Возмездие (СИ)
В который раз он с досадой подумал, что нет времени заказать у Касаткиных личное авто. Несолидно как-то приезжать на заседание «клуба джентльменов» на брутальном внедорожнике. С одной стороны, это как-то выделяет его из рафинированной знати Петербурга, заставляет её относиться к молодому барону с лёгкой опаской и уважением. Конечно, от презрительных взглядов никуда не деться, но ему не привыкать. «Упорство ломает любую преграду, — сказал однажды дед Фрол Мишке, когда тот стал психовать из-за не получающейся магоформы. — Повторяй одно и то же каждый день, да по сто-двести раз, и однажды удивишься результату».
Умеет старик найти нужные слова.
В клуб, скорее всего, приехал цесаревич. Князь Балахнин намекнул, что Владислав высказал желание присутствовать на встрече аристократической верхушки. От того и застопорилось продвижение. Хорошо, хватило ума не оцеплять район полицией. Незачем привлекать излишнее внимание зевак к клубу.
Водитель из охраны петербургского особняка подогнал, наконец, машину к освещённому электрическими огнями клубу. Дверцу распахнул вежливый стюард в безупречном чёрном костюме, и как только Никита сошел с высокой подножки внедорожника на мокрый асфальт, изобразил лёгкий поклон.
— Прошу в клуб, Никита Анатольевич, — показал свою осведомленность стюард. — Машина будет находиться на специальной стоянке.
Старательно обходя лужи, маслянисто блестевшие под ногами, Никита поднялся по лестнице, и минуя молчаливую охрану, которой сегодня было гораздо больше, чем обычно, очутился в просторном холле. А в остальном всё осталось по-прежнему. Работник клуба тут же оказывается рядом, на его согнутую руку падает плащ и щегольская шляпа. Это Юля ради смеха предложила чуточку изменить образ барона Назарова, всем пришлось по душе.
Короткий взгляд в зеркало. Молодой мужчина в строгом костюме-тройке и начищенных туфлях, с родовым перстнем на левой руке и двумя супружескими кольцами на правой глядит на него в отражении, едва заметно подмигивает, словно приободряет.
В первом зале, в том, который предназначался для встреч, бесед и выпивки, тихо играла ненавязчивая музыка; бармен с усердием протирал бокалы и выставлял их перед собой, перевернув вверх донышком и любуясь отражёнными огоньками потолочных светильников на тончайшем стекле и на гранях пузатых стаканов для бренди и коньяка.
За столиками сидели по двое, а то и по трое импозантных мужчин. В ожидании собрания они курили, выпивали или лениво перекидывались в карты. Никита без спешки окинул их всех взглядом, поприветствовал кивком. Боярин Морозов, с которым его когда-то познакомил Балахнин, уже был здесь. Он всегда приезжал в Петербург одним из первых и успевал найти партнёров для игры в вист. Судя по стопке банкнот по левую руку от себя, Мирон Порфирьевич успел-таки слегка облегчить чужие бумажники. Заметив, что Никита на него смотрит, приветливо кивнул в ответ, как и двое его соперников. Киевский князь Лещинский и уральский магнат Демидов повторили тот же жест.
«Кстати, надо бы с Демидовым перекинуться парой слов насчёт станков для тонкой шлифовки кварцитов, — оживился про себя Никита. — Мои девчонки всерьёз хотят вывести 'Нимфу» в передовые техномагические предприятия. Мало им «Изумруда».
Заказав у бармена порцию бренди, он опёрся спиной о стойку и стал потихоньку потягивать бодрящий напиток. Балахнин или ещё не появился, или, что вероятнее всего, находится в одной из приватных комнат, беседуя с цесаревичем. А то, что наследник здесь, говорило наличие охранников из дворцовой гвардии. Этих ребят узнаешь даже в цивильных костюмах по выучке и осанке. Здесь Владислав, просто не хочет показываться до определённого момента.
Князья Шереметев и Волынский — закадычные друзья — сидели за дальним столиком, скрытым мягкой полутьмой, и о чём-то тихо переговаривались. Компанию им составил широколицый мужчина с густыми чёрными усами и бакенбардами, выглядевшими анахронизмом в век коротких стрижек, лёгкой щетины или тщательно выбритого лица. Князь Юсупов вёл свою политику, особо не сближаясь ни с одним из столичных кланов, умудряясь при этом выдерживать строгий баланс между своими желаниями и предоставляемыми услугами. Юсуповы являлись финансовыми посредниками между русскими и зарубежными банками, умудрившись влезть во все перспективные предприятия. Он охотно кредитовал Шереметевых и Волынских, но опасался подойти к Никите насчёт Медицинского Центра Биотехнологий. То ли не верил в методику восстановления ампутированных конечностей, то ли ему уже намекнули не лезть туда, где резвятся Меньшиковы. Стоило, конечно, поговорить с князем насчет будущих вложений. Мало ли что может произойти в будущем. Императорский Род сам выбирает, куда вкладывать деньги, а Никита однажды может оказаться на голодном пайке. С Юсуповым надо подружиться.
— Скучаете, молодой человек? — послышался сбоку сочный баритон. — Добрый вечер, коллега. Не откажете в компании?
Никита развернулся и сразу признал в говорившем «оружейного барона», как в шутку, а чаще всерьёз называли Абрамова, который сейчас с добродушной улыбкой приподнял бокал с вином.
— И вам здравствовать, Пётр Дмитриевич, — в ответ улыбнулся Никита. — Давненько вас в Петербурге не было.
— Приходится в разъездах бывать частенько, — нарочито тяжело вздохнул Абрамов, разве что руками не развёл. — Недаром говорят: хочешь сделать хорошо — сделай сам. Вот и инспектирую представительства в Кабуле, Тегеране, Иерусалиме.
— Оружие вместо лаврового венка?
— Арабы — народ воинственный, как и их братья-евреи, — усмехнулся барон. — А у меня там хорошие связи. Грех не воспользоваться. Могу, кстати, замолвить словечко за вас. Расширяться не думаете?
— Опасный регион, — покачал головой Никита. — Я лучше на рынки Индии постараюсь пробиться.
— Безнадёжное дело, — Абрамов сделал большой глоток, отставил бокал в сторону. — Но попробуйте. Смелость города берёт. Я тоже начинал с малого… Слышал, вы успели повоевать, положили кучу инквизиторских боевиков. Похвально. Не хотите приобрести партию автоматического оружия, пистолетов, снайперских винтовок?
— Вы серьёзно? — рассмеялся Никита, поражаясь нахальству барона.
— Более чем. Разве я похож на шутника? Клан Назарова откровенно позиционирует себя как боевой, поэтому и оружия нужно побольше. Вы же не собираетесь ограничиваться сотней бойцов?
— Неплохо ваша агентура работает.
— В той степени, что не задевает ваших интересов, — не отрывая взгляда от молодого волхва произнёс Абрамов. — Я беру только ту информацию, которая нужна для моего бизнеса. Иное даже слушать не хочу, сразу на дверь показываю. Признаюсь, были попытки продать интересное досье на вас, но я своим принципам не изменяю.
— А что, уже появилось досье? — полюбопытствовал Никита, нисколько не волнуясь.
— Такое вот, — барон двумя пальцами показал толщину собранной информации.
— Пять сантиметров пачка, — хмыкнул волхв. — Кому-то же не лень копаться в моей жизни.
— А вы напрасно игнорируете подобные попытки надавить на вас с помощью компрометирующих материалов, — покачал головой Пётр Дмитриевич и почему-то кинул быстрый взгляд на столик с Шереметевым во главе. — Вы, в первую очередь, офицер русской армии, имеете допуск к секретам высшего порядка. За вами уже приглядывает агентура зарубежных государств. Каюсь, что сглупил и не выкупил досье, чтобы передать его вам. Оно сейчас может находиться где угодно, хоть в руках британцев, немцев или тех же американских молодчиков из внешней разведки.
— Спасибо, что так беспокоитесь за меня, Пётр Дмитриевич, — Никита приподнял свой стакан, салютуя собеседнику. — А насчёт оружия я подумаю. У меня есть свои каналы закупки, но если мы договоримся на взаимовыгодных условиях…
— Отлично, Никита Анатольевич, — оживился Абрамов. — Вы не пожалеете. Плохого товара не посоветую. Вот моя визитка, обращайтесь в любое время. Телефон личный, на секретаря не попадёте, не переживайте.
Никита забрал у барона плотный серебристый прямоугольник картона с контактными данными, любезно попрощался с собеседником. К тому времени помещение стало заполняться важными и преисполненными собственного величия мужчинами в строгих костюмах. Вот и старший Строганов откуда-то появился, расхаживая под ручку с Лопухиным. О чём, интересно, Андрей Егорович рассказывает? Глава московского финансово-строительного клана кивает как китайский болванчик, хитро прищуривая глаза.