В плену Гора

Неизвестно, чьим, правда… Потому что Евгений Петрович,  отец Вика, тоже на редкость крут. Нашла у них коса на камень. Оба с дурными упертыми характерами, оба с амбициями и стремлением к доминированию.
Меня иногда эта черта в характере Вика подбешивала. Но не сильно. Научился сдерживаться. С моим дерьмовым нравом больше ничего другого не оставалось.
Или учиться сдерживаться… Или не сдерживаться. И тогда жить в другом месте, с казенной едой и четкими планами на завтрашний и последующие дни.
Это я просек еще по молодости, когда всякую дрянь творил.
И начал за собой следить. Осознанно.
Конечно, пару раз срывало, куда же без этого…
Последний такой срыв  как раз перед разводом произошел. Собственно, потому  развод и случился.
Как следствие.
Ну да ладно.
Телефон зазвонил как раз, когда я убирал кожаные перчатки в специальный пакет, чтоб потом утилизировать.
Конечно, непорядок, надо бы сразу, но сразу мы не смогли.
Только завершили разбираться с прокурорским сынком, ехали как раз чиститься и все прибирать, как позвонила сначала девочка Виктора, от одного воспоминания о которой он сразу терял контроль, и мы сорвались к ней.
А потом, уже в дороге, ему еще позвонили.
И сообщили, что его девочка арестована по приказу его же отца.
И надо было видеть эти белые выцветшие глаза.
Естественно, меня никто в подробности не посвятил, но мне и не надо. Достаточно знать, что сейчас там, в доме родителей моего приятеля, дико напряженно.
И готовиться страховать в случае чего.
И вот теперь я спокойно собирал все улики, которые могли бы нас связать с неприятной историей,  в  которую влетел прокурорский сынок, Валера Росянский. Тот еще маньяк.
Конечно, надо бы здесь все делать в рамках закона, но… За столько лет службы в полиции я насмотрелся на дикость и бред, творящиеся как раз в рамках закона. А еще не сосчитать разваленных бабками дел, когда потом те твари, которых ты с поличным брал, при встрече с тобой на улице нагло скалятся в лицо.
Любое терпение подходит к концу.
Вон, хотя бы у жены моей бывшей спросите.
Валера Росянский реально перешел все границы дозволенного. Я охотно поверю, что он был не в курсе, чью дочь и сестру пытался поиметь, но это вообще не извиняет.
У прежних его жертв не было богатых родителей и родни в конторе.
И где теперь эти девушки?
Ни одного доказанного эпизода.
Два заявления, которые потом пострадавшие забрали из полиции.
Так что… Закон  –  это, конечно, отлично.
Да.
Но своими силами  – оно как-то надежней.
Короче говоря, как раз чистил я за собой и за Виком, убирал перчатки и орудия возмездия, когда зазвонил телефон.
Майор Плотницкий, мой зам. Доверенный зам.
– Товарищ подполковник, тут такое дело… Ориентировка пришла на приору серую, ту самую, что у нас в отстойнике стояла. До утра сегодняшнего. А еще на брата и сестру Курагиных.
– Откуда?
– Прокуратура.
– Материалы по делу  затребовали?
– Да.
– Отдали?
– Ищем. Затерялись.
Вот не зря Пашка мой зам. Быстро все просек.
– Получите взыскание , если до завтра материалы не будут найдены. С ориентировкой работать по полной процедуре.
– Так точно.
Я отключился, прикидывая. Так, время есть у меня. Но надо бы поторопиться. Скоро там уже Вик с отцом разберется?
Достал другой телефон, набрал Курагину.
– Ты доехал уже до дома?
– Еду как раз, господин подполковник, а чего такое?
Вот прав Вик, бесит наглый сосунок. Голос такой нахальный до невозможности. Только что, буквально получаса не прошло, как под фуру чуть не залетел, а веселый, спокойный и довольный жизнью. Как с гуся вода.
Поймал себя на том, что слегка даже завидую этой безбашенной молодой нахальности, и скомандовал:
– Домой приедешь, собирай вещи. Свои и сестры.
– О как…
– Да. Обстоятельства непреодолимой силы. Ты поедешь в загородный санаторий МВД, отдохнешь немного.
– А Люська?
– А Люська… – я задумался, прикидывая, – Люська в другое место поедет.
– Не, подполковник, мы так не договаривались, моя сестра со мной будет. Только так.
 
– Я вообще с тобой ни о чем не договаривался, сопляк, – оборвал я попытку панибратства, – вместе вам пока нельзя. Примерно недели две. Ты по квоте нормально пройдешь в санаторий, а сестра твоя – девушка приметная, и искать вас будут вместе. Так что надо разделяться.
– Ну вот как знал я, что нехер тебе верить, подпол! – раздраженно рявкнул в трубку нахальный придурок,
– уехали бы мы с малой вместе, и всего делов! Нет, вперся же!
– Рот закрыл. Мозги включил. Больше ничего объяснять не буду. Есть еще вариант: запру вас в КПЗ. Обоих.
– Ладно. Но я все равно ее просто так не отпущу. Говори, куда ее отправляешь.
– Не торгуйся, засранец. Через полчаса будь готов. И сестру свою предупреди. Чтоб рот не раскрывала без дела.
– Вот знал, что нехер с вами, ментами, связываться, одни проблемы…
Я не стал дальше слушать. Просто отрубил связь.
Тут хлопнула дверь дома, с крыльца сбежал Виктор с еще перекошенным и белым, но уже вполне довольным лицом.
Судя по всему, переговоры увенчались успехом.
– Погнали в СИЗО, – кивнул он на мой молчаливый вопрос.
Ну хорошо.
В СИЗО, так в СИЗО.
Под шумок по дороге выбью направление в санаторий. Лучше будет, если не от МВД поедет Курагин, а от ФСБ. Тогда точно никто не докопается. Чревато потому что.
Так что посидит бесячий стритрейсер пару недель спокойненько, полечит нервы и опорно-двигательный.
А сестра его , с дикими глазами и тонкими опасными пальчиками… Найдем, куда пристроить.
Есть один хороший вариант.
Беспроигрышный.
 
Почему нельзя доверять мужчинам.
 
– Пошел ты нахрен!
Я смотрела в ставшие серьезными глаза Максика, этого поганца, решившего все за меня, в очередной раз, и злилась.
В основном, как раз да. На то, что без меня. Что уже о чем-то договорился с этим каменным истуканом, подполом, тем самым, который меня допрашивал.
За моей спиной договорился!
Ну вот кто так делает?
Знал же прекрасно, что я ненавижу это все. Ненавижу, когда мне не оставляют возможности выбора, манёвра.
Хватит, нахлебалась по самые гланды такого!
Не хочу!
И никуда ехать одна не хочу!
Почему я вообще должна это делать? Какая, нафиг, опасность? Хотя, да, тут-то могу поверить.
Опасность – вообще не эфемерная. Была. А, учитывая, как феерически встрял мой дурак-братик сегодня, не просто вообще, а абсолютно.
Заиметь себе в качестве врага прокурора города – это, блин, особое везение.
И мы им, похоже, в полной мере обладаем.
Но это не значит, что нам надо разделяться! Это не значит, что нужно слепо доверять мужику, который лично у меня вообще доверия не вызвал! Менту!
Черт!
Вот нафига мы вообще в это все ввязались!
– Малая, ты не права, – брат неожиданно твердо посмотрел на меня, и стало понятно: никаких шуток.
Когда Макс так смотрел, следовало заткнуться и слушать.
Но в этот раз я была неспособна на такие подвиги.
– Права! Я никуда от тебя не уйду, ясно тебе? Только с тобой! Только! С тобой!
С этими словами я развернулась и отправилась прочь, собирать вещи. Ведь, если  правильно понимаю, времени у нас нет совсем?
Ну вот и не стоило его зазря тратить.
На глупые, а, главное, бесполезные переговоры.
За все эти пять лет мы с братом расставались максимум на пару дней, когда его срывало у очередной бабы.
И то, я прекрасно знала, где он и чем занят.
Не волновалась.
А тут, ишь ты! Придумал хрень какую-то! И вот сдается мне , что не сам он это все придумал. Не сам!
Помог ему один каменный истукан!
На секунду, выгребая из комода белье, пришла мысль, что, похоже, много не знала о брате.