Ключик (СИ)
— Да пошел ты! Я не верю! — с этим воплем в комнату без стука ворвалась Пич, преследуемая по пятам майором Харрисом.
Подлетев к Эмме, так и стоящей без футболки, темнокожая девушка окинула цепким гневным взглядом ее тело, и с каждой замеченной ссадиной и синяком выражение лица Пич стремительно становилось более шокированным и несчастным.
— Нет, — пробормотала она, почти умоляя, — скажи мне, что это не он.
— Это не он, — твердо кивнула Эмма и отвернулась. Она не знала, куда себя деть из-за жуткого чувства неловкости и стыда. Наверняка Пич уже решила, что она неуравновешенная и совершенно незрелая. Сначала эта истерика в столовой, теперь все это.
— Боец Джимми, куда-то собрались? Почему я даже не удивлен? Похоже, здесь забивать на приказы офицеров обычная практика, — Харрис замер в дверях, не нарушая границ личного пространства и сверкая раздраженно глазами на Пич.
— Слушай…те, майор, — развернулась та к мужчине с агрессивным защищающим выражением на лице, — сейчас не время быть властным мудаком.
— Сейчас? А обычно я, выходит, им являюсь? В какой момент я дал повод думать, что именно такой? — в голосе мужчины отчетливо прозвучала досада и даже обида.
— В такой, как явился сюда и не даешь и шагу ступить ни мне, ни моим друзьям без своей слежки тотальной! — огрызнулась Пич, впрочем, не слишком убежденно.
— Это не слежка, а попытка понять!
— Нечего тут понимать! И ради бога, прошу, майор, оставьте меня с подругой наедине, — Харрис, сжав челюсти, стоял в дверях, переводя напряженный взгляд с одной девушки на другую. — Пожалуйста… Эйден.
— Ладно, — сдался он, — но ты, Пич, несешь ответственность за то, чтобы боец Джимми не покинула территорию базы. Спрошу лично.
— Обещаю.
— Боец Пич, надеюсь, вы, как более старшая и опытная… в некоторых вопросах, сумеете убедить Джимми, что честность это единственно возможная для нее линия поведения. Я же со своей стороны подожду до утра с окончательным составлением рапорта и прикажу не разглашать пока ничего.
В этот раз Пич просто промолчала и даже не кивнула, и майор, постояв в ожидании с полминуты, тихо ругнулся под нос и ушел.
— Напрасно дала такое обещание, — сухо сказала Эмма, как только дверь закрылась, возвращаясь к торопливым сборам. — И я не помню, чтобы приглашала тебя к себе.
Мягкая натура Эммы возмутилась от необходимости быть грубой, но тратить время на объяснения с подругой девушка не могла.
— Слушай, Джимми, я… — Пич замялась, словно не могла подобрать нужных слов. — Я не знаю с чего бы начать. Понимаю, ты сейчас не в настроении со мной откровенничать, да и вообще говорить, но все же очень прошу хотя бы выслушать.
— Что бы там ни было, сейчас это не важно, — отмахнулась Эмма, застегивая рюкзак.
— Что за хрень-то такая, — пробормотала Пич. — Я только и делаю, что оправдываюсь и пытаюсь объяснять в последнее время, а на меня то с кулаками кидаются, то забивают.
Эмме очень хотелось узнать, что Пич имеет в виду, но позволить себя втянуть в разговор она не могла. Кто знает, сколько у нее времени? Майор Харрис мог, конечно, приказывать сопровождавшим его лейтенантам держать язык за зубами, но она-то четко видела по противному блеску в глазах одного из них, что его прямо-таки распирает от желания вывалить все грязные подробности на каждого готового услышать. А значит, дело считанных часов, когда это дойдет до отца, и тогда… Нет, она даже не станет об этом думать.
— Куда ты собираешься, Джимми? Я никуда не пущу тебя в таком состоянии и пока не объяснишь, какого черта случилось между тобой и Сеймом, — Пич с решительным видом стала в проходе.
— Пич, предлагаешь мне драться с тобой? Поверь, я сейчас в том настроении, что наваляю тебе и все равно пройду, куда мне надо!
— Драться? — Пич зло прищурила свои почти прозрачные глаза. — Мы команда, а значит — деремся вместе, а не друг против друга! Или ты этого так и не усвоила, мелкая?
— Команда? Что за команда, в которой все считают возможным лгать и о чем-то сговариваться за спиной одного человека? Я для вас чужая, а значит — сама по себе, вот это я точно усвоила! — Эмма целенаправленно сейчас пробовала накрутить себя, потому что быть просто бесстрастной с Пич и отказывать ей хоть в каких-то ответах было невыносимо тяжело. Девушка видела в расширенных от беспокойства зрачках подруги настоящую тревогу и заботу, вот только кому они на самом деле адресованы? Ей? Сейму? Обоим?
— Дурище малолетняя! — подбоченилась Пич, явно не собираясь освобождать дорогу. — Ты для каждого из нас уже давно ближе некуда! И если мы лгали и что-то делали за твоей спиной, то только чтобы защитить!
— Чушь!
— А вот и нет! Хотя я с самого начала была за то, чтобы рассказать тебе всю правду без утайки. Но Сейм посчитал, что сначала он должен собрать всю инфу, и вам нужно полностью сблизиться, а потом уж откровенничать!
— Выходит, он рассчитывал совсем задурить мне голову, а потом манипулировать как вздумается? Заставить делать все, чего бы вы там не задумали? — Эмма сжала кулаки, чувствуя, как опять перехватывает горло, а глаза позорно увлажняются.
— Нет, не так! Он влюблен в тебя, а у мужиков от любви мозги набекрень, какие бы опытные они ни были. Наверное, он хотел быть уверенным, что ты никуда от него не денешься. И где сам этот засранец, черт возьми? Почему его нет с тобой?
— Потому! — Эмма едва не вывалила на Пич все. И то, что случилось с Сеймом после их близости, и то, что за ним явилась блондинистая стерва с фото и уволокла, сказав, что он умрет, если она не придет за ним. Но потом вспомнила о том, что ее отец явно боялся прослушки, и сдержалась. Они и так наболтали много. Да и незачем это. Для Пич это ничего не облегчит, а ее только задержит. — Пич, отойди. Я должна идти.
Но вместо этого Пич вытащила свой сотовый и, пристально глядя на Эмму так, будто все прочитала по глазам, набрала номер.
— Кир, у нас чрезвычайная ситуация. Прихвати Бранта и Сидду и встречаемся через десять минут на пятом учебном полигоне. Все потом!
Пич сунула сотовый в карман и цепко ухватила Эмму за руку с такой силой, будто приковала к себе.
— А вот теперь, и правда, пойдем. Пора устроить минутку откровений, мать ее.
На короткий миг Эмма позволила своему мозгу заработать в боевом режиме, сухо просчитывая все варианты освобождения и обездвиживания подруги. Но потом угол ее зрения будто изменился, как тогда, когда вступал в игру ее дар, и Пич на секунду засияла тем самым особым светом, который указывал, что она является некой частью следа, важной составляющей на пути к цели. И Эмма смирилась и молча пошла за подругой.
Глава 27
— Итак, похоже, нам предстоит узнать, что же пошло не так в раю, — в привычной легкомысленной манере начал Кир, едва появился на пустынном темном полигоне вместе с близнецами. На фоне его ослепительной белозубой улыбки обычно хохмящие и беззаботные братья выглядели особенно хмурыми и озабоченными.
Услышав слова Кира, Эмма тут же напряглась сильнее прежнего и уставилась исподлобья на вновь прибывших, словно готовясь выставить перед собой новые щиты.
— Кирос! — резко одернула вечного насмешника Пич.
— Молчу, — блондин моментально посерьезнел и примирительно поднял руки, переходя на деловой тон. — Что мы тут имеем?
— Ты им рассказал? — игнорируя его вопрос, Пич кивнула на братьев.
— Он нам рассказал, — желчно отозвался Сидда вместо Кира. — Приятно было узнать, как долго вы колебались, решая, достойны ли мы доверия.
— Парни… это было очень серьезно, — Пич виновато опустила глаза.
— А кто-то из нас дал повод вам посчитать, что мы можем отнестись к такому как к херне? Ты, Пич, думала, что мы можем пойти и вломить тебя командирам? Или что нам наплевать на судьбу пичуги? — темнокожая девушка только еще ниже опустила голову и громко сглотнула. — Спасибо огромное! После, мать твою, всех этих лет вместе? Сколько раз мы позволяли подпалить себе зад, чтобы прикрыть друг друга?