Охота на гончих
Стало быть, купцы отпадали. Он сам, Нэрис и Ульф – по понятным причинам тоже. Оставались только родные и… Лорд Мак-Лайон хмуро забарабанил пальцами по столу. Да, был еще кое-кто. И этот кое-кто давно мозолил ему глаза. Однако вызвать его на допрос одним из первых в данный момент не представлялось возможным. «Ничего, – решил советник, – успею. Раз он сразу не сбежал, то теперь уже не уйдет. Отошлю вечером к Химишу вместо себя Творимира, а сам выловлю этого белобрысого и потолкую с ним по душам. Убийца он там или нет, еще понять надо, но что-то в нем есть настораживающее».
Определившись с планами на вечер, Ивар заставил себя вновь углубиться в список подозреваемых. Так. Мелочь отсеяна, осталась только крупная рыба. Родственники и приближенные к трону… Лорд встряхнулся и кивнул подпирающему косяк воеводе:
– Ну что, дружище, пришло время трясти верхушку? Думаю, начнем по старшинству. С Ингольфом я уже беседовал, и ничего нового он мне не сообщил. Попробуем взяться за второго ярла.
– Эх?
– Да понимаю я, что Гуннар, с его размерами, все равно нам не подходит. Но он, по крайней мере, разговорчивее Рыжего. Зови!
Творимир, склонив голову, вышел. Лорд размял пальцами затекшую шею. И вскинул глаза на скрип дверных петель: в дом, пригнувшись, входил Гуннар. Его густая шевелюра была всклокочена сильнее обыкновенного, а лицо выражало крайнюю степень беспокойства.
– Присаживайтесь, – сказал Ивар, указав на стоящую по другую сторону стола табуретку. – И не волнуйтесь, я вас надолго не задержу.
– Держи, сколько нужно, – пробасил тот, с размаху опускаясь на табурет. Дерево жалобно застонало под весом ярла. – Мне не к спеху. С Эйнаром там вся дружина, уж сберегут… Чего хотел?
– Задать вам несколько вопросов касательно той ночи, если позволите.
– Чего ж не позволить? Ты гончая, тебе и карты в руки. А мне скрывать нечего!
– Благодарю. – Лорд подвинул к себе чистый лист и взял в руки перо. – Итак, первое. На свадьбе сэконунга за разоружение гостей отвечали вы. Вы уверены, что Эйнар снял все оружие?
– Да, – без тени сомнений сказал Гуннар. – И нож, и меч! Одином клянусь!
– Прекрасно. И после этого, надо полагать, вы сложили полученное в сундук у главной двери и заперли его на замок?
– Да! То есть… Не сразу, конечно. Эйнар, как жених, одним из первых зашел. Народу-то сколько было – шесть сундуков железом набили доверху! Когда уж места не осталось, тогда и запер.
– А не мог ли кто-то добраться до кинжала в первом сундуке, пока вы занимались вторым?
– Нет, – отрезал ярл. И потом добавил, чуть подумав: – Даже если б я первый забыл закрыть – а я не забыл! – нешто у меня на глазах кто-то осмелился бы в чужом добре копаться?.. Эйнаров нож-то, получается, чуть не на самом дне лежал. Походя не схватишь!
Ивар задумчиво наморщил брови. И, прикинув что-то в уме, медленно кивнул:
– Верно. Напомните мне, пожалуйста: в дверях толпились только желающие войти, а остальные, уже снявшие оружие, сразу проходили к столам?
– Да.
– Сундуки заполнялись по очереди – от входа к перегородке, а ключи от замков были при вас неотлучно, так?
– Все так.
– Где конкретно вы хранили всю связку?
Гуннар громко хлопнул себя по правому боку.
– В поясном кошеле, угу… – Лорд сделал пометку на пергаменте. – Ясно. И ни единого ключа, надо думать, не пропало?
– Нет. Как вечером в мошну положил, так поутру оттуда ж и вынул. Скрасть не могли – я б заметил.
Глава Тайной службы с трудом удержался от кривой улыбки. Заметил бы этот бык, как же!.. Давно его, видно, на базаре щипачи не потрошили. Для ловких пальцев жалкий шнурок – не помеха. Правда, эти шельмецы обычно кошель с пояса срезают, не мудрствуя, но везде есть свои таланты. Лорд Мак-Лайон черкнул еще пару строк и поднял голову:
– Хорошо, продолжим. Кому пришла в голову затея с мерзлыми бочонками?
– Олафу, – без запинки отозвался ярл. – Он это дело страсть как любит, особенно в подпитии. Ну и мы с Ингольфом не без греха, все ж веселье…
– То есть это было в порядке вещей? Но как же запрет на оружие?
– Запреты запретами, – буркнул Гуннар, – а поди поспорь с конунгом. Хотя, если по мне, так привычные все уже были. Да и не чужие люди за топоры взялись, конунг с ярлами!
«Что позволено Юпитеру, не позволено быку? Прелестно. А если бы кто-то из этой троицы своего же задел бы? Не суйся под ноги и сам виноват, так, что ли?» Ивар философски качнул головой и, помедлив, задал следующий вопрос:
– Топоры для игрищ вынимали тоже вы?
– Я. И сундук после – запер!
– Очень хорошо. Не помните, какой это по счету был сундук от входа?
– Первый и был. Чужое железо в руку не ляжет, а оружие мы все трое вместе с Эйнаром снимали, как приехали. Но сундук я запер, Одином клянусь! И больше не открывал!
– Разве? А как же просьба конунга – принести Эйнару топор? Я слышал ее своими ушами.
Ярл глубоко задумался. Нахмурил кустистые брови, пошевелил губами и, просияв, вскинул голову:
– Было! Да только я не то что секиру достать – я и сундук открыть не успел. Увидал, что Эйнар не в себе, вынул ключ – и амба! А то с этого дурня бы сталось…
Рука Ивара, выводящая пером очередное слово, замерла. Советник поднял голову:
– «Вынул ключ»?
– Ну да! Олаф крикнул – тащи, мол, я в замок ключ и вставил. А потом думаю – да ведь Эйнар весь день ходил как туча грозовая. Мало ли что ему в голову стукнуть может, с оружием-то в руках?.. Ну и вынул ключ от греха.
Лорд чертыхнулся про себя. Пример мыслительной деятельности своего собеседника он имел возможность наблюдать буквально только что. И скоростью сей процесс не отличался. Нет, Гуннар отнюдь не дурак. Подойди к нему Эйнар с просьбой выдать секиру, ярл отказал бы без промедления, только лишь взглянув ему в глаза. Но сэконунг находился в другом конце огромной комнаты! И от Гуннара его отделяла целая толпа!..
Гуннар бросил на мрачного лорда насмешливый взгляд.
– Ты за дурня-то меня не держи, – сказал он. – Думаешь, не вижу, что у тебя на уме? Небось решил, что, пока я на Эйнара пялился, кто-нибудь возьми да и вынь кинжал, а?
– Пока я ничего не утверждаю.
– Но уже уверен, что тюфяка Гуннара вокруг пальца обвели, – хмыкнул тот. – Только зря. Не мог никто ничего вынуть!
– Право же, ярл…
– Не мог! – повысил голос Гуннар. – Раз – потому что ключа я в замке не поворачивал. Два – потому как рукой на крышку опирался. Ты вес-то мой прикинь, лорд…
Ивар прикинул. И вынужден был признать свое полнейшее поражение – если все обстояло именно так, у похитителя не было ни единого шанса.
– Ну хорошо, – сказал наконец советник, черкнув острием пера по бумаге. – Убедили. У вас, вижу, отменная память. Не скажете ли, в таком случае, находился ли кто-нибудь еще рядом с вами (и с сундуками!) в тот момент?
– Да вроде никого…
– А точнее?
Громила в очередной раз насупил брови, прищурился, помолчал – и поднял на собеседника бесхитростный взгляд:
– Тира рядом крутилась. Все за рукав меня дергала. Ей эта забава с бочонками никогда не нравилась. Мы начать еще не успели, как она за меня принялась-то… Хорошо, у Олафа в семье женщин всего ничего, одна Астрид, просила мою помочь с гостями. Иначе с Тиры бы сталось и Олафа за бороду взять! Вот в прошлый раз… нет, в позапрошлый – едва мы о бочонках да топорах заикнулись, она такой шум подняла, что просто стыд, да и только. К сундукам так и не дала подойти. Ни мне, ни конунгу. И сейчас бы не дала, да недосуг было.
Ивар подумал, что женщины иногда куда храбрее, чем кажутся. И, чувствуя некоторую неловкость, все-таки поинтересовался:
– То есть жена была с вами?
– Скорей, на мне! – хохотнул ярл. – Говорю ж, висела на локте и зудела, не переставая. Хорошо, Ингольф не видал. Его-то баба перед ним на задних лапках ходит!
– Сочувствую, – не без доли понимания отозвался глава Тайной службы. – Однако вернемся к сундукам. Вы с госпожой Тирой были там только вдвоем, или же?..