Ключик (СИ)
— Это совсем другое, — негромко возразила она.
— Ни хрена! — рыкнул Сидда. — Команда, помнишь?
Чувство вины буквально излучалось в пространство от Пич, явственно читаясь даже в ее позе. И, несмотря на кучу собственных вопросов к подруге, и на то, что Эмма как никто понимала Бранта и Сидду, ей вдруг захотелось встать между ней и упрекающими близнецами. Но Кир опередил ее.
— Эй, мужики, тут вина не только Пич, — вмешался Кирос. — Просто так вышло. Обстоятельства сложились.
— Охренительно удачно они сложились! Все все знали, кроме нас и пичуги! — с упреком буркнул молчавший до этого хмурый Брант. — Или как боевые единицы мы сойдем, а как друзья — еще под вопросом? Вы почти двое суток строили планы и устраивали движняки, не посвящая нас ни во что! И тогда в столовке, когда Флеш с этой фоткой приперлась, мы ведь, как идиоты, решили, СС, и правда, налево от пичуги гульнул, аж навалять командиру захотелось, а оно вон чего!
— Вы что, не понимаете? — огрызнулась Пич. — Рассказать обо всем — было поставить вас перед выбором!
— И? — Сидда вызовом посмотрел на Кира и Пич. — Вы все сомневались, какую сторону мы выберем?
— Да нет же! — примирительно встал между друзьями Кир. — Я рассказал вам обо всем, едва представился удачный случай!
Эмма понимала чувства близнецов, но у нее совершенно не было времени выслушивать эти разборки, и к тому же она по-прежнему была той, кто понимает и знает меньше всех присутствующих. И это уже начинало злить по-настоящему.
— Стоп! — приказала она с неожиданной даже для себя решимостью и наконец выдернула собственное запястье из хватки Пич. — Если вы хотите сейчас устраивать здесь разборки на тему, кто дольше пребывал в состоянии наивного лоха, я лучше пойду. На это у меня просто нет времени.
— Никто никуда не идет, пока мы тут не выясним один раз все и до конца! — рявкнула Пич. — И если вы все заткнетесь, я постараюсь быстро и доходчиво рассказать. С меня это началось, в меня и камнями бросайтесь. Значит так, Джимми… я собиралась помочь демонессе заполучить тебя в обмен на шанс на свободу и новую жизнь в другом мире для нас.
— Охрененно ты умеешь рассказ начать. Прямо ас дипломатии, — буркнул Кирос, напрягаясь и впиваясь настороженным взглядом в Эмму.
На самом деле сейчас все на нее смотрели не отрываясь, ожидая реакции. Эмма же, моргая, уставилась на девушку, которую считала первой и единственной подругой, и не знала, что сказать. О чем спросить. Почему? Что она сделала, чтобы заслужить такое? Нет уж, в ее случае будет правильнее — а чего ты, идиотка, ожидала? Настоящей боли, которую ей стоило испытывать от признания в предательстве, не было. Наверное, для этой эмоции не осталось больше внутри ни пространства, ни топлива.
— Послушай, Джимми, ты должна понять, что, когда я на это соглашалась, я не знала тебя. Я реально ступила… — поспешила продолжить Пич, не дождавшись никакой реакции.
— Ты не ступила, а допустила реальный факт измены, — жестко перебила ее Эмма. — И тебе это прекрасно известно.
— Прежде чем осудить, задумайся хоть на секунду, каково это: быть нами, жить по таким законам, знать, какое будущее нас ожидает! Какие перспективы, кроме как героически сдохнуть на очередном задании, стать очередным пушечным мертвым мясом, о котором никто не пожалеет и не вспомнит? А со стороны мне казалось, что у тебя есть все то, чего были лишены мы. Дом, уют, семья, пусть и в виде такого жестокого мудака, как подпол Лейн. Глядя издали, я каждый раз поражалась, как же ты не похожа на нас, как только может отличаться существо, рожденное и живущее в раю, когда мы барахтаемся в этом грязном болоте, из которого есть только один выход — окончательно утонуть к чертовой матери. Я была уверена, что уж твое существование и перспективы гораздо счастливее нашего, и будет справедливо, если…
— Если что? Если ты отдашь меня врагу, покупая себе шанс? Это в твоем понятии справедливость? А в вашем? — Эмма обвела остальных пристальным взглядом. Парни стояли мрачные и настороженные, и по их лицам сложно было понять — мучает ли их чувство вины, или каждый целиком и полностью разделяет позицию Пич. Ни один не произнес ни слова, очевидно, предоставляя возможность именно девушкам выяснить все окончательно.
— Теперь это ни хрена уже не важно! — продолжила Пич. — Я целиком и полностью понимаю и признаю свою ошибку. И с тех пор все абсолютно изменилось. Первое, что я стала осознавать, это то, что нельзя купить себе свободу, обрекая другого на рабство. Но все же выбор между тем, чего желается больше всего на свете, и возможными чужими неприятностями еще оставался сложным. А потом я узнала тебя, твою натуру и жизнь. А когда Сейм еще и рассказал нам о планах этих проклятых ученых…
— Ублюдки, — скрипнул зубами Кирос, а Сидда смачно выругался под нос и сплюнул.
— В общем, я поняла, что скорее буду гнить на этой базе до смерти, чем позволю кому-то вроде Беллами приблизиться к тебе или как-то использовать.
От Эммы не ускользнуло, что, говоря это, Пич непроизвольно сжала кулаки и угрожающе прищурилась, словно уже готовясь к защите от невидимого противника.
— Это потому, что я спасла тебя тогда?
— Джимми, каждый здесь спасал других раз по десять! Благодарность — да, но на самом деле все гораздо сложнее. Ты действительно отличаешься от нас всех настолько, что и сама не представляешь. Мы наделены способностями убивать, отравлять, соблазнять, скрываться, выживать и побеждать любой ценой. Ты же обладаешь настоящим даром. Я говорила тебе раньше и снова повторю. Ты что-то делаешь с каждым из нас. Что-то хорошее. Рядом с тобой в мою душу находит путь свет и надежда. Так, словно одно твое присутствие указывают им дорогу туда, где я всегда видела лишь тьму и отчаянье. Открывает в душе двери, о существовании которых я и не знала. И спроси каждого — тебе скажут то же самое.
— Ну, я так красиво, как Пич, словами бы не завернул, это у вас, девчонок, язык лучше подвешен, но на самом деле все верно, пичуга, — подтвердил Брант, а Сидда и Кир просто кивнули.
От эмоций в голосе Пич и скупого откровения Сидды у Эммы сжало спазмом горло, но она жестко одернула себя. Нет, она больше не будет той наивной овечкой, которая верит в каждое сказанное доброе слово только потому, что слышала их так мало в жизни. Теперь она совсем другая. Но как ни старалась — закрыться полностью не выходило.
— Прости, Пич, сейчас для меня это просто слова из твоих уст, и я не знаю, значат ли они на самом деле что-то для тебя и других, или это очередная ложь.
— Я не вру тебе! — с досадой почти закричала Пич. — Делала это раньше, но не сейчас! Не знаю, как другие, но я жизнь отдам, а Беллами тебя не получит! Если уж сражаться и помирать, то по достойной причине, а не за то, за что дрались до сих пор.
— Беллами… — пробормотала Эмма, тут же вспоминая, как Сейм называл демонессу. — Сеймас тоже участвовал в этом заговоре?
— Да нет же! Он едва не прикончил меня, когда узнал, что я намеревалась сделать.
— Так и было! Подтверждаю, я лично отдирал его от Пич, — подтвердил Кирос.
— И поделом! — буркнул Сидда. — Не была бы ты женщиной, навалял бы я тебе сейчас сам!
— На тренировках тебя не останавливало, что я женщина, — отмахнулась Пич.
— Тренировки это одно, а желание тупо дать в морду — совсем другое! Я женщин не бью.
— Разговор ни о чем! — прервал их Кир, так и продолжавший отслеживать Эмму. — Джимми теряет терпение, и я тоже. Дальше, Пич!
— Короче, осознав весь идиотизм и подлость по отношению к тебе, я все рассказала Сейму и Киру. И предложила поступить честно и признаться тебе во всем, объяснить как есть, в надежде, что ты поймешь и если и не захочешь помочь, то хотя бы не сдашь. Но Сейм запретил тебе пока говорить.
— Почему?
— Потому что у вас тогда как раз терки с твоим отцом случились, и ты на него, типа, закусила из-за тех докладов в научный отдел. И вообще он хотел сначала все разведать, узнать, что да как на самом деле. А потом уже, обладая всеми данными и имея четкий план, вываливать на тебя все. А потом все так закрутилось… Тебе плохо стало, он испугался за тебя не на шутку и полетел на встречу с Беллами, а потом Флэш с фоткой этой гребаной, а ты распсиховалась, в бега ударилась и ни с кем говорить не стала. А потом, когда он нашел тебя, я же пыталась опять поговорить. Но ни ты, ни он и слушать не стали.