Айвенго (с иллюстрациями)

Быть может, эти рассуждения и неправильны, но, во всяком случае, автор
чувствовал, что если бы он ограничился исключительно шотландскими тема-ми, он не только должен был бы надоесть читателям, но и чрезвычайно су-зил бы возможности, которыми располагал для доставления им удовольствия.
В высокопросвещенной стране, где столько талантов ежемесячно занято раз-влечением публики, свежая тема, на которую автору посчастливилось натолк-нуться, подобна источнику в пустыне:
Хваля судьбу, в нем люди видят счастье.
Но когда люди, лошади, верблюды и рогатый скот замутят этот источник, его вода становится противной тем, кто только что пил ее с наслаждением, а тот, кому принадлежит заслуга открытия этого источника, должен найти новые родники и тем самым обнаружить свой талант, если он хочет сохранить
уважение своих соотечественников.
Если писатель, творчество которого ограничено кругом определенных тем, пытается поддержать свою репутацию, подновляя сюжеты, которые уже доставили ему успех, его, без сомнения, ожидает неудача. Если руда еще не вся добыта, то, во всяком случае, силы рудокопа неизбежно истощились. Если он в точности
подражает прозаическим произведениям, которые прежде ему удавались, он обречен «удивляться тому, что они больше не имеют успеха».
Если он пробует по-новому подойти к прежним темам, он скоро понимает, что уже не может писать ясно, естественно и изящно, и вынужден прибегнуть
к карикатурам для того, чтобы добиться необходимого очарования новизны.
Таким образом, желая избежать повторений, он лишается естественности.
Быть может, нет необходимости перечислять все причины, по которым автор
шотландских романов, как их тогда называли, попытался написать роман на ан-глийскую тему. В то же время он намеревался сделать свой опыт возможно более
полным, представив публике задуманное им произведение как создание нового
претендента на ее симпатии, чтобы ни малейшая степень предубеждения, будь то
в пользу автора или против него, не воспрепятствовала беспристрастной оценке
нового романа автора «Уэверли», но впоследствии он оставил это намерение
по причинам, которые изложит позднее.
предисловие
7
Автор избрал для описания эпоху царствования Ричарда I 1: это время богато героями, имена которых способны привлечь общее внимание, и вместе с тем
отмечено резкими противоречиями между саксами, возделывавшими землю, и норманнами, которые владели этой землей в качестве завоевателей и не желали ни смешиваться с побежденными, ни признавать их людьми своей породы. Мысль об этом противопоставлении была взята из трагедии талантливого
и несчастного Логана 2 «Руннемед», посвященной тому же периоду истории; в этой пьесе автор увидел изображение вражды саксонских и норманнских баронов. Однако, сколько помнится, в этой трагедии не было сделано попытки противопоставить чувства и обычаи обоих этих племен; к тому же было очевидно, что изображение саксов как еще не истребленной воинственной и высокомер-ной знати было грубым насилием над исторической правдой.
Ведь саксы уцелели именно как простой народ; правда, некоторые старые саксонские роды обладали богатством и властью, но их положение было
исключительным по сравнению с униженным состоянием племени в целом.
Автору казалось, что если бы он выполнил свою задачу, читатель мог бы заинтересоваться изображением одновременного существования в одной стране двух племен: побежденных, отличавшихся простыми, грубыми и прямыми
нравами и духом вольности, и победителей, замечательных стремлением к во-инской славе, к личным подвигам — ко всему, что могло сделать их цветом рыцарства, и эта картина, дополненная изображением иных характеров, свойст-венных тому времени и той же стране, могла бы заинтересовать читателя своей
пестротой, если бы автор, со своей стороны, оказался на высоте положения.
Однако, последнее время, именно Шотландия служила по преимуществу
местом действия так называемого исторического романа, и вступительное послание мистера Лоренса Темплтона тем самым становится здесь уместным.
 
Что касается этого предисловия, то читатель должен рассматривать его как выражение мнений и намерений автора, предпринявшего этот литературный труд
с той оговоркой, что он далек от мысли, что ему удалось достичь конечной цели.
Едва ли необходимо добавлять, что здесь не было намерения выдавать предпола-гаемого мистера Темплтона за действительное лицо. Однако недавно каким-то
анонимным автором были сделаны попытки написать продолжение «Рассказов
трактирщика». В связи с этим можно предположить, что это посвящение будет
принято за такую же мистификацию и поведет любопытных по ложному следу, заставляя их думать, что перед ними произведение нового претендента на успех.
После того как значительная часть этой книги была закончена и напечата-на, издатели, которым казалось, что она должна иметь успех, выступили против
1 Ричард I Львиное Сердце — английский король (1189–1199), участник Третьего
крестового похода. Во времена его правления в Англии продолжались феодальные смуты
и междоусобная борьба.
2 Логан Джон (1748–1788) — шотландский поэт, автор религиозных гимнов, поэм
и трагедии «Руннемед».
8
айвенго
того, чтобы произведение появилось в качестве анонимного. Они утверждали, что книгу нельзя лишать преимущества, заключающегося в ее принадлежности
перу автора «Уэверли». Автор не очень стойко сопротивлялся им, так как он
начал думать вместе с доктором Уилером (из прекрасной повести мисс Эджу-орт «Ловкость»), что «хитрость, прибавленная к хитрости», может вывести из терпения снисходительную публику, которая может подумать, что автор
пренебрегает ее милостями.
Поэтому книга появилась просто как один из романов Уэверли, и было бы
неблагодарностью со стороны автора не отметить, что она была принята так же
благосклонно, как и предыдущие его произведения.
Примечания, которые могут помочь читателю разобраться в характере еврея, тамплиера, капитана наемников, или, как они назывались, вольных товарищей, и проч., даны в сжатой форме, так как все сведения по этому предмету
могут быть найдены в книгах по всеобщей истории.
Тот эпизод романа, который имел успех у многих читателей, заимствован
из сокровищницы старинных баллад. Я имею в виду встречу короля с монахом
Туком в келье этого веселого отшельника. Общая канва этой истории встречается во все времена и у всех народов, соревнующихся друг с другом в опи-сании странствий переодетого монарха, который, спускаясь из любопытства или ради развлечений в низшие слои общества, встречается с приключе-ниями, занятными для читателя или слушателя благодаря противополож-ности между подлинным положением короля и его наружностью. Восточный сказочник повествует о путешествиях переодетого Харуна ар-Рашида
с его верными слугами, Месруром и Джафаром, по полуночным улицам Баг-дада; шотландское предание говорит о сходных подвигах Иакова V 1, прини-мавшего во время таких похождений дорожное имя хозяина Балленгейха, подобно тому, как повелитель верующих 2, когда он желал оставаться инкогнито, был известен под именем Иль Бондокани. Французские менестрели не укло-нились от столь распространенной темы. Должен существовать норманнский источник шотландской стихотворной повести «Rauf Colziar», в которой Карл предстает в качестве безвестного гостя угольщика, — как будто
и другие произведения этого рода были подражаниями указанной повести.
В веселой Англии народным балладам на эту тему нет числа. Стихотворение
«Староста Джон», упомянутое епископом Перси 3 в книге «Памятники старой английской поэзии», кажется, посвящено подобному случаю; кроме того, имеются «Король и Бамвортский дубильщик», «Король и Мэнсфилдский
1 Иаков V — король Шотландии (1513–1542). Вел борьбу с феодалами, опираясь