Книжный на маяке

Тоби стало любопытно, где она жила до фургона, была ли у нее семья и почему она не могла к ней вернуться. Но вслух он сказал другое:
– Поэтому ты так спокойно относишься к Джилли?
– Думаю, да. – Рэйчел задумалась и на миг улетела мыслями далеко-далеко, а потом с улыбкой снова взглянула на него. – Но хватит обо мне, я и так много наговорила, – произнесла она, хотя это была неправда – после ее рассказа она начала казаться Тоби еще более загадочной, чем была раньше. – Расскажи теперь ты о себе. Как стал журналистом?
– Я никогда не хотел заниматься ничем другим. Это было единственное мое серьезное увлечение, – ответил Тоби. – Я еще учился в школе, когда началась война на Балканах. Несмотря на весь ужас происходящего, я с интересом следил за событиями, ведь в конфликте с обеих сторон участвовали ребята моего возраста. Одни подростки сидели в подвалах, а им на голову падали бомбы, другие в камуфляже, с оружием в руках сражались, а моим единственным врагом были уравнения по математике. Я хотел лучше понять, как они живут, ведь их жизнь так отличалась от моей. Меня восхищали журналисты, готовые рисковать жизнью, чтобы задать те же самые вопросы, которые хотел задать я. Мне казалось, что это благородная профессия – рассказывать миру истории людей, которые не могут рассказать их сами.
Он взглянул на Рэйчел и обнаружил, что она внимательно слушает. Его смутил ее пристальный взгляд.
– И что в итоге? – спросила она. – Благородная оказалась профессия?
Тоби допил пиво, остававшееся на дне кружки.
– Думаю, да. По большей части. А ты не согласна?
Она отвела взгляд.
– Профессия военного корреспондента – пожалуй, да, благородная. Ну, мне так кажется. – Она снова посмотрела на него: – Скучаешь по работе?
– Да, – признался он. – Я больше никогда нигде не работал, да и журналистику никогда не воспринимал как работу. Это была моя жизнь. Но после ранения мне никто не оформит страховку на выезд. Придется смириться с кабинетной работой или устроиться в какую-нибудь местную газету. Выбора нет, нужно признать, что как раньше уже не будет.
– Мне очень жаль.
– Выбирая такую жизнь, я знал, чем рискую. Поэтому Сильви – моя бывшая жена – настаивает, что я должен написать мемуары. Ей кажется, что меня ждет большой успех и новая карьера. Думаю, она видит во мне кого-то вроде нового Майкла Пэйлина [1].
– А ты как думаешь? – спросила Рэйчел.
– Возможно, она права, – признался Тоби. – У нее есть чутье, она настоящий профессионал. Отчасти поэтому она так меня бесит.
– Долго вы были женаты?
– Семь лет. Хотя я почти все время пропадал в разъездах. А жили бы вместе, не продержались бы и двух лет, наверное.
Рэйчел улыбнулась.
– Но вы остались друзьями?
– Думаю, мы навсегда сохраним теплые отношения. А что насчет тебя? – спросил он и задумался, какими могли быть ее прошлые отношения, если она жила в фургоне. – Ты была замужем?
Она посмотрела в свою кружку, и журналистское чутье подсказало, что сейчас она расскажет о своем неудавшемся браке. Но Рэйчел молчала, разговор будто наткнулся на знак «СТОП», установленный ею. Она допила пиво и встала.
– О нет, – наконец ответила она. – Я славлюсь своим непостоянством. Отсюда и фургон. – Она кивнула на его пустой стакан: – Еще по одной?
Позже Тоби проводил ее вверх по холму до маяка. Светила полная луна. В тишине они шли по дорожке мимо ряда коттеджей, и Рэйчел показывала, кто из его новых друзей где живет.
– Злишься на Каллена и Рона? – спросил он, пока Рэйчел искала ключ в сумочке. – За то, что устроили нам свидание?
Она взглянула на него, на ключ в руке, а затем отвела взгляд. Луна освещала ее профиль и скулы, и он вдруг почувствовал себя ошеломленным посетителем блошиного рынка, наткнувшимся на бесценную антикварную картину среди дешевых репродукций Бэнкси.
– Нет, – выговорила она наконец. – Послушай, Тоби… я не хочу с тобой встречаться.
– О… – Ее прямота застигла его врасплох. – Ну ладно. Хорошо.
 
– Нет, дело не в тебе, – поспешно добавила она. – Я ни с кем не хочу встречаться. Я не ищу отношений. Прости, – сказала она, – но лучше сразу предупредить, согласен? И я…
Он улыбнулся.
– Рэйчел. Можешь не объяснять, – ответил он, хотя в голове роился миллион вопросов. По поводу фургона, ее прошлого и внезапного категоричного заявления. Я ни с кем не хочу встречаться.
– Ты мне нравишься, – произнесла она, – но я не ищу отношений, выходящих за рамки дружеских. Вот и все. Новым друзьям я всегда рада, но что-то большее…
Тоби улыбнулся.
– Значит, будем дружить, – ответил он.
Она вздохнула с облегчением. Неужели думала, что он устроит сцену?
– Ладно. Отлично. Спасибо за компанию.
– И тебе, – ответил он. – Спокойной ночи.
Все к лучшему, рассудил он, спускаясь с холма. Нога разнылась, как всегда под конец дня. Я же надолго здесь не задержусь, да и своих проблем выше крыши. Зачем добавлять к ним чужие. Даже если очень любопытно.
 
Глава шестая
 
Через несколько дней Тоби засиделся в книжном, потерял счет времени и очнулся, лишь когда на чугунной лестнице послышались шаги. Он поднял голову, увидел Рэйчел и глянул в узкое окошко за ее спиной – в противоположной стене башни. Сгущались сумерки.
– Скоро буду закрывать магазин, зашла тебя проведать, – сказала она.
– О боже, я совсем забыл о времени. – Он заморгал, словно очнувшись от крепкого сна.
Она поднялась на верхнюю ступеньку и остановилась, держась за перила.
– Я даже решила, что ты ушел, а я не заметила. Тут было очень тихо.
Тоби начал собирать вещи в сумку. Нога затекла после того, как он просидел несколько часов без движения. Ему нужен был перерыв.
– Я писал. Кажется, придумал, как начать книгу.
– Отличная новость. Поздравляю.
– Спасибо. Наконец-то лед тронулся. – Он с облегчением выдохнул. – Хочешь, пойдем отпразднуем в паб?
– М-м… – засомневалась Рэйчел.
– Я и Каллена с Роном хотел позвать, – с улыбкой добавил он.
– Нет, не в этом дело. – Она улыбнулась и покачала головой. – Я с радостью. Правда. Спасибо. Только закрою кассу и магазин.
– Не спеши. Я схожу домой, занесу вещи. – Он посмотрел на часы. Почти половина шестого. Он и не заметил, как день прошел. – Встретимся в пабе в семь?
– Давай.
Тоби, прихрамывая, направился к лестнице, но внизу вдруг послышался странный шум. Сперва это было похоже на перепалку, но затем раздался звук, словно кулак ударил по столу – бам! – и куча мелких предметов посыпались на пол.
– Каллен! – воскликнул Рон, а затем раздался резкий вскрик и тяжелый звук падения. – Каллен! – повторил Рон и в панике позвал: – Рэйчел!
Рэйчел бросилась вниз по лестнице. Тоби поспешил за ней. Каллен Макдональд лежал на полу, словно неведомая сила выбросила его из кресла. Падая, он задел шахматную доску, и теперь она торчала над его бедром, согнутая под острым углом. Сам Каллен лежал, повернувшись лицом к своим любимым книгам и прижав к груди узловатые руки. Зажмурившись от боли, он хватал воздух ртом. Рэйчел бросилась к старику, упала перед ним на колени и схватила за руки.
– Вызови «скорую»! – скомандовала она Тоби.
Тот бросил сумку и заковылял к прилавку. Набирая 999, заметил у печки белую как мел Джилли. Буковски подбежал к хозяину и тихо скулил, а Рон с нескрываемым ужасом смотрел на своего друга. Юстас куда-то запропастился.
Тоби дозвонился до «скорой», но вдруг понял, что не знает даже адреса.
– Мы на маяке в Ньютон-Данбаре, – сказал он. – Он стоит на холме…
Рэйчел продиктовала индекс, не сводя глаз с Каллена.
– Пусть повернут у сторожки на Мейн-стрит и едут прямо вверх, упрутся в дверь маяка.
Тоби передал инструкции. Ему велели оставаться на линии. Краем глаза он уловил внезапное движение – это Джилли метнулась к выходу.