознания того, что я буду его женой, каждая клеточка тела начинает выть от счастья. – Выходи за меня, Холи. – Выйду, любимый, выйду, – расслабляюсь, раскидывая руки в разные стороны. Мышцы гудят. Он любит меня, несмотря ни на что. И я бесконечно благодарна ему. – Давай никуда не поедем сегодня. Проваляемся весь день в постели, прижавшись друг к другу, – поворачиваю голову, смотрю на Бена. Он прикрывает глаза. – Хью не стал предъявлять обвинения, потому что я пообещал, что возьмусь за тебя. Так что одевайся, Холи, – кивает. Мысленно ругаюсь матом на русском. – Кстати, вечером съездим на стоянку и заберем все твои вещи из машины, прежде чем ее отправят на свалку. – На свалку? Мою малышку? – слезы наворачиваются. – Может, получится отремонтировать? – Хью сказал, что не получится. – Хью коп, а не механик! Ее нужно показать папе. – Да? И что ты ему скажешь? Как разбила? – поднимает брови. И вправду… Понятия не имею, что сказать. – Ну и ладно, – отмахиваюсь. – Скажу, что продала. Он все равно подарит мне новую. – Нет, не подарит! – повышает голос. Что? А тебе какая разница? – Ты выходишь за меня, ты не примешь от отца такой подарок, и кстати, больше не бери денег у родителей. – С какой радости, Бен? Тебе не кажется, что ты перегибаешь? – Нет, мне так не кажется. Мы живем вместе, скоро поженимся, у нас общий бюджет. Без вливания в него средств от твоих родителей, – добавляет. – Тогда купи мне машину, – развожу руками. – Стоит немного подкопить денег, ну или можно взять кредит. – Какой к чертям кредит? – рычу. Как же он меня бесит сейчас. – На кой черт брать кредит, если деньги, да и саму машину я могу безвозмездно получить хоть завтра! – Так нельзя, Холи! – встает с кровати. – Ты уже большая девочка. И скоро выйдешь замуж. Теперь обеспечивать тебя буду я. – Что ты заладил про это чертово замужество? – топаю ногами. – Я не должна брать деньги у родителей, но и ты не можешь купить мне тачку, так? – Верно, – кивает. – Так на чем мне ездить? – У меня есть машина. На работу мы и так ездим вместе, за покупками тоже. Мы всегда выбираемся куда-то вместе. Не вижу проблемы, – сверкает глазами. Дурацкий Бен! Показываю ему средний палец. – Тебе пять лет? – морщится. – Завала продает свою машину. Договоримся с ней, – улыбается. Что? Свихнулся. – Никогда моя задница не коснется сидений, этой чертовой Мазды! Она старая, первого поколения, наверное, грязная, и она возила эту мексиканскую суку, которую ты трахал! – как же я зла сейчас! – Значит, твою задницу будет возить только мой Ровер! – улыбается. – Бенджамин! – визжу. – Холи! Я запрещаю тебе покупать свою машину! – гремит. – Тема закрыта! Поехали! – кивает на улицу, идет к выходу из комнаты. – Не поеду никуда, – дую губы. Он разворачивается, испепеляя меня взглядом. Я боюсь этого взгляда. Очень сильно. – Сейчас, только переоденусь, – сдавленно бормочу. – Быстрее давай! – рявкает напоследок. Я вздрагиваю. Придурок!
====== Часть 68. Вторая попытка ======
И снова я здесь. За окном вовсю светит солнце, и стены здесь приятного голубого цвета, видимо, дабы не провоцировать особо буйных на глупые поступки. Но мне эти стены кажутся серыми, угнетающими. Я не хочу здесь находиться. Бен сказал, что больше не пойдет со мной, и это мое наказание. Но будет ждать меня в машине. И если вздумаю сбежать, то он пообещал сделать что-то страшное со мной. Не знаю, что это, но даже проверять не хочу. В трещащей голове зарождается мысль. Я не сбегу из центра, нет. Я просто просижу все время занятий в холле, а потом выйду и расскажу Бену небылицу об алкоголиках.
Возле класса для онкобольных очень шумно. Все галдят перебивая друг друга, смеются, рассказывают что-то уморительно забавное. Вот только в глазах у них грусть. Неутолимая боль, и горечь от осознания своей участи. Почти все мужчины лысые. У некоторых женщин на головах платки, у кого-то парик. Взгляд падает на одну из присутствующих. Это молодая девушка, наверное, моя ровесница. У нее кроткий волос. Свой, это не парик. Под глазами чуть заметные синяки, но во взгляде нет грусти или боли. Она беременна. Месяц седьмой, наверное. Живот совсем большой. Я слышу, как она отчитывает кого-то по телефону.