Книжный на маяке

– Ты права, – призналась она, – но если она сбежала из дома и почувствует, что на нее давят, она снова сбежит и окажется в еще большей опасности. Пусть хотя бы приходит в книжный, а я буду за ней присматривать.
Подняв голову, она поймала на себе внимательный взгляд Иди.
– Что?
– Говоришь как человек, переживший нечто подобное, – заметила та.
Рэйчел взяла бокал.
– Может быть. Отчасти.
Иди облокотилась о верстак.
– Расскажи. Прошу. Я так мало о тебе знаю. Ты никогда не говорила о своем детстве – где выросла, почему сюда приехала?
– Нечего там рассказывать, – ответила Рэйчел, стараясь, чтобы ее голос звучал беззаботно.
Иди вскинула брови, словно усомнившись в том, что та говорит правду.
– Скажу лишь, что узнаю в Джилли себя, – сказала Рэйчел. – Ребенка из системы я узнаю из тысячи.
– Ты имеешь в виду – детдомовского?
Рэйчел отпила еще вина.
– Да, или из приемной семьи. Она, наверное, потому и живет на улице – после восемнадцати такие дети получают от государства максимум койку в общежитии. Знаешь, какое там окружение? По-твоему, лучше, чем в палатке? Сейчас она хотя бы не принимает наркотики. Думаю, она даже не пьет. А ты сама разве не была бездомной в том же возрасте? Ты вроде говорила, что это было весело.
Иди отошла от верстака и уперлась руками в бока. Взгляд Рэйчел метнулся к пальцам подруги, к бледной коже на ее костяшках. На миг ей показалось, что руки Иди дрожат.
– Я не была бездомной. Я жила в сквоте с другими художниками. – Иди взяла стакан и театрально взмахнула рукой. – Но если подумать, там было не лучше, чем в общаге.
– Иди… – Голос Рэйчел был, как обычно, мягким и спокойным, но в нем слышалось предостережение – мол, не смей со мной спорить. – Хватит. Прошу. Я придумаю, как помочь Джилли. Просто хочу сделать это по-своему.
Иди вздохнула:
– Ладно. Но учти, Дора Маккриди уже всех на уши из-за нее поставила.
Рэйчел нахмурилась:
– Дора? А ей-то что?
– Бурчала что-то про сквоттеров, захватывающих дома.
Рэйчел нетерпеливо и раздраженно хмыкнула.
– Ее это волнует? Так, может, ни к чему иметь так много пустых домов? Каллен сказал, что она и дом Фэзерли к рукам прибрала. Неужели у нее нет дел поважнее, чем скупать половину Ньютон-Данбара? Что она задумала?
Иди покачала головой:
– Не знаю. Но на месте Джилли я бы поостереглась и не приближалась к домам Доры Маккриди. С ней шутки плохи.
– Ладно, – ответила Рэйчел, – попробую завтра с ней поговорить.
Они помолчали. Иди наносила чернила на гравировочный блок.
– А что с той козой, не заходила больше? – спросила Рэйчел.
Иди тяжело вздохнула.
– Пока нет. Может, она понимает человеческий язык? Я пригрозила, что зажарю ее на вертеле, если снова увижу. И Эзру Джонса ждет такая же судьба, главное, найти вертел побольше.
Рэйчел негромко хихикнула.
 
Глава пятая
 
– Не знаю, как вы, – произнес Каллен из-за шахматной доски, – но я бы пропустил по пинте. Кто со мной в «Бешеного гуся»?
Был четверг, и день клонился к вечеру. Тоби стоял у прилавка книжного магазина после очередного рабочего дня.
– Я пойду, – ответил Рон, вставая с кресла, – только сначала отведу Буковски домой, ему надо поесть.
– Погоди минутку, я спущусь с вами и тоже зайду домой. – Каллен встал и повернулся к Рэйчел и Тоби: – А вы? Пойдете с нами?
– Конечно, – ответил Тоби и взглянул на Рэйчел, надеясь, что та согласится. – Я как раз собирался предложить то же самое.
Рэйчел улыбнулась.
– Уговорили, я тоже пойду, – ответила она и взглянула на Каллена, – но исключительно чтобы проследить, как ты выполняешь рекомендации врача.
– Ох уж эти врачи, – беззлобно буркнул Каллен. – Им бы только лишить человека последней радости. Я здоров как бык.
– Мне нужно закрыть кассу и покормить Юстаса, я немного задержусь, – сказала Рэйчел.
 
– Я тоже, – сказал Тоби, – мне надо зайти домой. Подойду через полчасика.
– Тогда увидимся, – ответил Каллен и заторопил Рона и Буковски к выходу: ему хотелось поскорее уйти.
Тоби повернулся к прилавку. Рэйчел, прищурившись, смотрела на входную дверь.
– В чем дело? – спросил он.
– Не знаю, – ответила Рэйчел, – но мне кажется, он что-то задумал.
– Кто, Каллен? Что именно?
Она пробила его книги на старом кассовом аппарате.
– Уверена, скоро мы все узнаем.
И они узнали: оказалось, ни Рон, ни Каллен в паб не явились, хотя сами предложили пойти туда. Тоби явился первым и поначалу решил, что просто всех опередил. Он заказал пинту пива и еще одну для Рэйчел, когда та пришла. Они сели и, увлеченно болтая, стали ждать остальных. Прошло уже много времени, и вдруг Тоби сообразил, что Каллен с Роном приходить не собираются.
– Тебе не кажется, что нам устроили свидание? – наконец произнес он.
– Я все думала, скоро ли ты догадаешься.
– Хитрые у тебя друзья, – заметил он, поднимая кружку.
– Теперь они и твои друзья, – рассмеялась Рэйчел. – Не вали все на меня!
– Наверное, ты права, – с удивлением ответил он. – Я и не заметил, как мы все подружились.
– Угу. – Рэйчел глотнула пива, кивнула и добавила: – Мне знакомо это чувство. Я ведь не планировала надолго задерживаться в Ньютон-Данбаре. Я попала сюда случайно, но, прожив тут пять лет, даже думать не хочу о переезде.
– А как ты тут оказалась, если говоришь, что все вышло случайно? – с любопытством спросил Тоби.
Рэйчел посмотрела на него, и на миг ему показалось, будто она оценивает, можно ли ему доверять. Ее глаза словно видели его насквозь. Должно быть, когда она сердится, они холодны как лед.
– Сломался фургон, – коротко ответила она.
– Ясно, – ответил Тоби, хотя ничего ему ясно не было.
Рэйчел продолжала смотреть на него тем же оценивающим взглядом. А потом решила сказать честно:
– Я жила в фургоне. Долгое время другого дома у меня не было.
Она замолчала, словно проверяя, как он отреагирует. Тоби солгал бы, сказав, что не удивился, но за годы работы журналистом он привык выслушивать невероятные, а подчас ужасные истории, не выдавая чувств.
– А что это был за фургон? – спросил он.
Вопросы – главное в журналистской работе.
– «Фольксваген». Очень старый.
– Классика.
Рэйчел рассмеялась:
– Можно и так сказать. Машина была маленькая, тесная, и зимой там можно было все себе отморозить.
– Но она была твоя.
– Да, – тихо проговорила она, – моя. И на ней можно было быстро уехать.
Он хотел спросить, почему это было для нее так важно, но опыт подсказывал, что момент неподходящий.
– Короче говоря, – продолжила Рэйчел после недолгого молчания, – я хотела устроиться на одну из больших ферм собирать малину. Заехала сюда посмотреть на маяк – я где-то видела открытки Иди, и на обороте был адрес. У въезда на холм фургон заглох. Я пошла в магазин и попросила Каллена вызвать механика. Пока я ждала, он заварил чай, мы разговорились, и так пролетело несколько часов. Когда механик наконец приехал и сказал, во сколько обойдется ремонт, я поняла, что с машиной придется попрощаться. Я пыталась понять, что делать дальше, ведь денег у меня не было, а теперь я лишилась и средства передвижения. Ни дома, ни работы… И тут Каллен предложил мне место в книжном. Поэтому я здесь. Прощай, фургон, здравствуй, маяк.
Тоби улыбнулся.
– Как будто судьба тебя сюда привела.
Рэйчел рассмеялась, и Тоби отметил, что ему нравится ее смех.
– Можно и так сказать. У Каллена даже в мыслях не было отнестись ко мне с подозрением, а ведь у меня не было ни дома, ни рекомендаций, ни опыта работы в книжном. Он просто взял и предложил мне работу и жилье.
– Наверное, ты произвела хорошее впечатление, пока вы пили чай, – рассудил Тоби.
– Возможно, – ответила Рэйчел, – но мне кажется, он поступил бы так с кем угодно. Просто он такой человек. На самом деле я ему всем обязана. Не знаю, что бы я без него делала. Что бы со мной сейчас было. Скорее всего, жила бы на улице.