Лучше, чем навсегда (ЛП)

Мои ноги дрожат, киска пульсирует, и я резко сглатываю в такт его пальцам.
Его рука держит мою голову поднятой, и он прижимается промежностью к моей заднице, вес его члена упирается мне в бедро. Внутри меня разгорается буря, и я никогда в жизни не хотела чего-то так сильно.
Нетерпение срывается с моего языка.
— Хейз, если ты…
Его пальцы сжимаются на моей шее, а затем я чувствую, как его дыхание скользит по моей щеке.
— То что?
О Боже. Мне нужно, чтобы он трахнул меня. Мне нужно, чтобы он что-то сделал. Что угодно.
Я хнычу, когда он начинает вращать бедрами, кончик его члена упирается в мой влажный вход.
— Я сделаю это сама, — рычу я.
— Черта с два ты это сделаешь.
Он наконец погружается в меня, его член совершает толчки, от которых слабеют колени и наступает оцепенение. Каждое из них целенаправленное, точное, и они действуют со скоростью, от которой мои стенки трепещут в такт. Обе его руки переместились к моей заднице, и он шлепает меня по ягодице с такой силой, что я не удивлюсь, если от этого задрожат стены.
Между покалыванием в моей ягодице и каждым толчком его члена я приближаюсь, тяжело дыша, чтобы утолить эту боль между ног. Его хватка на моих бедрах начинает ослабевать, а ритм его дыхания становится более прерывистым.
С последним рывком Хейза меня настигает оргазм, обхватывая меня за шею и унося в стратосферу. Неподалеку от себя я чувствую, как он освобождается, его член выплескивает тепло в мою нижнюю половину, и сперма стекает по внутренней стороне моего бедра, когда я заваливаюсь на стол.
Мы оба — бесформенная масса пота и шоколадного соуса, и нам требуется несколько минут, прежде чем мы решаем пошевелиться. Прижимаясь спиной к его груди, я слышу учащенный стук его сердца, чувствую, как его твердый живот наполняется воздухом.
Двумя пальцами он собирает сперму с моей ноги и проталкивает ее обратно внутрь меня.
— Не знаю как, но это было лучше, чем в первый раз, — выдыхает он мне в шею, его грудь сотрясается от наслаждения подо мной.
Есть ли какая-то странная, универсальная вещь, которая происходит с людьми и заставляет их признаваться в любви к своему партнеру после того, как они только что трахались как животные? Потому что если это так, то я нахожусь прямо там, и я так близка к тому, чтобы сказать Хейзу, что…
Я поворачиваюсь к нему лицом.
— Хейз, я…
— Айрис, я люблю тебя, — признается Хейз, ошеломляя меня молчанием.
Мое сердце стучит в груди. Его голос стоит на краю обрыва моего разума, эхом отдаваясь по всему телу.
Хейз Холлингс любит меня. Я никогда не думала, что услышу эти слова. Я смирилась с тем, что, вероятно, не предназначена для любви — не после Родена и Уайлдера. Я смирилась с тем, что у меня никогда не будет свадьбы, я никогда не выйду замуж и у меня никогда не будет детей. Но в течение нескольких недель все мои предвзятые представления о любви перевернулись с ног на голову.
Я не знаю, встретила бы я Хейза, если бы не была в баре в тот вечер. Не знаю, верю ли я в родственные души или любовь с первого взгляда. Хотелось бы думать, что в конце концов мы нашли бы дорогу друг к другу, что Вселенная знала, что он где-то рядом со мной.
— Хейз, я тоже тебя люблю.
Выражение его лица — не что иное, как абсолютное счастье. Во мне проносится целый спектр эмоций, и я начинаю беспокоиться, не сказала ли я что-то странное, но тут он целует меня, и все вдруг обретает смысл.
ГЛАВА 35
Тяжелая пилюля, которую нужно проглотить
Айрис
Сейчас около четырех утра, когда я выскользнула из спальни Хейза. Обычно я бы осталась позавтракать, но я опаздываю на работу, и мой босс взорвется, если я не сделаю заголовки вовремя.
Туфли все еще свисают с моих пальцев, а волосы напоминают птичье гнездо, я тихо начинаю спускаться вниз, когда шум голосов прерывает мой уход.
Выглядывая из-за угла, я вижу темные волосы Кита и более светлые волосы Бристола. Во мне зарождается росток любопытства. О чем они могли говорить в такую рань? Я не хочу вмешиваться в их разговор, и технически я не собираюсь подслушивать, но…
 
— Он рассказал Айрис?
Рассказал мне?
— О чем?
Да, о чем?
— Про все эти фиктивные отношения, — уточняет Кит.
— Если да, то она, должно быть, восприняла это лучше, чем я ожидал, — говорит Бристол.
— В смысле, это сработало, понимаешь? Он восстановил свой имидж.
Подождите. Что, черт возьми, только что сказал Кит?
Я замираю, погрузившись в цунами шока. Мои вены превращаются в ледяные реки, когда я смотрю на них со своего места на лестнице, пытаясь осмыслить все происходящее.
Правда пронзает меня, как провод под напряжением, и единственная причина, по которой мои конечности до сих пор не отказали, заключается в том, что я цепляюсь за перила. У меня перехватывает дыхание, головокружение одолевает, и слезы капают на кожу, создавая ощущение ожога третьей степени.
Фальшивые отношения. Имидж.
Боже мой. Мой отец говорил правду. Откуда он мог знать?? Я такая глупая, что не прислушалась к его предупреждению.
Но я ведь не глупая, правда? Это был слух.
Но слухи существуют не просто так. Есть причина, по которой люди так сильно верят им. И обычно это потому, что в них есть доля правды.
У Хейза вспыльчивый характер? Да.
Хейз был бабником? Да.
Я подразумеваю, что во всем есть смысл. Хейза все больше ненавидели за его безрассудное поведение, и он то и дело оказывался замешанным в скандалах. И как только я появилась в его жизни, он, как по волшебству, снова стал всем нравиться.
Неужели он держал меня рядом все это время, чтобы казаться порядочным человеком?
Предупреждающие знаки были налицо — они были прямо передо мной. Он лгал мне о своей профессии, а потом скрывал от меня Сиенну. Я могла бы предотвратить все это, если бы лучше берегла свое сердце. И как бы я ни чувствовала себя преданной Хейзом, единственный человек, которого я могу винить за то, что он втянул меня в эту историю, — это я сама.
Когда парни выходят из кухни, я бегу вниз по лестнице так быстро, как только могу, и не оглядываюсь.
Я бегу по подъездной дорожке босиком, но знаю, что если остановлюсь, то какая-то часть меня захочет ворваться в комнату Хейза и потребовать, чтобы мы поговорили. Мне нужно пространство, чтобы подумать. Мне нужно переварить все это. Я не хочу видеть лицо Хейза или слышать его голос.
Все это время у него был скрытый мотив. Говорил ли он серьезно, когда признавался мне в любви? Могу ли я доверять всему, что прозвучало из его уст?
Не могу поверить, что позволила воспользоваться собой. Дважды.
Слезы текут по моему лицу, как речные потоки, когда я захлопываю дверь своей машины. Я обхватываю руками руль и бьюсь позвоночником о спинку сиденья. В тишине раннего утра мои рыдания заглушают легкую трель птиц и урчание двигателя где-то вдалеке.
Знаете, когда в вашей жизни все идет слишком хорошо, и вам кажется, что обязательно случится что-то плохое? Это плохое ждало меня на горизонте все это время в виде Хейза Холлингса. Я и не подозревала, что человек, из-за которого каждое утро встает солнце, будет также ответственен за то, чтобы омрачить мое небо.
ГЛАВА 36
Попрощайся с человеком, которого ты думал, что знал
Айрис
Я: Нам нужно поговорить.
Последние четыре дня я скрывалась от Хейза, и это было лучшее, что я смогла придумать. Он сразу же прочитал сообщение, как только я его отправила, и ответил неопределенным: «Хорошо».
Я двадцать минут расхаживала взад-вперед возле дома Хейза, прежде чем наконец набралась смелости и постучала в его дверь. Я знала, что этот разговор состоится, но от этого он не становится менее напряженным. В ту минуту, когда я вижу его, мне хочется вновь прикоснуться к его губам, даже несмотря на разумный голос в моей голове, говорящий мне держаться подальше.