Бухта радости

Он понимал, естественно, что Алберта не позволит Эстер и ее сестрам заняться посудой, и поэтому сказал:
— Благодарю вас, юные леди, но позже ко мне придут помощники. Стини, почему бы тебе с братом не помочь мне отнести все это на кухню, чтобы Берти не беспокоилась?
Алберта нахмурилась.
Лоренс же задумался, как отправить ее домой, не позволив ей мыть посуду. Пожалуй, следует потолковать с Тимом перед следующим обедом, чтобы он подыскал учеников средней школы, которые захотят подрабатывать время от времени. Сегодня же я сам позабочусь о наведении чистоты. Не первый раз я попадаю впросак, и приходится искать выход, подумал он.
Алберта открыла рот, но Лоренс опередил ее и мягко сказал:
— Пожалуйста, не волнуйтесь.
— С тем же успехом, — рассмеялся Франсис Уилборн, — вы могли бы приказать Алберте не дышать. Она занимается решением проблем людей с тех пор, как я ее помню. И этим многие пользовались, — продолжил он. — Как только подумаю об этом подонке Фреде Дрейке, который пригласил другую девушку на школьный бал после того, как Алберта шесть месяцев убеждала его, что на самом деле он не такая уж и дрянь, мне хочется…
Его супруга мягко притронулась к его руке и заставила его замолчать.
Алберта покраснела, испытывая неловкость.
— Это было давно, Франсис, — тихо сказала она. — Я успела забыть.
— Я знаю, знаю. Но такое случалось не раз.
Вот, например…
Его супруга громко кашлянула и твердо произнесла:
— В другой раз, дорогой. Ты смущаешь ее.
Франсис взглянул на супругу и замолчал.
Лоренс отметил про себя этот факт, хотя и не сводил взгляда с Алберты. Она так прелестно покраснела, потом попыталась улыбнуться, но безуспешно.
Итак, кое-кто злоупотреблял особенностями ее характера, что не удивило Лоренса. Совсем не удивило.
Надо будет расспросить ее об этом, узнать, кто причинил ей боль.
Ей подобные расспросы не понравятся.
И вообще это неразумно. Я ведь обещал себе обуздать свои чувства к ней. И понимаю, как опасно дать себе увлечься ею. Нет, не буду смущать ее, посягая на ее частную жизнь.
По крайней мере не сейчас.
— Мне нужно бы выйти в город сегодня, — сказала Алберта Лоренсу три дня спустя. — Вы не против?
— За покупками? Я пойду с вами и помогу.
Алберта наградила его взглядом, который обычно припасала для своих братьев и который как бы говорил: «А вот этого не надо».
— Никаких покупок, — ответила она и пообещала: — И никаких тяжестей.
— Я чего-то не доставил? Я ничем не смогу вам помочь?
Она не удержалась от улыбки и с намеком взглянула на свой живот.
— Ну разве что вы получили за последние часы диплом доктора. Я должна побывать у врача.
Лоренс глубоко вздохнул и спросил:
— Какие-нибудь проблемы?
— Нет. Никаких проблем.
— Вы здоровы? Вы и маленький?
— Думаю, что да.
— Но не уверены?
— Я практически уверена, что с нами все в порядке и все идет, как положено. Ребенок ре-гулярно бьет меня ножками. И даже кувыркается. Все вроде бы нормально. Обычный осмотр, Лоренс, вот и все. На данном этапе приходится проходить его чаще.
Лоренс кивнул, и она обратила внимание на то, что всякий раз, когда его взгляд останавливается на ее животе, он быстро отводит его. Этот чудак явно боится беременных, дога-далась она.
— Вы уверены, что хорошо себя чувствуете? Вам не больно, когда ребенок бьет ножками? Нет опасности, что он что-нибудь повредит? Вашу кожу? Или свою ножку? Я ничего не понимаю в беременности. У меня нет детей, понимаете?
Алберта понимала, но помнила, как в той телепрограмме упоминалось, что он был женат.
— Я исключительно здоровая женщина, — заверила она Лоренса. — Достаточно здоровая, чтобы заглянуть в агентство проката насчет палаток, которые потребуются в день памяти Монтегю. Думаю, позже я пойду вместе с вами к продавцу цветов.
— Посмотрим, что скажет доктор. Я смогу сходить и один.
— И лишите меня такого удовольствия? — Алберта нахмурилась. — Думаю, вы не правы, Лоренс.
— У вас всегда так много энергии?
— Мне кажется, — кивнула Алберта, — что в последнее время ее стало даже больше, чем обычно. Первые месяцы беременности я уставала, а в последнее время как бы обрела второе дыхание. Могу даже попробовать и сама сделать несколько кульбитов.
 
Хмурый взгляд Лоренса вернул ее к действительности.
— Я пошутила.
— Я так и понял. Но раз вы чувствуете такой избыток энергии, то можете совершить что-нибудь столь же неразумное. Пожалуй, мне следует переговорить с вашим врачом. Что он скажет по поводу всех тех дополнительных обязанностей, которые я взвалил на вас?
Алберта подняла руку и коснулась его груди.
— Не делайте этого.
Лоренс уставился на то место, к которому она прикоснулась.
— Никто не несет за меня ответственности кроме меня самой, Лоренс, — тихо промолвила она. — Я не могу позволить, чтобы другие люди помогали мне принимать решения. Когда родится ребенок, нас будет только двое. Я должна буду проявлять мудрость за двоих. Пусть у меня есть семья и друзья, но большую часть времени мы будем оставаться одни. Я должна научиться делать все одна, в том числе и принимать решения.
Долгие секунды он молча смотрел на нее.
— Вы можете выйти замуж. Как того хотят ваши братья.
— Но я не хочу. Мой муж… В общем… я этого не хочу.
— Вы все еще любите его?
Алберта покачала головой.
— У нас были иные отношения. Просто я не собираюсь выходить замуж. Во всяком случае, не ради того, чтобы угодить братьям.
— Но женщине трудно одной с ребенком. Мне говорили об этом и раньше.
— Кто именно?
— Моя жена. — Лоренс пожал плечами.
— Она говорила вам, что хочет, чтобы вы остались с ней?
— Она говорила мне, что хочет развода, чтобы выйти замуж за отца ребенка. Я дал ей развод. И в этом вопросе готов уступить и вам. Отправляйтесь к своему врачу, Берти, а я буду отбиваться от перспективных отцов, если они явятся в ваше отсутствие.
Алберта долго вглядывалась в него, пока его губы не расплылись в нежнейшей улыбке. Лоренс протянул руку и провел кончиками пальцев по ее щеке.
— Не делайте этого, Берти.
— Чего?
— Не переживайте за меня. Не стройте планов по моему спасению, как вы планируете спасение всех остальных. Мне, наверное, не следовало рассказывать вам о своей жене, поскольку это взволновало вас. Не думайте об этом. Я ее не люблю. Я в порядке. Я равнодушен.
Но если ты так равнодушен, думала Алберта по дороге к врачу, тогда почему ты не можешь даже смотреть на то место, где находится мой ребенок?
Лоренс, может быть, и пережил разлуку с женой, но шрамы остались. У него никогда не будет ребенка, которого он мог бы прижать к своей груди. Он никогда не поверит другой женщине настолько, чтобы навечно взять на себя обязательства перед ней.
У нее сжалось сердце, когда она сообразила, что это не имеет для нее никакого значения. Она дала зарок даже не пытаться спасать мужчин, к которым ее влечет, и в любом случае она не в состоянии изменить прошлое Лоренса.
Но кое-что Берти все же могла бы сделать. Показать, как она ценит то, что он делает для ее родного города. Она решила хорошенько подумать об этом.
  
ГЛАВА 6
 
— Ух ты, сколько народищу на улицах! — воскликнула Алберта на следующий день, когда Лоренс взял ее под руку, чтобы хоть как-то оградить от толчков в толпе. — Похоже на то, что вы со своим праздником в честь Монтегю здорово подстегнули местную торговлю. Меня просили передать, что все очень благодарны вам, даже если в ваши планы и не входило оживление бизнеса в Бухте Радости.
— Не благодарите меня, Берти. Я получил огромное удовольствие. Никогда раньше я не принадлежал какому-либо городу.
— Вы ведь живете в Трентоне.
— Верно, но я так часто улетаю и прилетаю, что город служит просто местом передышки между деловыми поездками.
— Это, должно быть, утомительно.