Дочь Белого Меча

— Вот так сразу… Ещё ничто не кончилось. Нам бы выбраться отсюда…
— Не исключено, что нам придётся прожить здесь долго. Может быть, всю жизнь.
— Всю жизнь… — повторила Ягмара. — Это не обязательно долго…
Раздались приветственные крики, Ягмара обернулась: по склону спускались Овтай и Ний, неся на длинном байдеке привязанную за ноги козу. Овтай шёл первым, Ний за ним. Отец, рубивший дрова, распрямился, вытирая рукавом пот со лба; он был по пояс гол и блестел от пота; меч его, облитый драконьим стеклом, был воткнут в землю рядом с ним; братья Бекторо, тащившие из леса сухое кривое дерево, бросили его и приветливо закричали, размахивая руками. Бекторо по пути к своему шалашу тоже остановилась посмотреть на охотников. Неснятая безрукавка переливалась зелёными и золотыми отблесками блестящих кожаных бляшек.
Высокое солнце светило ярко, и яркой многоцветной была листва на деревьях и трава под ногами, и ярко-красными были кусты кизильника на опушке леса. Синими были нависающие справа скалы и сине-зелёными — дальние склоны гор, обрамляющих долину. Белыми были их вершины…
Всё это — и люди, и лес, и горы — на всю жизнь запомнились Ягмаре неимоверно красивыми, словно были вышиты старыми цересскими мастерами шёлком по шёлку. И потом она всегда могла вернуться в это мгновение и даже пожить в нём, побродить, полюбоваться, порассматривать всё и всех поближе, с разных сторон — вот только изменить уже ничего не могла.
…раздался звук, идущий, казалось, со всех сторон — низкий угрожающий рык. Краем глаза Ягмара заметила какое-то медленное и мощное движение слева, но рык был настолько тяжёл и грозен, что она непроизвольно припала к земле, и посмотреть, что там такое, получилось не сразу. Зато она увидела, как Овтай сбрасывает с плеча байдек, делает несколько шагов вперёд и замирает в позе нападающего медведя: широко расставив ноги и разведя поднятые руки. Ний отскочил на несколько шагов назад и в сторону.
Больше Ягмара не видела никого, мешал бугорок.
Она приподнялась на локтях и теперь увидела волка. Волк стоял шагах в десяти от неё. Он был громаден и страшен — мех стоял дыбом, глаза налились кровью, оскаленная пасть истекала жаром и слюной, хвост подогнулся под брюхо. Потом он бросился вперёд…
Овтай свёл перед собой руки, словно что-то раздавливая, и воздух на миг стал молочно-непрозрачным. Волк высоко взлетел над землёй и несколько раз перевернулся, но — снова стало всё видно, муть пропала — упал на четыре лапы и продолжил стремительный бег. Он мгновенно миновал кострище, и в этот миг Овтай ударил снова.
Сложенные дрова разлетелись щепками, волка отбросило вправо, в кусты, а Акболата — влево. Воткнутый в землю меч взвился высоко и пропал из виду.
Бекторо метнулась к лесу.
Братья её выхватили мечи и, пригибаясь, двинулись почему-то не к волку, а к Овтаю.
Волк выдрался из кустов, на миг замер, поматывая головой, потом прыгнул.
Он сделал три прыжка и достал бы Овтая, но тот исчез там, где стоял, и возник рядом с братьями Бекторо. Он был втрое больше их. Овтай сделал движение руками, будто стряхивал брызги, и обоих братьев охватило чёрное пламя.
Стрела ударила его в затылок. Стрелял Ний. Он выпустил ещё одну стрелу и снова попал, но Овтай остался стоять, как стоял. Он развернулся, но Ний уже нырнул между валунами. Деревья позади того места, где он стоял, рухнули, разваливаясь на части…
Только сейчас Ягмара начала понимать, что происходит.
Волк тоже вырос в размерах — сейчас он был как лошадь. Он налетел на Овтая и сбил его с ног, но сам не удержался и отлетел дальше, упал на бок и заскрёб когтями, поднимаясь. Этого Овтаю хватило, чтобы исчезнуть.
Акболат поднимался, оглушённый падением. Топор он не выпустил.
Ягмара наконец вскочила, сбросила с плеча парг, выхватила лук, вынула три стрелы с наконечниками из драконьего стекла. Она прекрасно понимала, что все стрелы ей не понадобятся…
Волк метнулся в лес, затрещали кусты и деревья. Акболат, пригнувшись, побежал за ним следом.
Ягмара, положив стрелу на тетиву, двинулась в ту же сторону…
Овтай вышел ей навстречу. Он был громаден. Потом по телу его прошла рябь, и он превратился в бородатого горбуна в расшитом золотом кофте. В руке у него был высокий изогнутый на конце посох.
Ягмара выстрелила сходу, почти не целясь. Стрела попала горбуну под грудь и вошла по самое оперение. Горбун опрокинулся на спину и начал таять…
Когда Ягмара подбежала вплотную, готовая выстрелить снова, то увидела, что в высокой траве лежит Бекторо. Стрела торчала у неё из груди. Она была ещё жива.
Увидев Ягмару, Бекторо протянула к ней трясущиеся руки. Она силилась что-то сказать, но не могла.
Ягмара уронила лук и упала на колени перед матерью. Она хотела закричать, но все крики застряли в горле. Бекторо дотянулась до неё и привлекла к себе — лицо к лицу.
В упор Ягмара видела, что глаза матери смотрят уже не в это небо. Черты лица разглаживались, на него нисходило неземное спокойствие. Но руки её были ещё сильны, и этими руками она притянула Ягмару вплотную, — так, что та коснулась губами губ матери.
Ягмара почувствовала во рту железный вкус крови — и тут же Бекторо с силой и стоном выдохнула в Ягмару весь воздух…
Это было как удар молнии. На какой-то миг Ягмара увидела всё вокруг как будто с большой высоты и чёрно-белым; потом то, что было белым, стало чёрным, и наоборот. Потом медленно всё вернулось как было — и тут же наполнилось звуками.
Она оглянулась. Овтай, ещё более, чем лепту назад, похожий на медведя, стоял шагах в тридцати от неё, Ний, стоя сбоку и сзади от него — почти вплотную — метал стрелы, а между Ягмарой и Овтаем стоял Акболат, голый и окровавленный с головы до ног, с топором в отведённой для удара руке. Чёрная кожа лоскутами свисала с него, обнажая красное мясо.
Стремительные звёзды крутились перед глазами Ягмары, иногда замирая. Возможно, поэтому время текло очень медленно. Она видела полёт стрелы так, словно та плыла по ручью… И ещё она понимала, что звёзд становится всё меньше, потому что они растворяются в ней, вплетаются в неё, в самую её сущность. И начинала осознавать многое другое, но сейчас некогда было в этом разбираться…
Ягмара вдруг поняла, что Овтай смотрит на неё и что очередная его цель — это она и есть. У неё не было времени подбирать с земли лук, поэтому она просто выставила перед собой раскрытые ладони; она откуда-то знала, что это поможет. Овтай махнул на неё рукой, и от руки отделилось что-то, похожее на рой мошкары. Навстречу ему летел топор, брошенный Акболатом, и Ягмара видела, как, пролетая через рой, топор истончается и распадается на части. Ягмара толкнула что-то перед собой — изо всех сил, так, что потемнело в глазах — но не успела: рой прошёл сквозь Акболата, и плоть его отделилась от костей. А потом рой столкнулся с чем-то, брошенным Ягмарой, и вспыхнул множеством чёрных искр…
И тут же сбоку вылетел волк и на этот раз не промахнулся, вцепившись Овтаю в горло. Оба рухнули на землю и покатились. Овтай молотил руками, вспыхивало дымное пламя, земля сотрясалась. Наконец он оторвал от себя волка и швырнул его под обрыв, и снова развернулся к Ягмаре.
На этот раз она не защищалась, а увернулась — оказавшись шагах в десяти от того места, где только что стояла на коленях. Тёмное и горячее прошло сквозь кусты и деревья, и они начали валиться, пылая…
Ягмара занесла руку для удара, и тут что-то произошло с небом.
Не только с небом: дрогнуло всё и остановилось на миг. Снова появилось знакомое чувство, что всё перед тобой — картина, грубо намалёванная на громадном занавесе. Потом в центре этого занавеса появилось тёмное пятно, быстро расширяющееся и пылающее по краям. Пятно вначале было в виде когтистой лапы, но пламя бежало слишком быстро, пятно потеряло форму, потом в центре его появились разрывы, и за ними вскрылась бездна. Сквозь эти разрывы просунулась мохнатая белая лапа, потом другая, потом появилась голова — и наконец весь Снегурко тяжёлым прыжком вывалился из бездны, рухнул на землю и тут же вскочил, как человек, готовый к бою. Он схватил Овтая и отшвырнул его далеко, как куклу…