Седьмая вода (СИ)
В базовом лагере, у центрального моста, остались Рем, Микке, маэстру Цудечкис и другие бойцы: сводный отряд в три дюжины человек. Они работали как проклятые, таская камни и вбивая колья, укрепляя свою сторону моста. Скоро, скоро должен был начаться сущий ад, если задумка удастся. А если не удастся, то ад обещал быть немного менее жарким, но более продолжительным по времени…
Рему удалось найти мастера-кожевенника, который приладил новые застежки к эльфийскому доспеху. Кирасу, наручи и поножи пришлось отложить в обоз — предыдущий хозяин этого прекрасного снаряжения был несколько субтильнее Аркана. К помощи кузнеца Рем прибегнуть не решился — да и сомнительно, чтобы обычные горн, молот и наковальня одолели этот отливающий синевой диковинный металл. И эмаль с гравировкой жаль было портить — больно хорошо они сливались с окружающим лесом. Эльфийский клинок оказался также выше всяких похвал — даже непривычную овальную гарду можно было терпеть, учитывая качество трофейных латных перчаток, которые оказались как раз в пору. Тем не менее, меч тоже отправился в обоз — Рем подумал, что это будет отличный подарок для старшего брата.
Сначала Аркану было боязно примерять трофеи — мало ли осталась на них какая-то зараза органического или магического происхождения? Но, поразмыслив и прочитав по памяти нечто, похожее на литанию на освещение всякой вещи и накорябав на внутренней стороне перчаток охранительные стихиры, Рем решил, что огонь разобрался с отравой естественной, а молитвы — с противоестественной, и дальше носил перчатки без душевных терзаний. Тем более о чем-то подобном он мечтал с самого Низац Роск.
Он пошевелил пальцами, проверяя гибкость сочленений, и положил руку на эфес палаша. Работа по укреплению позиций была закончена, и теперь все проверяли оружие и снаряжение, поскольку враги могли появиться в любой момент. Марк и Септимий должны были уже разрушить мосты и торопиться обратно, на базу, но до их прибытия нужно было еще продержаться…
— Тянет паленым, знаете ли… — проговорил маэстру Цудечкис.
Штатный эскулап, покинув походный лазарет, не забыл захватить свой небольшой арбалет, и теперь, направив жало заряженной стрелы в сторону моста, принюхивался.
А Рем подумал, что скрывать уже нечего и сказал:
— Это Разор поджигает лес. Будет лесной пожар на той стороне.
Глаза маэстру Цудечкиса расширились, и было видно, что он сдерживает поток матерной брани, готовый сорваться с языка. Интеллигенция!
— Вы отдаете себе отчет, что натворили? — наконец выдавил он.
— Надеюсь, что да, — промолвил Аркан, и почесал затылок.
Металлический холод перчатки был не тем ощущением, которое он ожидал, и поэтому Рем поморщился.
— Сначала на нас попрут твари, и мы тут будем их убивать. А когда мы разделаемся с ними, то пойдем к пещерам и разберемся с тем чудищем, — проговорил он.
— А потом нас четвертуют эльфы, знаете ли… Или что они там делают с теми, кто сжигает деревья?
— Понятия не имею… В любом случае — в нашем контракте это не оговаривалось. Мы разбираемся с угрозой и едем домой, верно? И они нам в этом помогают. Мы договор подписали!
Цудечкис неодобрительно покачал головой:
— Поверить не могу, что Разор на это повелся! Такой здравомыслящий человек, при таких чинах и заслугах…
Рем глянул на него из-под полуприкрытых век и подумал, что доктор — тот еще жук, и хорошо бы его вывести на откровенный разговор за рюмочкой Ча…
— Вообще-то это была моя идея, — вслух сказал парень. — Поджечь лес и выманить их всех сюда. Зачем принимать бой на их условиях? Пускай они приходят к нам… Зажатые между огнем и горами они просто вынуждены будут направиться к единственному уцелевшему мосту. Твари не любят текучей воды, так ведь было написано в письме?
Цудечкис всматривался в чащу леса на другой стороне.
— Вы хотели, чтобы они пришли? Ну так вот вам, пожалуйста… — буркнул он и, развернувшись, пошел в сторону лазарета.
* * *Неправильные, искривленные фигуры замелькали на другой стороне реки, в дымной мгле, и, одна за одной, двинулись к мосту. Фоморы! Несимметрично дергаясь, силуэты выходили из лесной чащи, и движение это завораживало и притягивало взоры.
— К оружию! — закричал Микке зычным голосом, и, взмахнув знаменем, установил его на возвышении и приготовился защищать стяг, сжимая в руках свой внушительных размеров топор.
Наемники занимали посты на только что сооруженной баррикаде. Укрепление получилось солидным: высотой в человеческий рост, сооруженное из мешков с землей и острых деревянных кольев, связанных в «ежи». Молодой Аркан внёс свою лепту — земля у самого моста была усеяна металлическими рогульками, да и сам мост тоже: только небольшая дорожка у правого ограждения оставалась свободной. Рем очень рассчитывал на эти дьявольские штучки, которые как ни кинь — всё равно один из острых шипов будет торчать вверх, угрожая конечностям противника серьезными травмами.
Маэстру Цудечкис тоже скрылся за баррикадой. Несмотря на ограниченное количество луков и арбалетов, основной упор делался всё-таки на метательное оружие. Всем был памятен опыт борьбы с пиратами на Хотгобе, и отказываться от преимуществ, которые дает дистанционный бой, наемники не собирались. У них были пращи и дротики, которые должны были доставить проблем атакующим, если фоморы догадаются просто взять и начать собирать рогульки с моста.
Рем никак не мог заставить себя перестать смотреть на врага, и скрыться за укреплениями. Что-то неправильное было в движении фоморов на другой стороне реки, и в голове знакомо саднило, заставляя морщиться и тереть виски.
— Давай, Рем! Давай к нам! — кричали наемники. — Не дури!
— Сейчас! — отмахнулся он, и вдруг схватился за грудь — клеймо ожгло огнем.
Там, за рекой, фоморы составили фантасмагорический хоровод, и двинулись по кругу, в молчании размахивая руками… Лапами? Верхними конечностями…
Насколько Рем мог разглядеть — внутри большого круга из ломаных фигур был еще один — поменьше, и еще — самый маленький. Фоморы ускорили свою странную пляску, раздался неясный гул, на самом крае слышимости и сквозь головную боль Аркан понял, что это — пение. Зловещая, чуждая песнь заполняла собой пространство, делая воздух вязким, а мысли — тягучими и медленными. Веки тяжелели и сознание мутнело…
— Не отврати лица Твоего от меня, и не уклонись в горести от чада Твоего. Будь мне помощником, не отринь меня и не оставь меня, Боже, Творец миров! — прохрипел Рем, и вдруг разжались стальные кольца, давившие на разум и легче стало дышать.
И близко, в каких-нибудь пяти шагах оказалась фигура фомора, с неестественно длинной и мускулистой правой рукой и маленькой, рудиментарной — левой. Рем оглянулся и сердце дрогнуло: соратники замерли в странной каталепсии, застыв на своих постах. Даже знамя компании не трепетало на ветру, и не опало, а осталось в полуразвернутом состоянии, изогнувшись крупными складками.
— Именем Бога — Творца миров, Владыки Света и Огня… — Рем Тиберий Аркан с лязганьем потянул палаш из ножен и двинулся навстречу фомору. — Нет тебе дороги на этот берег, темная тварь!
Фомор был чертовски страшен. Вся его фигура выражала собой двойственность: одна рука гипертрофированная, вторая — рудиментарная. Половина головы — покрыта жестким длинным волосом, другая — лысая и гладкая… Один глаз был больше другого, уши отсутствовали… Гротескное и ужасное зрелище! Рем, внутренне содрогаясь, ринулся на него, поднырнул под мощный взмах сильной конечности, ткнул в район подмышки и резким ударом плеча в грудину толкнул фомора прямо на рогульки. Явно не ожидавший от Аркана активных действий враг рухнул и из его глотки вырвался вопль боли и отчаяния — несколько шипов вонзились в уродливое тело. Фомор вскочил, засадив себе в ступню еще один шип и, видимо, одурев от боли, метнулся в сторону и, ударившись о перила, не сумел удержать равновесие, и сверзился вниз, в реку.
А Рем уже наметил себе следующего: уродца с огромным туловищем и короткими ногами. В два прыжка Аркан преодолел разделяющее их расстояние и, сжимая рукоять палаша обеими руками, обрушил удар на голову фомора. Враг попытался уклониться, но мелкие ножки не дали сделать это достаточно быстро, и кончик палаша раскроил ему череп, черная кровь полилась на объемное пузо, прикрытое какими-то лохмотьями. Рем ткнул в это пузо, провернув клинок в ране, и пинком ноги отпихнул фомора назад, снимая его с палаша.