Часовщик (СИ)
Пока шёл первый поединок, в котором уник Дубовой раскатывал своего противника, я строил планы на предстоящий бой.
— А теперь перед вами вторая пара полуфиналистов! — прозвучал голос Гаранина. — Арсений Чижов и Платон Кислов! Встречаем их аплодисментами!
Зрители ответили бурными аплодисментами, но я всё равно слышал пробивающийся через овации свист и улюлюканье. Похоже, кого-то из нас недолюбливали. Хотя, не стоит исключать вариант, что негатив предназначался нам обоим.
— Начали!
Кислов старался как можно скорее обеспечить себе преимущество и доказать, что он сильнее, а я оказался в полуфинале совершенно случайно. Фирменным взмахом руки Платон направил в меня огненную волну, в точности так же, как пару дней назад поступил Колмыкин. Интересно, Кислов видел запись этого боя в сети, или нет? В любом случае, повторяться нельзя, иначе поймает на той же стратегии. Именно поэтому я не торопился сближаться. Хочется стихийнику пошвыряться в меня огнём? Пусть практикуется в таланте, а заодно расходует силы. Мне торопиться особо некуда. Единственное, что я сделал — замедлил время, чтобы вовремя уходить от атак. Беготня по арене длилась уже минуты две, но Кислов не показывал усталости.
— Ты собираешься драться, или мы так и пробегаем все три раунда? — насмехался парень.
— Так подойди, чего же ты боишься?
Платон ухмыльнулся и направился прямиком ко мне. Я понимал, что у него есть козырь в рукаве, а потому осторожничал. Вот оно! В паре шагов от меня Кислов активировал огненную ауру и прыгнул на меня в надежде взять в захват. Если бы ему удалось навязать мне контактную борьбу, я бы точно проиграл с многочисленными ожогами. К счастью, я вовремя разгадал его план и ушёл в перекат, а потом замедлил время и успел провести удачную связку, пробив парню в корпус.
— Раунд! — объявил Гаранин, давая нам обоим минуту на передышку.
— Невероятно, такое впечатление, что Кислов просто неутомимый! — бормотал у меня над ухом Серафимов, а я пытался понять в чём заключается секрет противника. Не мог же он выжечь всю энергию в первом раунде и оставаться таким спокойным? Конечно, парень может блефовать, но я в это ни за что не поверю.
— Уля! — я перевёл взгляд на трибуны, где за спиной Кислова сидела Ульяна Ершова. Сейчас девочка-уник закрыла глаза от напряжения и шевелила губами, совсем так, как во время использования таланта на парах. Она же ходячая заправочная станция для талантов! Вот почему Кислов расходует свои силы, не переживая о последствиях.
— Что ты сказал? — удивился Серафимов.
— Родя, как хочешь, но ты должен отвлечь Ершову. Ты ведь хочешь, чтобы Кислов проиграл? Если выиграю, призовые делим пополам. Уловил?
— А что я сделаю?
— Это уже твоя забота. Всё, минута вышла мне пора!
Вышел на середину ринга, посмотрел в довольные глаза Платона и сделал пять шагов назад, как и подобает по правилам.
— Начали! — скомандовал Гаранин.
В этот раз Кислов не стал изобретать велосипед, а решил действовать грубо, но эффективно. Активировав талант, он поднял кучу снега вокруг арены, спрессовал его в плотные ледышки и направил в меня. Я едва успел откатить время назад, чтобы избежать столкновения с ледяной лавиной. Его намерения понятны: нет противника — нет боя, но это слишком.
Мои часы показывали, что я откатил время на пятнадцать секунд назад, именно сейчас Кислов должен начать реализацию своего дерзкого плана. У меня оставалось лишь несколько секунд на размышления, и я не придумал ничего лучше, как стать рядом с трибунами. Осмелится ли Платон ударить сразу по трём десяткам студентов? Здесь сидят Аверин, Погодин и другие влиятельные дворяне. Не думаю, что Платону простят такую выходку.
— Кислов, предупреждение! — закричал Гаранин. — Использовать условия за пределами арены запрещено. Хочешь сделать ледышку — формируй её своими силами!
— Пусть так! — сдался парень и позволил ледышкам рухнуть на землю.
В этот момент я услышал за спиной странный диалог:
— Улечка, мне нужно тебе кое-что сказать… — запинался Родион.
— Серафимов, отстань, я занята.
— Ты не понимаешь, это не может подождать…
— Тс-с!
— Уля, я тебя люблю!
Я на мгновение даже позабыл о поединке и повернулся на трибуны, чтобы увидеть как Родион зажимает Ершову и целует её в губы. Девушка оцепенела от удивления, а потом завалилась вместе с Серафимовым за спину. Бинго! Что же, Родя честно отработал свои деньги.
— Обернись! — закричали мне с трибуны.
Я уже догадывался, что ничего хорошего меня не ждёт, а потом замедлил время, насколько мне позволяли силы и прыгнул в сторону. Как оказалось, не зря — огненная волна пронеслась мимо и ударила в защитный амулет, который выставил перед собой Аверин.
— Кислов, ты идиот? — заорал Пётр, когда огонь рассеялся. — Ещё одна такая выходка, и я сам спущусь на арену, чтобы надрать тебе задницу!
Возмущённые голоса поддержали Аверина, поэтому Платон не стал встревать в конфликт. Теперь, когда он потратил массу энергии на создание ледышек и огненную волну, а Ульяна была занята, отбиваясь от Родиона, Кислову оставалось надеяться только на рукопашку.
— Давай сразимся! — закричал парень, окутывая пламенем крепко сжатые кулаки. А почему только кулаки? На всё тело таланта уже не хватает?
— Давно пора! — я решительно шагнул навстречу к Платону.
Первый его хук промелькнул у меня над головой. Я нырнул под рукой и мгновенно перенёс вес тела на другую ногу, чтобы уйти от встречного удара. Сейчас кулаки Кислова оставляли после себя огненные следы, словно кому-то захотелось быстро помахать бенгальским огнём, рисуя причудливые узоры. Правда, мне сейчас было не до развлечений. Один такой удар сулил не только рассечение, но и глубокий ожог. К счастью, у меня ещё оставалось немного энергии, и я замедлил время, насколько это было возможно.
Что там Ирина Валерьевна говорила на счёт эмоций? Положительные гораздо сильнее? Готов поспорить, потому как гнев из-за манипуляций Платона буквально переполнял меня и усиливал эффект от таланта. Сейчас Кислов двигался как в замедленной съёмке, а я без проблем уходил от его ударов. Кстати, пора бы дать достойный ответ. Уклонился от очередного хука с правой, заблокировал удар левой и ответил хлёстким ударом в челюсть. Пока противник прикрылся от бокового удара, провёл апперкот. Голова Платона закинулась назад, и он на какое-то время потерял концентрацию. Прямой удар с ноги в солнечное сплетение!
Грамотный рукопашник не позволил бы поймать себя на такой ошибке, но Кислов слишком полагался на свой талант и хитрость с бесконечными силами. С тем же Никитским такой трюк мне не провернуть, но в этом бою всё было иначе. Всего три чётких выверенных удара, когда Платон не может подстраховаться талантом, и противник бит.
— Победа Чижова нокаутом во втором раунде! — произнёс Гаранин.
Друзья бросились поздравлять меня, а я схватился за обожжённое плечо. В месте удара рукав спортивного костюма сгорел дотла, а искорки мерцали по бокам ткани, расползаясь дальше по ткани. Зашить такое невозможно, только выбросить. Всё-таки блок пылающего кулака не прошёл даром.
— Сень, у тебя одежда дымит! — заметил Серафимов. На лице Родиона красовался отчётливый след от пощечины, но парень особо не расстраивался. — Кстати, с тебя четыре пятьсот, я справился с твоим заданием!
— Без проблем!
Как только получил у Гаранина призовые, рассчитался с Родионом. Я совершенно не чувствовал укоров совести — всё было сделано честно. Кислов мухлевал, а я спутал его планы, заставив драться честно. А то, что он сам растратил силы — его проблема и наука на будущее.
На следующий день я не находил себе места. Завтра из Москвы должен был вернуться Гронский и озвучить решение императора по дуэли. От этого напрямую зависела моя дальнейшая судьба. Утром я собирался в академию вместе с Родионом и порывался выйти пораньше.
— Да погоди ты! — вспылил Серафимов, не выдержав моей прыти. — Какой смысл спешить в академию, если занятия начинаются в девять? Дай спокойно допить чай и дочитать новости.