Euphoria (СИ)
Ни одна из них не хочет есть, так что обе перемещаются в кровать. Сцилла мгновенно прижимается к Коллар, переплетая ноги и удобно укладывая голову на плечо, а Раэлль крепко обнимает девушку, утыкаясь носом в темные волосы.
От переизбытка ощущений и жуткой усталости Рамсхорн мгновенно засыпает.
Блондинка не спит всю ночь, она делает что угодно, но только не спит, дергаясь каждый раз, когда Сцилла шевелится, вздрагивает или вдруг начинает плакать во сне. Ей страшно от того, что, проснувшись посреди ночи, Рамсхорн вдруг решит, что ей слишком тяжело, и ей захочется унять боль привычным способом. Она хочет верить, но боится, что в таком состоянии не сможет контролировать себя.
В миг, когда силы совсем покидают ее, девушка осторожно выбирается из кровати, уходит на кухню, открывает окно и достает сигарету. Щелчок. Табачный дым заполняет легкие и застилает туманом голову, позволяя расслабиться хоть на несколько минут.
Все плывет, и за пеленой, созданной дымом, девушке вдруг сносит крышу, она достает телефон и набирает такой знакомый номер. Она не ждет, что последует ответ, просто слушает гудки.
— Привет, что случилось? — Слышится теплый голос из телефона, и девушка вздрагивает, когда в очередной раз чувствует себя скованной цепями.
— Не думала, что ты ответишь, — шепчет Коллар и закрывает лицо рукой, подтягивая к себе колени.
— Зачем тогда позвонила?
— Хотела поговорить.
— Так что, может, все-таки расскажешь, что с тобой случилось, если ты звонишь мне в три часа ночи? — Сара явно обеспокоена состоянием девушки, и, несмотря ни на что, она действительно очень сильно переживает за Раэлль.
— Мне очень тяжело, если честно. Я думала о том, что ты мне говорила, и, быть может, это слабость, глупость, самый неадекватный мой выбор, но я буду бороться за нее, чего бы мне это не стоило, просто потому что я не могу иначе, — проговаривает блондинка, чувствуя, как голос предательски дрожит.
— Я знаю, Раэлль, я знаю, такой уж ты человек, не умеешь по-другому. Если кому-то и суждено вытащить Сциллу из ее пропасти, это будешь ты, но помни, пожалуйста, об одном: всегда нужно знать, когда стоит отступить, не дай убить саму себя, не загоняй себя в клетку, — Сара говорит так, будто давно пересохшее сердце вдруг покрывается живительным бальзамом.
— Хорошо.
— Пообещай мне, Раэлль.
— Я обещаю.
— Молодец, а теперь иди и попробуй поспать, тебе нужны силы, чтобы бороться за вас двоих, и знай, если что — я всегда в твоем распоряжении, даже если ты захочешь позвонить мне в три часа ночи, — Коллар даже сквозь телефон слышит, что Сара улыбается так тепло, так по-домашнему, что ей вдруг снова хочется оказаться в объятиях, пропитанных ромашковой настойкой.
— Спасибо тебе за все, Сара, спасибо… — Проговаривает Раэлль, и ее губы трогает легкая улыбка.
— Доброй ночи, девочка.
— Доброй ночи, — Коллар шумно выдыхает и сбрасывает звонок. Запрокидывает голову назад и шумно выдыхает, стараясь не пустить подбирающиеся слезы.
— Значит, Сара, — слышит она холодный голос за спиной, вздрагивает и резко оборачивается, замечая в проходе Сциллу, которая стоит, опираясь на стену, и в глазах которой застыли слезы.
— Сцил, это не то, о чем ты думаешь, — Коллар резко вскакивает на ноги и подходит ближе к девушке, осторожно касаясь руками открытых плеч, та морщится, но не отходит, позволяя блондинке провести вниз и обнять за талию. Жутко обидно становится, когда единственное, что еще пока может удерживать тебя на плаву — касания одного единственного человека.
— Ну тогда, может быть, ты мне объяснишь? Потому что ночные разговоры с Сарой меня очень пугают, особенно если это та Сара, о которой я думаю, — Рамсхорн скрещивает руки на груди и опускает голову вниз, отчаянно сражаясь с подступающими слезами.
— Мы недавно случайно встретились на улице, и, просто пойми меня, она казалась человеком из другого мира. Во всем, что происходит, мне действительно хотелось просто сбежать хотя бы на пару мгновений, просто поговорить, потому что тяжело, потому что сложно выносить все это, если честно, — Раэлль чувствует, как под ее руками Сцилла дергается, и по телу проходится ледяная дрожь. — Я просто хотела с ней поговорить, больше ничего не было, я думаю, что ты и сама это прекрасно понимаешь, — Коллар пытается улыбнуться, но выходит из рук вон плохо, она морально истощена настолько, что ни на какие эмоции сил не осталось.
— Ты думаешь, тебе одной тяжело? Раэлль, это на меня мир рухнул, это я переживаю всю эту дрянь, ты думаешь мне не тяжело? — Сцилла срывается, ком подступает к горлу и из глаз брызгают слезы.
— В том-то и дело, это переживаешь ты, но тот факт, что я прохожу все это вместе с тобой, ты принимаешь так, будто это и должно быть, будто по-другому невозможно и я должна быть рядом с тобой. Но это не так, — Коллар изо всех сил пытается себя контролировать, но она закипает.
— Бедная, ты посмотри на нее, зачем тогда ты торчишь здесь, если тебе ничего не надо, если ты не хочешь, если тебе плохо и тяжело? Уходи, иди к Саре, она ведь не такая, как я, а спокойная, тихая, без груза проблем за плечами. Я думаю, она с удовольствием примет тебя в свои объятия и заберёт в гребаную страну фей. Давай, вали, ты же этого хочешь! — Брюнетка кричит так, что хочется закрыть уши и разреветься, но Раэлль стоически сжимает руки в кулаки и молча смотрит на нее, давая возможность выплеснуть весь скопившийся гнев на себя, на нее, на весь мир, который отчего-то решил, что девочки достаточно сильны, чтобы пережить такой взрыв.
— И что тогда с тобой будет, Сцил? — Блондинка пытается предпринять попытку успокоить девушку, тянет руку и хочет убрать волосы назад, но Рамсхорн резко отходит в сторону и отбрасывает ладонь.
— Тебе какая разница? Что-нибудь будет, но это уже не твоя забота. Неужели ты не понимаешь, как я себя чувствую, когда понимаю, что ты со мной только из чувства вины, из-за долбанной жалости, которая никому не нужна? Раэлль, пожалуйста, оставь мне хоть каплю самоуважения, уходи. Разворачивайся и просто уходи, — Рамсхорн опускается на пол, закрывает лицо руками и плачет, захлебывается слезами, надеясь, что с ней просто случиться что-нибудь и она больше никогда не будет чувствовать ничего. Сцилла понимает, что наверняка она завтра пожалеет о своих словах, но гнев и ярость намного сильнее ее.
— Все? Наоралась? — Раэлль опускается рядом и осторожно прижимает к себе всхлипывающую брюнетку. — О какой жалости ты говоришь? Сцил, я хочу быть с тобой и верю, что все это мы преодолеем вместе, когда-нибудь у нас все будет хорошо и спокойно, а пока просто нужно сжать зубы и держаться друг за друга и за возможность все наладить. Я люблю тебя, и я готова пройти все это с тобой, — Коллар тянет кончиками пальцев подбородок Рамсхорн чуть вверх и расплывается в легкой вымученной улыбке, прежде чем накрыть ее губы поцелуем.
— Как ты вообще терпишь меня? — Спрашивает брюнетка, немного успокоившись и удобно уложив голову на плечо Раэлль.
— Ой, не знаю, детка, не знаю, — отвечает девушка, за что тут же получает щипок под ребра и вскрикивает от неожиданности, а потом, глядя на то, как впервые за долгое время губы брюнетки трогает легкая улыбка, она чувствует вдруг, что все еще возможно. Они еще не потеряны.
— Пойдем спать, а то ты совсем измученная, — проговаривает Рамсхорн, поднимается на ноги и протягивает руку Раэлль, которая поднимается следом, и вместе они уходят в комнату, прижимаясь друг к другу близко-близко и согреваясь теплом собственных тел.
— Мы же справимся, Раэлль? — Шепчет брюнетка куда-то в губы, и, прежде чем Коллар целует ее, она едва слышно проговаривает:
— Ну конечно.
***
Время летит как сумасшедшее, и вроде бы так сильно хочется его замедлить, вот только оно никого не ждет, оставляя лишь мимолетные следы в виде скопления почти незаметных морщинок вокруг глаз.
Две недели, казалось бы, прошли за день, а физически девушки измотаны годами.