Алета

Каэтара все это время молча, с улыбкой наблюдала за моими расшаркиваниями и реверансами. Как только дамы удалилась, она пригласила меня завтракать, сообщив, что сразу после завтрака отведет в центральные городские конюшни, где я смогу купить пегаса. Она пошла вперед, в столовую, следом за ней Версалант, потом я, а сзади телепался Айлонтар. Вот ведь мерзкий типчик, даже неприятно, что он за спиной топает. Так и сверлит взглядом.
Вдруг сзади раздалось сдавленное шипение, Айлонтар споткнулся и налетел на меня. Я не удержала равновесие и налетела на идущего впереди Версаланта. Тот меня придержал, и мы оглянулись. Оказалось, что Айлонтар умудрился споткнуться об ковер и чуть не упал. Ха, а вот так тебе и надо! Я на всякий случай посторонилась и пропустила его вперед, тяжелый он, толкнул в спину прилично, как-то повторений не хочется. Он смерил меня высокомерным взглядом, прошел мимо и опять умудрился споткнуться.
– Айлонтар, ты бы поаккуратнее. Что с тобой сегодня такое? – Версалант вскинул брови.
Айлонтар прошипел сквозь зубы какое-то ругательство и, не оглядываясь, устремился вперед. И о чудо! – прямо в центре столовой на абсолютно ровном полу он споткнулся опять, даже упал на одно колено и замычал от боли.
– Айлонтар? Ты в порядке? – Версалант наклонился к нему.
– Мм… да язык прикусил, – промычал Айлонтар.
А-а-а, вот оно как! Что называется, пожелала от души. Я отвела глаза и прикинулась предметом обстановки. А я что, я ничего, я вообще колдовать не умею. Мало ли, что я учиться собираюсь, так ведь только собираюсь, а уметь ничегошеньки не умею. Но в следующий раз уж я тебе пожелаю так пожелаю, только встань еще у меня на пути!
Мы быстро позавтракали. Супружники Каэтары утопали по своим аэрлингским делам, а сама хозяйка дома повела меня к конюшням. Она сначала хотела взять своего пегаса и доехать верхом, но потом согласилась на мою просьбу прогуляться пешком и немного показать мне город. Тем более конюшни, как она сказала, где-то недалеко, пешком минут тридцать.
Необходимое нам здание находилось практически на окраине города. На самом-то деле это, конечно, не конюшни, а пегасни. Потому как держат там пегасов. Но что-то слово уж больно неблагозвучное получается. Не знаю уж, как оно звучит на местном языке… Я как сюда попала, стала понимать и говорить сразу на их языке, только вот в мозгу-то у меня все как будто по-русски складывается. Поэтому слово «пегасня» звучало для меня как-то очень уж коряво. А вот вывески я, кстати, не могла прочесть ни на одной лавке. Надо будет потом поучиться ради интереса. Шер вон как шустро выучился читать, надо бы и мне.
Ну так вот, вернемся к нашим баранам, точнее, пегасам. Здание было довольно большое, с колоннами у входа и внешне очень похожее на московский Манеж на Манежной площади. Собственно, что тут удивительного, тот для лошадей был, этот – для пегасов. Блестящая крыша, как и положено, с взлетающими вверх углами а-ля пагода. А сзади за зданием – большое поле для выгула пегасов, огороженное деревянным заборчиком. Я не знаток, но вроде как раз это поле и называется открытым манежем.
Мы с Каэтарой и Альфом подходили со стороны манежа. Когда уже почти подошли, мимо нас с выпученными глазами промчался аэрлинг. Он куда-то летел сломя голову и явно нервничал. Подойдя к ограде, мы поняли, что он, оказывается, спешил на помощь второму мужчине, который на этой площадке изо всех сил пытался удержать в поводу беснующегося черного пегаса. Коник был явно не в духе, вставал на задние ноги, раскидывал крылья, громко ржал и пытался сорваться с повода. Второй конюх (или пегасник?) подбежал и стал помогать первому удерживать рвущееся животное.
Я в священном трепете смотрела на этого монстра. Точнее, на самом-то деле, конечно, никакой он был не монстр, а невероятной красоты огромный черный жеребец с большими крыльями и длинным рогом на лбу. Ась? Не поняла… У пегасов еще и рог растет? Я думала, рог у единорогов.
Тем временем битва на поле была в самом разгаре, жеребец уже волочил по земле одного из конюхов, тот летел на пузе и взбивал пыль. В итоге конюх не удержал повод и выпустил его, и жеребец, наконец сумев вырваться, на бешеной скорости понесся к нам. Ой божечки! Сейчас же затопчет, пора тикать.
– Альф, уходим. – Я сделала шаг назад, а Каэтара, невзирая на свои весьма крупные формы, уже успела отбежать довольно далеко и сейчас, стоя в отдалении, усиленно махала мне рукой, подзывая к себе.
Но Альф, не обращая внимания на мои слова, выступил вперед и остановился шагах в трех от меня, преграждая путь жеребцу. Тот почти поравнялся с нами, остановился перед Альфом, и они так стояли, глядя друг на друга. Потом жеребец переступил с ноги на ногу, поднял на меня фиолетовые глаза, обрамленные черными ресницами, и сделал осторожный шаг в мою сторону мимо Альфа. Я напряглась. Убежать уже не успею, да и страшно, а ну как этот зверь воспримет мой побег как сигнал агрессии. Поэтому я стояла не двигаясь и осторожно заговорила с ним:
– Привет, коник. Какой ты красивый. – Тут я, кстати, не врала. Конь был и правда великолепный. Черная шкура лоснилась и блестела под солнечными лучами, мощные мускулы перекатывались под кожей, грива и хвост длинные и шелковистые. А крылья покрыты абсолютно черными блестящими перьями. Просто восторг, а не животное. – Ты зачем дяденек-конюхов обижаешь? Или это они тебя обижают? Бедненький. Что вы не поделили?
Он сделал еще один шаг ко мне и фыркнул. Мамочки, как же с лошадями-то общаться? Все мои знания ограничивались тем, что у них бархатный нос, как пишут в книжках, что к ним нельзя подходить сзади, если не хочешь получить копытом промеж глаз, и что угощение им дают на раскрытой ладони, иначе откусят пальцы.
Я медленно опустила руку в сумку и вынула оттуда заныканную с утра плюшку. Я все никак не отъемся после трехдневной голодовки в горах, поэтому прихватила одну булочку с собой. Ну да, да, я прожорливый хомяк, знаю. Но… Короче, достала я эту булочку и на раскрытой ладони протянула конику. Он фыркнул и осторожно взял ее губами. Сзади на поле замерли, боясь дышать, мужички-конюхи. Они, похоже, думали, что жеребец нас с Альфом сейчас просто сметет и размажет по земле. Коняшка слопала булочку и протянула морду ко мне.
– Извини, дружок, у меня больше нет. Можно я тебя поглажу? – Я осторожно провела по его морде рукой, огибая пальцами длинный черный рог. – Какой ты теплый и гладкий. Первый раз вижу такого красавца.
Он отодвинул голову и внимательно заглянул мне в глаза, прислушиваясь к словам.
– Правда-правда, я таких, как ты, никогда не встречала. – Я снова погладила его, уже по шее.
Может, мне его и купить? Мне-то без разницы, черный не черный, рогатый не рогатый, главное, чтобы меня слушался и мы нашли общий язык. А с этим мы вроде уже поладили, он, кажется, вполне дружелюбно ко мне настроен. Только ведь стоит, наверное, ужас сколько.
– Коник, а как ты смотришь на то, чтобы стать моим спутником? Я сейчас пойду и попробую тебя купить, ты не против? – Я провела ладошкой теперь уже по носу. Ух ты, и правда как будто бархатный.
Жеребец заглянул мне в глаза, как-то очень глубоко вздохнул и положил голову мне на плечо. Оп-па, а вот это он зря я даже присела от такого веса.
– Ну вот и славно. Я сейчас пойду торговаться за тебя. Только сразу предупреждаю: я буду говорить, что ты некрасивый, страшный, ужасный и почти ничего не стоишь. Ты не верь, это враки. На самом деле ты великолепен. Просто у меня мало денег и нужно сбить цену, поэтому я буду тебя ругать. Ладно? – Я вынырнула из-под его головы и снова заглянула ему в глаза.
И вот тут, убейте меня, но мне показалось, что он улыбнулся. Ну как-то по-своему, по-лошадиному, в смысле по-пегасьи. Но вот выражение глаз у него стало очень лукавое и хитрое. Ну и что он задумал?
Я догнала Каэтару и остановилась рядом с ней, махнув конюхам, чтобы они подошли к нам.
– Ильдери Каэтара, а это пегас? Точно? Почему у него рог? – Я решила прояснить этот момент.