На тихой улице
Он же актер, размышляет она, когда Финн уходит в туалет. Вот оно что. Когда он возвращается за столик, то слегка покачивается.
– Давай я подвезу тебя домой, – предлагает Пейдж, зная, что в паб его привез Зак, а обратно он собирался ехать на такси.
– Да не надо, не хочу тебя утруждать.
– Мы ведь живем по соседству, – улыбается Пейдж. – И я вполне в состоянии вести машину, – добавляет она.
Финн бубнит: «А, тогда ладно», что-то показывает взмахом локтей, а потом хватается за стол для равновесия и собирает вещи.
Столы обходит женщина с отсутствующими передними зубами и в футболке с ироничной надписью «Скажи нет наркотикам». В руках у нее ведерко, полное одиноких роз в целлофановой обертке.
– Роза для вашей розы? – повторяет она каждому мужчине, мимо которого проходит.
Большинство отмахивается от нее. Один парень в майке и с хипстерской бородкой покупает розу для своей миниатюрной девушки с тонюсенькой талией и бордовыми волосами. Он тянется, чтобы обнять ее, касаясь подмышечными волосами, и при виде белых точек дезодоранта на волосах, прямо у лица девушки, Пейдж подташнивает. Тут прямо у нее перед носом появляется шелестящий целлофан. От неожиданности Пейдж шлепает по нему ладонью.
– Черт, – ругается Финн, убирая розу, которую собирался ей подарить.
– Прости, прости! Я… ты меня напугал. Что это?
– Я всегда считал, – отвечает он, прижав руку к сердцу, – что в присутствии прекрасной дамы нельзя отказываться от розы за два доллара.
Он вручает Пейдж розу, и она не может не рассмеяться от нелепости происходящего. Она вдруг снова чувствует себя студенткой младших курсов: в вонючем баре ей приходилось иметь дело с пьяными мужиками, которые считали себя очаровательными. Пейдж пытается подсчитать, сколько таких роз завяло на ее приборной панели после ночных посиделок в баре в те дни.
– Что такое? – спрашивает Финн.
– Нет, ничего. Спасибо. Это так мило с твоей стороны. – Проклятье, она позволила настоящей Пейдж вклиниться в роль Пейдж, это все испортит. – Правда мило.
По дороге Финн переключает радиоканалы, пока не находит песню группы «Goo Goo Dolls» из девяностых, и его ладонь слегка касается бедра Пейдж. Финн задерживает руку на мгновение. А затем, словно впервые заметив Пейдж, говорит:
– Сегодня ты так классно выглядишь.
Она невольно смеется, а потом…
– Э-э-э… спасибо.
В любом другом случае она ответила бы «заткнись» и шлепнула его по руке, потому что от комплиментов ей неловко. А кроме того, Финн мог так сказать из вежливости, сообразив, что ее давно уже никто не видел не в домашнем халате, кричащей на курьеров и мальчишек, разносящих газеты. Вполне возможно, это совсем не флирт. У нее получается вовсе не так хорошо, как она воображает.
– Ты тоже, – выдавливает она.
Пейдж чувствует, как он пялится на нее, когда она останавливается на темной парковке у дома.
– Что такое? – спрашивает она, переключая передачу в положение «парковка», и улыбается.
– Ничего. Просто ты такая горячая штучка. Тебе к лицу веселье, Пейдж Моретти, – говорит Финн и, щелкнув ремнем безопасности, приподнимается, чтобы открыть дверь.
Пейдж внезапно охватывает страх упустить эту возможность, поэтому она кладет руку на внутреннюю сторону его бедра.
– Тебе необязательно уходить, если не хочешь, – произносит она, сама не веря своим словам.
Финн тоже ошарашен. Он широко распахивает глаза, а потом смеется. Смеется! Смеется, черт бы его подрал, и это приводит Пейдж в бешенство.
– В чем дело? – вскрикивает она.
– Да ни в чем, просто… Ты…
– …горячая штучка, – повторяет она в попытке пошутить, притягивает Финна к себе и целует.
Он пылко отвечает на поцелуй, и они тискают друг друга над коробкой передач, пока Финн вдруг резко не останавливается и, к ужасу Пейдж, опять смеется.
– Стой. Так, похоже, ты все-таки выпила лишнего и надо было взять такси.
Пейдж совершенно трезва и крайне раздражена.
– Я не пьяна.
Она снова начинает его целовать, и на мгновение он позволяет, но потом отстраняется и поправляет рубашку. Опускает козырек с зеркалом и проверяет, нет ли на лице следов помады. Определенно отработанный жест.
– Ты же лучшая подруга моей жены. А это… Не знаю, о чем мы думали. Этого не будет.
– А кто ей расскажет? – возражает Пейдж.
– Капе-ец… – отзывается он, и язык подростков из уст сорокалетнего с хвостиком, солидного мужчины звучит нелепо.
Пейдж старается не показывать раздражения.
– Ну, это небезопасно, – тянет Финн. – Она узнает.
Вот и проговорился, думает Пейдж. Все это кажется для него таким обычным делом. Он почти признался, что согласился бы, если б на месте Пейдж оказался кто-то другой, не такой близкий для его семьи человек.
– Ну, то есть я бы вообще не стал, – быстро поправляется он. – Я знаю, что вы с Грантом, ну… разъехались, и, видимо, тебе одиноко, но…
Не дав Финну сказать очередную глупость, Пейдж прерывает его, сбрасывая бретельки, а за ними спуская и блузку, и обнажает грудь.
– Боже мой! – преувеличенно восклицает Финн, зажмуривается, а затем открывает глаза. – Чего ты от меня хочешь?
– Предложение в силе, – твердо произносит она, быстро натягивая блузку обратно и жестом разрешая ему уйти, чтобы сохранить хоть толику приличия. Но Финн решает поговорить.
– Пейдж, – мягко произносит он, – мне кажется, ты…
Вот же дрянь! Он что, собирается отвергнуть ее, сказав что-то вроде: «Мне кажется, ты…» Как там дальше?
– Ты потрясающая, но мне кажется, сейчас ты просто одинока и потом пожалеешь об этом, – самодовольно заявляет он.
Пейдж потрясенно разевает рот, а Финн выходит из машины и машет на прощанье, прежде чем перейти на другую сторону улицы к своему дому.
– Это что, шутка такая? – возмущается она уже после его ухода.
От внезапной тишины машины звенит в ушах. Финн спал с проституткой в огромных серьгах-кольцах и платье леопардовой расцветки, а ее отверг?
Пейдж привела себя в порядок, купила новую косметику и мучилась в баре, забитом настоящими неандертальцами, растеряла все достоинство, стараясь выглядеть сногсшибательно, а он ее отверг?
Ну уж нет, Финн Холмон. Так не пойдет. Она не примет отказ.
7
Кора
Ресторан «Моретти» расположился под пологом красной ольхи и крупнолистного клена. В верхушках деревьев клубится ватный туман, и на фоне прибрежных скал ресторан кажется неуместным, хотя изнутри он всегда напоминал мне итальянский ресторанчик из кино. Кирпичные стены и печь для пиццы придают ему деревенский вид, но огромные бокалы для вина на каждом столике и белые гирлянды, расчерчивающие потолок, добавляют нотку изысканности. Сегодня вечером за каждым столиком сидят люди, заплатившие по двести долларов каждый, а бо́льшая часть выручки пойдет на местную акцию по продовольственной помощи нуждающимся.
Из динамиков раздается песня Тони Беннетта «The Very Thought of You», а пары в вечерних платьях и смокингах звенят бокалами при свечах и тихо переговариваются над тарелками с пастой.
Несколько представителей благотворительной организации поднимаются к микрофону на крошечную сцену рядом со старым пианино «Стейнвей», чтобы поблагодарить гостей и рассказать о миссии организации. Я сижу за столом аукциониста и контролирую работу горстки других волонтеров, которые убирают тарелки и разливают напитки. Мероприятие проходит как нельзя лучше. Вот только я не могу перестать думать о Пейдж. И о Финне. И возможно, о них вдвоем.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.