Лучше, чем навсегда (ЛП)

Я не сомневаюсь, что однажды Хейз обретет покой. Если я верю, что смогу (а это говорит о многом), то я знаю, что и он сможет. И теперь на его стороне отец, который поддержит его, если понадобится.
К тому времени как торт был съеден, а алкоголь выпит, мы перешли к подаркам. Бристол весь вечер болтал с Лайлой — ничего удивительного, а Кейсен и Джози не могли оторвать глаз друг от друга.
Гейдж выносит большую коробку прямоугольной формы и ставит ее перед Хейзом. Я почти не хочу знать, что это.
Хейз не теряет времени даром, раскрывая перед собой это злодеяние, и я могу с уверенностью сказать, что все в замешательстве, когда обнаруживается аквариум. Рядом с большой пещерной скульптурой стоит фальшивое растение из морских водорослей, а в углу, окруженный кучей разноцветных аквариумных камней, булькает миниатюрный сундук с сокровищами.
Хейз в замешательстве сдвигает брови.
— Джи, ты подарил мне рыбку?
Гейдж зачерпывает кусок шоколадной глазури со своей тарелки и засовывает его в рот.
— Да. Это перуанский голубой фин. Они очень пугливые. Он прячется в этой пещере с тех пор, как я забрал его из зоомагазина.
— Ладно, давай перефразирую: зачем ты подарил мне рыбу? — Хейз пытается заглянуть в пещеру, но у него не получается найти подходящий угол.
С того места, где я сижу, я вижу только темное пятно.
— Просто в последнее время ты выглядел каким-то напряженным. А животные помогают справляться со стрессом, — без тени сомнения заявляет Гейдж.
Кейсен смеется.
— Думаю, они имеют в виду скорее собак или кошек.
— Неправда. Согласно многим научным статьям, наблюдение за рыбами может улучшить настроение и снизить уровень тревожности, — перебивает Бристол, собирая недоуменные взгляды группы. — Что? Я читал про это.
Губы Гейджа кривятся в ехидной ухмылке.
— Видишь? Это хорошее вложение денег, поверь мне. Они очень неприхотливы в уходе. Ты даже не заметишь, что этот маленький чувак там.
— Ух, спасибо, — говорит Хейз, все еще изучая аквариум, прищурив глаза.
— Ты действительно купил ему перуанского голубого фина? — шепчу я Гейджу.
Грудь Гейджа вздрагивает от смеха, и он качает головой.
— Боже, нет. Таких рыб не существует. Хейз будет кормить пустой аквариум неделями, пока до него не дойдет.
Хейз переходит к коробке с буквой Ф, нацарапанной на полосатой оберточной бумаге. Почерк слишком разборчив, чтобы быть почерком Фалтона.
— Фэй, тебе не нужно было ничего мне дарить, — говорит он, и его взгляд смягчается вместе с голосом.
— Ничего особенного. К тому же для тебя невозможно что-то найти, — говорит она, пожимая плечами. — Это меньшее, что я могла сделать для своего любимого брата.
— Твоего единственного брата
— Ага. Я так и сказала.
Одним движением он снимает оберточную бумагу, открывая зеленую бархатную коробочку. Открыв ее, он обнаруживает золотые, украшенные бриллиантами часы, лежащие между двумя мягкими подушками.
Хейз проводит пальцем по кристаллу часов.
— Фэй, мне они нравятся. Но ты не должна была дарить мне что-то такое дорогое.
Фэй отмахивается от него пренебрежительным взмахом руки.
— Наверное, весь следующий месяц я буду питаться раменом и Капри Санс, но оно того стоило.
После того как Хейз получил все остальные подарки, начиная от видеоигр и заканчивая новой одеждой, я вручаю ему подарок последней. Я вручаю ему пакет, завернутый в блестящую бумагу. Он сказал, что мне не нужно ничего ему дарить — ну, знаете, обычная речь бойфренда, — но я была полна решимости найти ему что-нибудь.
Он открывает простую черную рамку с нашей фотографией. Это снимок, на котором мы танцуем в ночь нашего первого свидания. Когда я листала Instagram, фотография появилась в моей ленте, и она выглядела слишком профессиональной, чтобы быть сделанной обычным папарацци. Когда я перешла по ссылке на аккаунт, он принадлежал фотографу. Я написала ему и спросила, может ли он прислать мне копию. Оказалось, что он местный житель, который проводит свободное время в поисках потенциальных впечатлений, которые можно запечатлеть раз в жизни. Он сказал мне, что никогда раньше не снимал так явно влюбленного мужчину, и у меня не хватило духу его поправить.
 
— Я подумала, что тебе это понравится, — говорю я, краснея.
От улыбки Хейза у меня внутри все застывает.
— Айрис, это невероятно. Спасибо.
Он целует меня в губы, прежде чем я успеваю ответить, но несносный вой наших друзей заставляет нас отстраниться раньше, чем мне хотелось бы.
Гейдж проводит одной рукой по уху.
— Итак, Хейз, ты считаешь, что вечеринка в честь дня рождения удалась?
Хейз закатывает глаза.
— Да, Гейдж, вечеринка удалась, — говорит он в отчаянии.
Гейдж радостно хмыкает, похлопывая себя по груди.
— Несмотря на то, что многие из вас, — он переводит взгляд на Кита и Гейджа. — Действуют мне на нервы, вы — моя семья. И я так благодарен за каждого из вас.
Семья. Даже не вторая семья, а семья. У меня давно не было семьи, и никогда за миллион лет я бы не подумала, что она будет состоять из группы хоккеистов. Но разделить эту любовь, быть здесь со всеми, это закрывает ту пустую дыру внутри меня, которую оставили мои родители, когда бросили меня. И какая-то часть меня больше не боится будущего.
***
После того как мы проводили Фэй в аэропорт, мы с Хейзом принялись за уборку. Парни предложили свою помощь, но я была не против побыть наедине со своим парнем.
Я выталкиваю несколько пустых контейнеров в большой мусорный пакет, не сводя глаз с Хейза, когда он тянется вверх, чтобы снять клубок серпантина.
— Тебе было весело? — спрашиваю я.
Хейз одаривает меня улыбкой, от которой слетают трусики.
— Это был один из лучших дней рождения в моей жизни.
— Правда?
Он пересекает пространство между нами, его руки на моей талии, когда он притягивает меня к себе.
— Правда. И все потому, что ты была здесь, — говорит он.
— Я думаю, ты придаешь мне слишком большое значение.
— Ну, я подразумеваю, что ты можешь сделать что-то, что сделает мой день рождения лучше.
Я шлепаю себя по лбу.
— О, черт. Мы ведь так и не поставили шоколадный соус, верно?
Я с важным видом направляюсь к холодильнику, намеренно покачивая бедрами из стороны в сторону, и все это время чувствую на себе взгляд Хейза. Я роюсь в холодильнике, достаю завернутую в пленку миску с шоколадным соусом, который Джози приготовила, и ставлю ее на обеденный стол.
Хейз садится на ближайшее ко мне место. Когда я опускаю взгляд на его ноги, по затылку пробегает тепло.
— Ложки?
Он ничего не говорит, и я открываю ящик и беру две ложки.
Вместо того чтобы сесть рядом с ним, я обхватываю его шею одной рукой и опускаюсь к нему на колени. Из его уст вырывается тихий стон.
Спокойно, Айрис. Оставайся спокойной.
Я отдираю тонкий защитный слой, окунаю ложку и набираю небольшую лужицу какао. Как только я поворачиваюсь к Хейзу, он обхватывает губами ложку и смотрит на меня сквозь густые ресницы.
О, Господи. У меня проблемы.
Его рот отрывается от ложки, и он откидывается в кресле, на его лице появляется самоуверенная ухмылка. Люди могут чувствовать феромоны? Надеюсь, что нет, иначе от меня бы сейчас несло отчаянием.
Мой большой палец инстинктивно поднимается, чтобы стереть капельку шоколада с уголка его рта, но он хватает меня за запястье прежде, чем я успеваю полностью отдернуть руку, и щелчком языка присасывается к моей руке.
О, Боже. Почему я уже мокрая? Неужели от одного присутствия Хейза Холлингса девушки мгновенно становятся мокрыми? Должно быть, это какая-то его суперспособность.
Он медленно расстегивает первые несколько пуговиц на моей блузке, обнажая красный кружевной лифчик, обхватывающий мою грудь. Мои соски особенно чувствительны, и я бы не возражала почувствовать, как жар его рта охватывает их.
— Черт, Айрис. Ты даже не представляешь, как сильно я хочу трахнуть твои сиськи прямо сейчас — как хорошо будет выглядеть мой член, скользящий между ними, — рычит он.