Часовщик (СИ)

— Кстати! Господа, думаю, вам будет интересно знать! — теперь слово взял начальник полиции. — Колмыкин дал показания и на допросе сознался, что действовал нарочно, чтобы своими действиями подорвать авторитет академии. Более того, это он привёл в действие скрытые в стенах общежития артефакты с зажигательным эффектом, из-за которых здание полностью сгорело.
— Боюсь даже спросить как вы смогли выбить из него эту информацию, — Гронский покосился на стража порядка, но тот улыбнулся и махнул рукой.
— Этот ваш Колмыкин не так крут, как пытался себя показать. Пускал пыль в глаза, негодяй. Стоило немного надавить и применить свои методики, как сразу раскололся и запел, словно соловей.
— Арсений, а не подскажешь, кто был с тобой в порту? — поинтересовался Платонов.
— Не могу знать, Георгий Максимович, они появились неожиданно. Видимо, следили за мной. И вообще, мне кажется, что эта драка — инсценировка, в которой участвовали подставные лица, а не студенты. Вы же слышали что они кричали на камеру? Стали бы студенты так нелепо подставляться? Я не верю, что у нас в академии учатся такие идиоты.
Платонов прыснул от смеха, услышав мой ответ. Видимо, Георгий Максимович узнал на видео голос Серафимова, но перед стражем порядка не стал сдавать остальных студентов и усугублять положение.
— Я почему-то так и подумал, — покачал головой наставник ратников, взяв себя в руки, и улыбнулся. — Одно радует: после того, как видео разлетелось по всей стране, всего за утро мы получили сорок восемь заявок от желающих поступить в академию на будущий год. И это притом, что мы ещё не объявляли набор.
— Непременно объявим, если нас не закроют, — произнёс Гронский, но по голосу ректора я понял, что он крайне доволен этим фактом. — В общем, Арсений, ты отстранён от занятий до решения императора по этому вопросу.
— Как отстранён? — внутри всё похолодело, потому как я не представлял себя без академии. Если отчислят, моей жизни конец.
— А на что ты рассчитывал? Дуэли в империи запрещены, за участие в них грозит серьёзное наказание, вплоть до ссылки или каторги, однако у тебя непростой случай, поэтому наказание выберет сам император. Свободен! О решении императора ты узнаешь первым.
  
Глава 19
 
Неизвестность
 
Временно отстранён от занятий. Не отчислен, но и не допущен к занятиям… Эта неопределённость выбивала из состояния равновесия больше всего. За полгода я уже привык к ежедневным тренировкам и парам, а теперь должен был торчать дома. Нет, я не позволю себе сломаться и падать духом. Если мне нельзя в академию, буду тренироваться самостоятельно. А задания можно взять у Серафимова. Если меня восстановят, я запарюсь навёрстывать упущенное.
— Сень, ты идёшь? — послышался из коридора недовольный голос Родиона.
— Куда?
— Ой, извини, я не хотел, — послышался смущённый голос из коридора, а минутой позже в дверном проёме показалось лицо Серафимова с виноватой физиономией. — Ты как?
— Нормально. Сейчас пойду на пробежку, потом поищу зал, где можно потренироваться, а после обеда загляну в кафешку и почитаю исторические справки экспедиций к Новой Земле.
Родион кивнул сам себе, явно удовлетворённый моим ответом, что-то пробормотал себе под нос и умчался в академию, потому как до начала пар оставалось всего минут десять. Я же решил не отступать от озвученного плана и отправился на пробежку. Правда, уже через десять минут вернулся домой, потому как мороз стоял такой, что даже Платонов не выгонит в такую погоду бегать на улице. Переоделся в выходную одежду, тренировочный костюм забросил в сумку и отправился искать тренажёрный зал. Там же и побегаю на дорожках.
К счастью, искать долго не пришлось, подходящий зал отыскался на улице академика Книповича в десяти минутах ходьбы от нашей квартиры. Странно, что я раньше здесь никогда не проходил, хотя, и нужды особой не было. Местечко оказалось очень уютным и атмосферным. Несмотря на раннее время, здесь было несколько девушек и парней, поэтому позаниматься в одиночестве не удалось.
 
Тренировку таланта пришлось отложить, да и засекать время неудобно — во время дуэли часы вышли из строя, а починить их не было никакой возможности. Попытался починить их сам, но наделал ещё большей беды. Может, хоть Кеша сможет вдохнуть в них жизнь?
Уже после обеда забежал домой, чтобы принять в душ, перекусил на скорую руку и отправился в кафешку. Специально старался не засиживаться дома, чтобы смена обстановки позволяла отвлечься от переживаний. К огромному удивлению встретил несколько наших ребят из академии. У них уже закончились пары, поэтому они решили сходить в кафе и отдохнуть после напряжённой учебной недели.
— Арс, вот так встреча! — Аверин пожал мне руку и подсел ближе. — Не помешаю?
— Нет, конечно! Как дела в академии?
— Гронский уехал в Москву, Платонов лютует — заставил нас проходить зимнюю полосу препятствий в комбинезонах. Ощущения незабываемые!
— Сень, я бы на твоём месте оглядывался и не гулял после захода солнца, — произнёс Родион, плюхнувшись на стул рядом.
— Это ещё почему?
— Скажем так, парни в академии разделились на два лагеря: одни тебе завидуют или от души радуются на счёт твоего успеха у Кошельниковой, а вот другие люто ненавидят из-за того, что Ирина Валерьевна ушла.
— Да и пусть! — высказал своё мнение Аверин. — Всё равно она слабая в части преподавания. Тут не нужно быть провидцем, чтобы понять — все упражнения для неё разрабатывал Платонов, его почерк легко узнаётся.
— Не скажи, она помогла мне раскрыть талант. После занятий с ней я смог пробить невидимый барьер и продвинулся дальше.
— О, как! — спохватился Родион и завертел головой вокруг в поисках подходящей цели. — Танюха! Арская! Может, замутим? Чижов говорит, что это помогает раскрыть талант. Давай поможем друг другу?
— Отвали, Серафимов! — послышалось из-за соседнего столика.
— Родь, ну, ты вечно всё исковеркаешь и опошлишь.
— Здарова, бойцы! — Гаранин приземлился к нам за столик, а последнее пустующее место занял Кирсанов. — Готовы к следующему этапу турнира?
— Нет, ребят, давайте без меня. И так хватило неприятностей после дуэли с Колмыкиным. К тому же, сейчас в Москве решается моя дальнейшая судьба, не хватало ещё и усугубить ситуацию участием в подпольном турнире.
— Арс, ты с ума сошёл? Мы тщательно подбирали время, чтобы провести полуфинал, а ты включаешь заднюю? И потом, обратной дороги уже нет, твоё имя вписано в число участников. Если нас накроют, достанется всем.
— Ты понимаешь, что если наш подпольный турнир накроют, я точно вылечу?
— Не один ты в зоне риска! — заметил Гаранин. — Для меня любой залёт может быть последним, но я всё равно здесь и иду до конца. Арс, с твоей стороны это несправедливо. Конечно, никто тебя не заставляет драться с Кисловым, ты можешь сняться с турнира, но ты представляешь как это будет выглядеть? И потом, мы уже провели три этапа, в которых было куда больше поединков, и всё прошло отлично. Схема отработанная, и проблем не будет. Соглашайся!
— Ладно, убедили!
Я понимал, что ждать денег от Владимира Михайловича мне не стоит, а потому придётся рассчитывать только на свои силы. Именно поэтому я должен рискнуть, хоть с каждым разом степень риска возрастала, и каждые девять тысяч давались всё труднее. Да и вопрос уже был не в деньгах, а в престиже. Чтобы сохранить лицо, нужно выходить на арену и сражаться. Даже если бой закончится поражением, это не так ударит по репутации, как отказ от поединка.
Очередной этап турнира уже по традиции прошёл в субботу. Гаранин арендовал загородный охотничий домик, где мы оставили свои вещи, а поединки проводили в лесу на расчищенной от снега площадке. Для меня это было заметной проблемой, потому как умеющий управлять стихиями Кислов мог особо не заморачиваться и использовать снег в своих целях. Мои требования сменить арену Гаранин отклонил, но попросил Платона не пользоваться преимуществом. Мне от этого совсем не стало легче, потому как я прекрасно понимал — Кислов будет жульничать, а слово дворянина для него ничего не значит.