Озорные стихи

  
ГЛАВА ПЯТАЯ
 
 
 
Уж солнце село за горою,
 
Прохладный веял ветерок,
 
Ложились тени, легкой мглою
 
Оделся чудный уголок —
 
Жилище старого Гудала;
 
И бирюсовый неба свод
 
Заря румянить начинала,
 
Переливаясь в лоне вод
 
Арагви. Шумною толпой
 
Тамары резвые подруги,
 
Как будто преданные слуги,
 
К реке сбежали за водой.
 
И песня их рекой широкой
 
Лилась в прохладной тишине:
 
Она была о близком дне
 
Для их подруги черноокой,
 
Почти уж отнятой от них;
 
И лишь придет ее жених —
 
Они расстанутся тогда
 
С своей Тамарой навсегда.
 
Волною звуки разливались
 
По склонам гор и по скалам:
 
То замирали, то рождались
 
И плыли выше к небесам.
 
И Демон слышал те напевы,
 
Еще не слыханные им,
 
Но вот и чудный образ девы
 
Мелькнул нежданно перед ним:
 
И вмиг он тем теперь казался,
 
Каким еще недавно был,
 
Когда пиздою увлекался
 
И чуть себе не изменил!
 
Его бесстрастный взгляд доселе
 
Животной страстью вспламенел,
 
С решеньем твердым он хотел
 
С Тамарой на ее постели
 
Изведать то, за что хуи
 
Всегда в борьбе изнемогают
 
И часто с шанкером бывают,
 
Повеся головы свои…
 
Еще последний взмах крылами —
 
Решил его мятежный ум,
 
И он неслышно над скалами
 
Спустился, полон новых дум.
 
Пристал ли он к стране покоя?
 
Иль прежний образ принял свой
 
Угас ли? Снова ль жаждал боя
 
С презренным миром и пиздой?
 
Никто не знал его мышлений
 
И тайн сокрытого ума,
 
Он был вместилищем смешений
 
В нем сочетались свет и тьма;
 
Пизда ли вновь его смутила
 
Иль образ девы молодой
 
Своею чудною красой?
 
Природа ль Грузии манила
 
Его под сенью отдохнуть
 
Широколиственной чинары? —
 
То голос неземной Тамары
 
Прервал его далекий путь!
 
 
  
ГЛАВА ШЕСТАЯ
 
 
 
В порыве страстного влеченья
 
Неизъяснимое волненье
 
В себе почувствовал он вдруг.
 
Природа вся ему вокруг
 
Казалась чудною картиной,
 
И мысли перед ним тогда
 
Катились вереницей длинной,
 
Как будто за звездой звезда.
 
То стан Тамары, то пизда
 
Поочередно представлялись,
 
И мысли новые рождались,
 
И прежний Демон воскресал;
 
Но, новой жизнью облекаясь,
 
Он все же их не постигал.
 
 
  
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
  
 
 
Измучив доброго коня,
 
На брачный пир к закату дня,
 
Как в жопу выдранный крапивой,
 
Спешил жених нетерпеливый.
 
Богатый караван даров
 
За ним едва передвигался,
 
И без конца почти казался
 
С ним ряд верблюдов и волов.
 
Такую редкостную мзду
 
К ногам с любовью неземною
 
Спешил принесть жених с собою
 
Тамаре за ее пизду!..
 
 
  
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
 
 
 
Опасен, узок путь прибрежный:
 
Утесы с левой стороны,
 
Направо — глубь реки мятежной.
 
Уж поздно! На вершине снежной
 
Румянец гаснет; встал туман —
 
Прибавил шагу караван.
 
Но все ж навеял утомленье
 
Далекий каравана путь
 
И замедлял его движенье,
 
Моля немножко отдохнуть.
 
И мимолетное сомненье
 
Усталых путников тогда
 
Лишь было на одно мгновенье:
 
Они решили до утра
 
Себя за труд вознаградить,
 
Чтоб высраться и закусить.
 
И вот, с дороги отдыхая,
 
Жених Тамары Синодал
 
В палатке на ковре лежал
 
И все мечтал о ней вздыхая:
 
Мечтал, как будет еться он,
 
И, ебли план соображая,
 
Нежданно впал в глубокий сон..
 
Вдруг впереди мелькнули двое…
 
И дальше… Выстрел! Что такое?
 
Зловещий острых сабель звон,
 
Злодеев шум со всех сторон
 
Судьбу решили Синодала
 
И караван его даров, —
 
Лишь кровь потоками бежала
 
По склонам диких берегов?
 
 
  
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
 
 
 
В семье Гудала плач, рыданья,
 
Поносом общее страданье;
 
Толпится во дворе народ,
 
Не зная сам, чего он ждет.
 
И беззаботную семью
 
Нежданно посетила кара:
 
Рыдает бедная Тамара,
 
Заткнувши задницу свою.
 
Грудь высоко и трудно дышит,
 
Слеза катится за слезой…
 
И вот она как будто слышит
 
Волшебный голос над собой:
 
«Не плачь, дитя! Не плачь напрасно!
 
Твоя слеза на труп безгласный
 
Живой росой не упадет!
 
Не встанет твой жених несчастный
 
И уж тебя не возъебет!
 
Мой хуй достойною наградой
 
За это будет для тебя, —
 
И упоительной отрадой
 
Пизда наполнится твоя!
 
Ведь страстный взор моих очей
 
Не оценит тоски твоей.
 
Что значат слезы бедной девы,
 
Что значат все ее припевы
 
И все девические сны
 
Для хуя этакой длины?..
 
Убит жених твой молодой,
 
Но член имел он небольшой —
 
Не плачь о нем и не тужи:
 
Таких хуев хоть пруд пруди!
 
Нет, слезы смертного творенья —
 
Поверь мне, ангел мой земной, —
 
Не стоят одного мгновенья
 
Совокупления со мной!
 
Лишь только ночь своим покровом
 
Твою подушку осенит,
 
Лишь только твой отец суровый,
 
Во сне забывшись, захрапит,
 
Лишь только, сняв все покрывала
 
И приподнявши одеяло,
 
Ты томно ляжешь на кровать —
 
К тебе я стану прилетать;
 
Гостить я буду до рассвета,
 
Сны золотые навевать.
 
Своей мошонкой, в знак привета,
 
Я буду ласково кивать.
 
Проникну смело под подол
 
И, выпрямив свой гибкий ствол,
 
Прильну к губам твоей пизденки,
 
Расправлю нежно волосенки
 
И секель твой моей головкой
 
Тихонько буду щекотать…
 
И долго будешь помнить ты
 
Меня и сладкие мечты!»