Дрейф-механик (СИ)

Микела и вовсе, словно дикая кошка, успела выпрыгнуть за миг до крушения. Я это увидел периферийным зрением. Потом она скрылась за опрокинутым экипажем.
Я извернулся и вскочил на ноги. Как раз вовремя — из облака пыли сзади выскочил ещё один недруг.
Он попытался с ходу заарканить меня «жгутом», но я отмахнулся. Мой встречный выпад тоже не достиг цели, противник вырвался из захвата.
Мы оказались лицом к лицу и сцепились. Дистанционная тяга сменилась грубой, механической силой.
Мне на руку (во всех смыслах) сыграл предыдущий опыт — я уже знал, что можно чувствовать луны по обе стороны от пролива. И сейчас инстинктивно это использовал.
Сойдясь в клинче, мы с оппонентом долбанулись сначала о ту же стену, затем — о ландо, лежащее на боку. Оно от удара развернулось ещё сильнее, перегораживая проулок.
Не знаю, сколько «жгутов» было у противника. В любом случае — меньше, чем у меня. За пару секунд я приноровился, векторы тяги сложились в нужную комбинацию.
Развернувшись вокруг себя, как молотобоец, я швырнул противника в сторону. Он врезался в дощатую дверь и снёс её. Рухнул навзничь в проём, теряя сознание.
По ту сторону от ландо, куда спрыгнула Микела, тоже явно дрались. Слышались удары, вскрики и скрежет.
Лунная сила, которую я успел притянуть к себе, рвалась на простор. Я схватил «жгутами» ландо и, посторонившись, швырнул его себе за спину.
Мне открылась картина драки. Там у нападавших был перевес. Их было сразу трое, включая арбалетчика. Правда, тот уже лежал на дороге — Микела сбросила его с крыши.
Двух остальных тоже потрепало, но они дожали-таки Микелу, свалили с ног, и один из них, красный от натуги, удерживал её тягой.
Другой готовился размозжить ей голову камнем. Он уже замахнулся, но я хлестнул наотмашь, сметая его «жгутом».
Его напарник на миг опешил, ослабив хватку. Микела не растерялась — дёрнула его тягой, приложив лбом об стену. На этом силы её оставили, она распласталась на мостовой.
Я огляделся.
В драку больше никто не лез. Пыль медленно оседала. На стенах виднелись вмятины и длинные борозды, похожие на рваные шрамы.
Шагнув к Микеле, я присел перед ней на корточки. Выглядела она не особо — заплывающий левый глаз, огромный кровоподтёк на правом плече и красные брызги на светлом платье. Попыталась привстать, но тут же скривилась и прошипела:
— Рёбра болят…
— Лежи. Я найду другую повозку.
— Стой… Проверь знак у этого…
— Знак? Символ Дома, в смысле?
— Да нет же! На спине смотри, под лопаткой…
Тот, кого она вырубила, лежал рядом с ней ничком. Я задрал у него рубаху. На спине обнаружилась небольшая татуировка — змея с разинутой пастью и парой ядовитых зубов.
— Уроды… — просипела Микела. — Я так и знала…
— Кто они?
— Бродячие вивисекторы… Естествоиспытатели, чтоб их…
— Секунду. Это не те, случайно, странствующие учёные?
— Они самые… Радикальное ответвление… Значит, в башне у них есть люди… И, может, не только среди прислуги… Туда лучше не ехать… Слушай меня! Спрячь где-нибудь эту дуру, чтобы до неё не добрались…
— Им нужна Сандра? Дай мне расклад, хотя бы в двух словах!
Но Микелу, видимо, приложило сильнее, чем мне показалось сразу. Сознание у неё уплывало, и на вопрос она не ответила.
Я оглянулся на Сандру. Та смотрела затравленно, взгляд был наполнен страхом. Я предупредил её:
— Не отходи от меня.
Используя тягу, я аккуратно поднял Микелу, стараясь не потревожить рёбра, и понёс её к выходу из проулка. Крикнул какой-то тётке, высунувшей нос из окна:
— Вызывайте стражу! И медиков!
Проулок вывел нас на тихую улицу, но движение там всё-таки было. Я заступил дорогу пролётке, везущей солидного господина. Сказал вознице:
— Женщина пострадала. Она из Дома Орхидеи, наследница. Но сначала её надо в больницу — срочно, в ближайшую.
Перевёл взгляд на пассажира, но тот опередил меня:
— Разумеется, мы доставим.
— Благодарю.
Сгрузив Микелу рядом с ним на сиденье, я отошёл. Возница подхлестнул лошадь, и пролётка умчалась прочь. С другой стороны уже слышались свистки стражи. Я взял Сандру за руку и, перебежав с ней улицу, завёл её в другой переулок.
 
Мы не сбавляли шаг. Сворачивали снова и снова, петляя по тенистым кварталам. Улицы пустовали — начиналась послеобеденная сиеста. Наконец нам попался скверик с густым кустарником и раскидистыми деревьями. Я указал Сандре на скамейку:
— Присядем. И расскажи-ка мне кое-что.
  
Глава 21
 
Разговор я начал не сразу, сначала перевёл дух. Полуденный зной вымотал меня совершенно. Я, кажется, был на грани теплового удара. Голова соображала с трудом, и дико хотелось пить. Болело плечо.
Внешний вид у меня вполне соответствовал — ссадины на руках, изгвазданные брюки и продранная рубаха. Сандра тоже изрядно вывалялась в дорожной пыли, но в остальном была невредима — даже не поцарапалась, повезло.
— Ладно, — сказал я ей, — давай разберёмся. Тебя сейчас попытались перехватить ваши здешние вивисекторы. Их интересует твоя способность к поисковой тяге, других причин я не вижу… И, кстати, символ у них — змея, как теперь выясняется. А ведь именно про змей рассуждали их, так сказать, коллеги по ту сторону пролива, хотя у нас там другая фауна. Напрашивается версия, что не обошлось без обмена опытом…
— Для меня, — сказала она, — всё это тоже полный сюрприз. Я ничего об этом не знала, честное слово!
— Это ещё не самое интересное. Оказывается, на вашем материке вивисекторы и учёные странники — понятия достаточно близкие. Ну, или, по крайней мере, пересекающиеся множества. А твой любимый наставник — как раз из странников.
— Я понимаю, как всё это звучит, Неждан, — кивнула Сандра понуро. — И возразить мне, по сути, нечего. Про вивисекторов мой учитель не рассказывал ничего. А уж связать его с ними — такое мне даже в голову не пришло бы! Я и сейчас не верю, что он имеет к ним отношение. Странствующие учёные ведь не все одинаковые. Ты же слышал Микелу, она сказала, что вивисекторы — радикальные отщепенцы…
— Я тоже хочу надеяться, что твой наставник тут ни при чём. Иначе твоя отправка в декабрь с его подачи выглядит, мягко выражаясь, неоднозначно. И придётся признать, что тебя использовали в каких-то неясных целях.
Она помотала головой:
— Нет, этого просто не может быть. Вчера я тебе уже говорила и повторю сейчас — он порядочный человек. И просто не поступил бы так! Ты пойми, ведь он — не какой-нибудь случайный знакомый, мы с ним общались долгие месяцы, разговаривали на разные темы очень подробно…
— Вот и я думаю, что пора мне тоже с ним познакомиться. Ну, то есть для начала присмотреться к нему с дистанции, слегка пошпионить — как он живёт, чем дышит и всё такое. Это, по-моему, единственный вариант в нашей ситуации. Больше зацепок нет. Где нам его найти? Ты ездила к нему в гости?
— Он сам меня навещал. Нанятый учитель приходит к ученику домой, это обычная практика. А где он живёт, я даже не спрашивала, как-то не возникало мысли. Находились более интересные темы для разговора…
— Угу. То есть дядя ловко переводил стрелки.
— Прости, Неждан, я не всегда понимаю ваш северный жаргон…
— Ну, как на железной дороге — стрелку перевели, и поезд поехал по другому пути. Так и этот твой странник вовремя менял тему. Значит, ты даже примерно не представляешь, где он сейчас?
— Нет, к сожалению, — вздохнула Сандра. — Он, правда, как-то обмолвился, что снимает жильё где-то на окраине города, но адрес не говорил.
— Понятно… А дом твоих родителей, кстати, далеко отсюда?
— Ну, если пешком, то да, далеко. Лучше на извозчике. Предлагаешь ехать туда?
— Если вивисекторы ищут тебя всерьёз, то и к твоим родителям они, по идее, должны наведаться. Я не подумал сразу — у меня голова сейчас не особо варит. Но да, родители могут оказаться в опасности.
Сандра вздрогнула, но затем чуть расслабилась: