Харьковский Демокрит. 1816. №№ 1-6

О целомудрии никто уж не помянет,
И честь младых девиц как ала роза вянет.
Весь благонравия нарушен мой устав;
Все, все в сетях любви, у всех испорчен нрав.
Суди теперь, отец, ты жалобу Паллады!
Не праведны ль мои противу их досады?»
Юпитер, выслушав её правдиву речь,
Сынка Семелина* велел к себе привлечь.
А Бахус перед ним, пиша свои мыслѐте,*
Зевая, говорил такую речь в ответе:
«Я, милосердый бог, ни в чём не виноват.
Пожалуй, на меня тебе наговорят.
Ты знаешь, Юпитѐр, ведь мы, хотя и боги,
Но как бывало нас сберёшь в свои чертоги,
Садимся у тебя за круглым все столом,
Пируем, пьём, бурлим, и ставим всё вверх дном;
Тут вместо нѐктара вино и пиво тянем,
Да так натянемся, что с мест насилу встанем.
Бывало, поднося, устанет Ганимед,
Ибея бедная покою не найдет;
Зато уж и жених удалый ей достался…*
Но я перед тобой немного заболтался.
Суди же по себе; и каждый человек
Ведь также хочет жить в веселии свой век.
Да я ж в регламенте велел по красоули,*
А люди мой устав в свой толк перевернули:
До тех пор силятся, до тех пор тянут, пьют,
Покуда кровию глаза их обтекут,
Покуда щёки их, как вишни, побагреют.
Я ль винен в том, что так устав мой разумеют?
Прости в том Зевс меня! Мне кажется, я пьян;
Но, не во гнев сказать, вели один стакан
Поднесть из твоего небесного буфету,
Из тех напиточков, каких у смертных нету.
Признаться, ты давно нас в небо не сзывал,
Давно пирушки нам небесной не давал.
Себя, однако же, небось, не забываешь.
Частенько с нѐктаром Ибею подзываешь».
Он что-то и ещё хотел было изречь;
Владычица любви его пресѐкла речь;
Приметив, что Зевес от Бахусова вздора
Убавил несколько свирепость гневна взора,
С жеманством перед ним является она.
«Моя, – речет, – ещё не такова вина,
Чтоб раздражился ты за то, Зевес всемочный!
Утехи все мои безвинны, беспорочны.
Не ты ли сам от века быть так определил,
Чтоб смертный всяк в делах богам подобен был,
Чтоб каждый ко всему с богов снимал примеры?
Так я самим тобой безвинна выше меры...
Притом же я не с тем сей огнь в сердца влила,
Чтоб страсть любовная для смертных злом была;
Но с тем, чтоб сделать их чувствительных – способных
Производить на свет людей, себе подобных.
Так виновата ль я, что умный человек
Не знает в том границ, учась во весь свой век?»
Юпитер посмягчил свой голос величавый.
«Я вижу, боги, вы, – сказал, – и все неправы;
Так лучше без хлопот вы заключите мир,
И в знак того в моём дому составьте пир.
Прилично ли богам между собой браниться?
Вам смертных должно бы, хоть несколько стыдиться. –
К Палладе обратясь: – А ты, любезна дщерь,
Желания людей премудростью умерь,
Ведь ты должна учить, чтоб люди знали меру;
Тогда по твоему все будут жить манеру!»
Юпитер не успел окончить этих слов,
Готова уж была пирушка для богов,
На коей боги все довольно ели, пили,
С Венерой, с Бахусом Палладу примирили.
Срз.
 
________________
БАСНИ
3
  
Откупщик и Харон
 
Узревши тень с огромным пузом,
Харон вдруг ахнул и вскричал:
«Боюсь, чтоб с сим тяжёлым грузом
И сам я в Стиксе не пропал.
Откуда ты и что такое?
Скажи, дебелая душа,
Ты, видно, что-то непростое,
Ты кардинал или паша!» – 
«Кто б ни был я, но вы не стойте,
Об этом смею вас просить,
Ввалиться в лодку мне позвольте:
Я должен в Тартар поспешить.
Скажу, старик, вам откровенно:
Хочу прожект Плутону дать,
И я надеюсь, несомненно,
Ваш перевоз на откуп взять.
Всегда сим планом занимаясь,
Я в меру толст, покоен был,
Богатства многого лишаясь,
О том при смерти не тужил.
Какие знатные доходы
Легко здесь можно получать:
Сюда толпятся все народы,
Итак, со всех мы можем драть!
Британцу скажем мы и галлу:
"Нам чисты деньги оточти",
А господину камчадалу:
"Ясак мехами заплати".
Теперь вы служите без платы,
Не правда ли? Но у меня
Вы скоро будете богаты
И столько же почти, как я;
Не рубище на вас дурное,
Не сей засаленный колпак,
Нет, будет платье дорогое
И пить вы станете арак».
Харон угрюмый, дикий, строгий,
Смекнул и в первый раз запел,
Не мудрено: мужик убогий
Надежду к счастью возымел.
Он жирной тени поклонился,
И с ней как можно скоро плыл,
Плывя, Юпитеру молился,
Чтоб груз его он сохранил.