Лицо суфизма

подавляет его волю и сам избирает для него, что пожелает, из поклонения и обычаев.
Однако взгляд Шариата на это дело полностью отличается от взгляда суфиев.
Упоминается в хадисе, что когда Посланник Аллаха (да благословит его Аллах и
приветствует) назначил предводителя (амира) для отряда мусульман, этот амир сказал им:
«Разве я не амир вам?» Они ответили: «Да, ты наш амир». Он сказал: «Разве Посланник
Аллаха не приказал вам повиноваться мне?» Они ответили: «Да, (он приказал нам это)».
Он сказал: «Тогда я приказываю вам пойти в этот огонь», – а до этого он сложил дрова и
поджег их. Некоторые из них сказали: «Клянемся Аллахом, мы приняли Ислам не иначе, как для того, чтобы избежать Огня Вечной Жизни, так как же мы войдем в огонь сейчас?»
Другие же приготовились войти в него, но амир остановил их, сказав: «Поистине, я только
шутил». Когда Посланнику Аллаха (да благословит его Аллах и приветствует) сообщили
об этом, он сказал: «Клянусь Аллахом, если бы они вошли в него, то никогда бы не вышли
 из него. Поистине, повиновение – только в благом». 
Как же согласуется приведенное в хадисе с правилом суфиев, которое требует от мюрида
войти в огонь, если шейх потребует от него этого, – правилом, которое мюрид если
нарушит, то не достигнет конца «пути»?
Или они хотят сказать: это – Шариат, а это – тарикат, или это – очевидное, а это –
сокрытое?
11. Мюрид должен заботится о сердце шейха и не говорить в его отсутствие ничего
такого, что могло бы его задеть. Он должен также проявлять скромность по отношению к
нему, его потомкам и родственникам, усердно служить ему, исполнять любые его
приказы, а также связывать с ним свое сердце и постоянно вызывать в памяти образ
шейха, при совершении любого дела, и испрашивать таким образом его помощи в этом
деле, достигая состояния транса (фана’). И он должен везде сопровождать шейха, не
покидая его ни на мгновение, и не осуждать его действия, даже если они кажутся
неправильными – ведь шейх может сделать нечто, смысл чего мюриду неизвестен… Как
случилось с одним из них: он вошел к шейху и увидел, что с ним красивая женщина,
которую он обнимал, удовлетворяя с ней страсть. Мюрид вышел, чувствуя отвращение к
действиям шейха, и тот тут же лишил его всего, что он получил от общения с ним, и это
притом, что женщина эта была женой шейха.
Я говорю: возьмем из странных и пугающих вещей, упомянутых в этой истории, один
пункт и представим читателю самому прокомментировать остальные. Он состоит в том,
что шейх, знающий Аллаха и религию, удовлетворяет страсть с женой перед своим
мюридом, не закрывая при этом дверь, чтобы к нему никто не входил! И он не заметил, как вошел мюрид или же заметил, но не придал значения его присутствию и взгляду на
них. Сказать ли нам, что он это сделал, желая испытать своего мюрида? Или же сказать, что это Шайтан совокупляется с Шайтаном женского пола на всеобщем обозрении?
Однако какая в этом беда для них? Ведь суфийские шейхи не отвечают за то, что делают!
И не возражай – будешь изгнан! Будь смиренным – будешь спасен! Это что касается
шейха… А по поводу мюрида – что может быть хуже его адаба? Вход к шейху, когда тот
удовлетворяет страсть с женой, не спросив позволения… Ему следовало бы сперва
научиться Исламскому адабу – спрашивать разрешения, прежде чем войти.
12. Мюрид, посещая могилу шейха, не должен считать, что он мертв и ничего не слышит.
Он должен быть уверен, что шейх живет в барзахе, для того, чтобы получить его
благословения, ведь когда раб посещает могилу вали, и поминает Аллаха у его могилы, этот вали обязательно садится в могиле и начинает поминать Аллаха вместе с ним, как мы
это видели не раз.
Я говорю: это правило не имеет подтверждения в Коране и Сунне. Что же до веры в его
жизнь в барзахе, то это касается всех людей, а не является привилегией суфийских
шейхов, что же касается получения его благословения, то это ничем не подтвержденные
утверждения суфиев. Что же до того, что вали при упоминании имени Аллаха садится в
 
могиле, то это наговор на Аллаха без всякого знания, поскольку это связана с жизнью в
барзахе, которая сокрыта от нас, и кто будет рассуждать о ней, тот наговаривает на
Аллаха без знания, Аллах же осудил тех, кто совершает подобное. Сказал Всевышний:
«Неужели вы станете наговаривать на Аллаха то, чего не знаете?»  (Преграды, 28). И
сказал Он: «…и наговаривать на Аллаха то, чего вы не знаете» ( Преграды, 33).
13. Мюрид должен выполнять приказы шейха неустанно, без остановки, отдыха и
промедления, и не должен успокаиваться, пока не сделает возложенное на него дело до
конца.
Говорит Абу Йазид аль-Бастами: «Если устаз отправил своего ученика с каким-то
поручением, касающимся мирских дел, а на дороге ему попалось мечеть и му’аззин уже
дал азан, и он подумал: «Сначала я зайду в мечеть и помолюсь, а потом сделаю то, что мне
приказано», – то он попал в колодец, не имеющий дна».
Я говорю: думаю, что подобные слова и подобные правила не нуждаются в наших
комментариях, все и так ясно и понятно, и цель, которую преследуют суфии путем
утверждения подобного правила, также очевидна, и это – обожествление суфийских
шейхов и превращение мюридов в их рабов и безграничное подчинение их имущества и
их самих шейху, а потом… Да поможет им Аллах!
14. При посещении шейха мюрид должен вставать перед ним на колени и целовать его
руку и ногу. Он не должен садится на циновку шейха или его молитвенный коврик, и не
должен смотреть на тело шейха выше талии и ему следует выходить от шейха, пятясь
задом.
Говорит Ибн ‘Аджиба(?): «У суфиев существуют следующие правила, касающиеся
встречи с шейхом, среди них: подойдя к дому шейха, они должны повторять громким
голосом слова зикра и возгласы восхваления до тех пор, пока не пройдут в комнату…
Среди них также: целование руки, а затем ноги шейха. Это уже стало обычаем у «бедных»
(т.е. суфиев), а это – лучшее возвеличивание. И они должны сидеть перед шейхом тихо и
спокойно, понизив голос, опустив голову, потупив взгляд и не заговаривать с ним до тех
пор, пока он сам не заговорит с ними».
Он также говорит: «Если же мюрид не смог посетить шейха в силу обстоятельств или из-
за болезни, то он должен мысленно нарисовать его образ перед своими глазами и
пожаловаться ему, и он исцелится, с позволения Аллаха. А если он при этом находится
среди людей и стесняется, пусть пожалуется ему в своем сердце».
Я говорю: когда я слышу о том, что должен делать мюрид в жилище шейха,
напрашивается наглый вопрос: «Что лучше – Ка’аба или жилище шейха?» И если они
скажут: «Конечно, Ка’аба», – мы скажем: «Почему тогда по отношению к жилищу шейха
вы делаете намного больше, чем по отношению к Ка’абе?»
Что же касается жалобы, то пророки не жаловались никому, кроме Аллаха. И пророк
Йа’куб (мир ему) жаловался Аллаху, говоря: ««Мои жалобы и печаль обращены только
к Аллаху…» ( Йусуф, 86). И Пророк Мухаммад (да благословит его Аллах и приветствует) жаловался Аллаху, говоря: «О Аллах, тебе жалуюсь на слабость мою и малую хитрость
 и мое попустительство людям…». И ни один из них не жаловался кому-то из творений.
Заключение: если здесь суфийский шейх не представляется богом, так где же тогда? И
если это не ширк, что же тогда ширк? Расскажите мне, пожалуйста.
15. Мюрид должен принимать слова шейха как они есть, и не раздумывать над ними, и не
искать толкование им, исполнять приказ шейха, даже если очевидно, что шейх ошибся.
Говорит ‘Али аль-Йашрити(?): «Остерегайтесь толковать мои слова, ибо мои слова ясны, не толкуйте их, но внимайте тому, что я говорю вам».