Касимора. Не дареный подарок

Он, кажется, даже не заметил, что я тут трепыхаюсь. Только чашка возмущенно дзынькнула, подпрыгнув на блюдце.
А я закипала и уже готовилась использовать поднос не по назначению, когда в столовую вошел хозяин. Очень раздраженный и в компании Тайса.
Чай с бутербродами и дубовые головы студентов были спасены.
Илис заметил нас почти сразу, оценил незабываемую картину и улыбнулся. Радостно, но как-то недобро. Кажется, повезло только подносу, у дубовых голов студентов еще были вполне реальные шансы огрести за все хорошее.
Тайс, с которым мы еще не были знакомы в этом моем виде, очень удивился, когда Илис молча направился к нам.
Удивился, но пошел за другом, всматриваясь в мое лицо. Кажется, сравнивал словесное описание с оригиналом и все больше убеждался в том, что я и есть та самая Морра.
Нарвались неудачники, злорадно подумала я, с умилением глядя на приближавшегося хозяина.
Неудачники его не видели, они решали, где бы присесть, и стоит ли девушке питаться бутербродами. Сообщать им о том, что бутерброды не мои, посчитала ниже своего достоинства. Им это знание все равно уже ничем не поможет.
За столами лениво и монотонно звенели ложки. Студенты ели. Моих проблем для них не существовало, как и меня, и этой троицы, и спешащего к нам хозяина. Они ели и почти уже спали.
— Ты что здесь делаешь? — Илис подкрался незаметно. Водник вздрогнул и обернулся, боевик побледнел. Он, как второкурсник, едва ли был лично знаком с хозяином, но о его недавнем походе с одариванием неугодных местом в лазарете, был наслышан.
— Выполняю директорское задание, — отрапортовала бодро, чувствуя как ко мне возвращается хорошее настроение.
— Директорское, — бутерброды не вызвали у него особого доверия. Хозяин сомневался в моей честности. Вот совсем как натовики недавно, но заострять на этом внимание не стал, — а вы?
Студенты молчали. Пиромаг медленно убрал руку с моего плеча. Отвечать за них пришлось мне.
И кто из нас немой, хотелось бы мне знать.
— Мешают выполнению миссии, — стихийник отошел на шаг, — но, кажется, уже об этом жалеют.
— Слушай, Илис, — водник был третьекурсником, самым старшим и самым смелым в этой тройке, — мы просто решили проявить заботу о девушке. Она выглядела такой потерянной.
Хозяин насмешливо вздернул бровь и посмотрел на меня.
— Неправда! — я могла выглядеть напуганной, загнанной или угрюмой, но никак не потерянной.
— Я так понимаю, это и есть та самая Морра, — не скрывая иронии осведомился Тайс.
Я насупилась. «Та самая Морра» из уст рыжего прозвучало ни разу не доброжелательно.
— Мы пойдем, — решил водник, робко глядя на хозяина.
Стоило тому только кивнуть и троица слиняла, словно и не приставал ко мне никто с дурацкими вопросами всего несколько мгновений назад.
— Ну…я, наверное, тоже пойду? Чай скоро совсем остынет. Не хотелось бы, чтобы это произошло раньше, чем директор его попробует.
— И где большие и наивные глаза? — не унимался Тайс.
— Там же, где и твое воспитание, — огрызнулась я и сразу же об этом пожалела. День выдался неудачный. Очень-очень неудачный день.
Вырвав из моих рук поднос, Илис крепко ухватил меня чуть выше локтя и потащил на выход, попросив у Тайс уже на ходу:
— Займи место, я сейчас.
Семеня вслед за хозяином, я размышляла о том, как именно все могло так обернуться? Это же я шла прощать Аррануша, это же у него должна была возникнуть куча проблем.
Нет, она, конечно, и возникла, когда Илис без стука ворвался в его кабинет, бросил на стол поднос, отчего чай расплескался, а с одного бутерброда почти сполз толстый кусок колбасы. Меня толкнули в кресло и угрожающе нависли над столом и опешившим Арранушем.
С пера, которое директор держал в руках, медленно и вдумчиво сорвалась капля чернил, упав на плотный лист дорогой бумаги. Обычные ручки, или, на худой конец, карандаши, для писем мгновенной передачи не подходили. Только старомодные перья и искрящиеся чернила.
— Что все это значит? — грозно спросил хозяин.
— Что мне придется все переписывать? — Арануш с грустью смотрел на испорченный, исписанный почти наполовину, лист.
— Почему Морра была одна в столовой?
— Привыкала к академии. — не моргнув и глазом, сообщил директор. — Что-то пошло не так?
— К ней приставали три студента.
Директор удивленно посмотрел на меня.
— Все было под контролем, — попыталась заверить я директора, — я бы с ними разобралась. Это было бы, конечно, громко, больно и, скорее всего, кто-нибудь из них попал бы в лазарет, но я бы разобралась и сама.
— В лазарет? — сухо переспросил Илис. — Ты мелкая и слабая, чтобы ты сделала?
— Вот именно потому что я мелкая и слабая, в лазарете лежала бы не я, а те бараны, которые ко мне пристали, — директор смотрел на меня с сомнением, Илис с откровенным недоверием, — я быстрая и меткая, и у меня в руках был поднос. Я бы их уделала.
— Ты больше никуда не пошлешь ее одну, — потребовал Илис у директора, отвернувшись от меня. Он меня проигнорировал. Меня! Проигнорировал.
— Боюсь, что пошлю, — Аррануш улыбнулся, — и не раз. На время, пока Велада не закроет сессию, Морра займет ее место.
— Чего? — секретарши или некроманта? Некроманта или секретарши? Что одно, что второе, мне не нравились оба варианта.
— Мы посовещались с Илли, — сова взъерошила перья, с закрытыми глазами восседая на своем насесте и всем своим видом демонстрируя отказ брать на себя ответственность за дурные директорские идеи, — и пришли к выводу, что это идеальное решение всех наших проблем. Мне нужен секретарь, Морре нужно обживаться в академии. Неплохо было бы совместить приятное с полезным.
— Нет, — хозяин был настроен категорически.
— Ты не сможешь постоянно находиться рядом с ней, — директор тоже сдаваться не собирался, — она должна учиться жить самостоятельно.
— Я всю жизнь только тем и занималась, что жила самостоятельно, — проворчала я, почесав плечо, которого касался стихийник. Кто бы мне раньше сказал, что прикосновения бывают такими неприятными.
— Теперь ты не только рагра. Тебе нужно научиться жить среди людей.
— Отец…
— Это не обсуждается, — отрезал Аррануш.
Илис нахмурился. Мнение рагры никто не спрашивал. Но я все равно высказалась.
— Ладно, я согласна, — выпалила я, думая о чае. Несладком чае.
Две недели чая без сахара, печенья, конфет или пирожных. Я научусь жить среди людей, а он научится жить без сладкого. Будем страдать вместе.
— Морра, — хозяин о моих мстительных планах ничего не знал и продолжал хмуриться.
— А чего? Я знаю расписание Велы. Успела выучить. Ничего сложного