Озорные стихи

  
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
 
 
 
Лишь только ночь своим покровом
 
Верхи Кавказа осенит
 
И у грузинок под подолом
 
Струя по ляжкам пробежит,
 
Тамара слышит голос нежный
 
Уж снова ясно над собой,
 
И пальчик ручки белоснежной
 
Резвится над ее пиздой.
 
Всю ночь сомнительные грезы,
 
Желаний непонятных рой,
 
Решимость жертвовать порой
 
Своей невинностью и слезы,
 
Давно чредуясь по ночам,
 
Как страж, Тамару окружали
 
И сон ее далеко гнали,
 
Мешая смежиться очам.
 
Лишь перед утром сон желанный
 
Глаза Тамары закрывал,
 
Но Демон снова возмущал
 
Ее мечты игрою страстной:
 
К ее склонится изголовью,
 
Красой блистая неземной,
 
И взор его горит любовью
 
Пред обнаженною пиздой
 
Тамары. Полный искушенья
 
И предвкушая наслажденье,
 
Хуище Демона большой
 
Уже торчал дубиной длинной
 
И, словно друг пизды старинный,
 
Кивал своею головой!..
 
 
  
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
 
 
 
«Отец, забудь свои желанья,
 
Оставь угрозы и мольбы!
 
Тяжелый приговор судьбы,
 
Мои невольные страданья
 
И жизни жребий роковой
 
Навек мне чувства отравили
 
И мужа навсегда лишили!
 
Уж я теперь ничьей женой
 
Вовек не буду называться,
 
Не буду с мужем обниматься
 
В постели мягкой пуховой!
 
Супруг мой взят сырой землею,
 
Другому целку не отдам;
 
Скажи моим ты женихам,
 
Что я мертва для них пиздою!
 
Я сохну, вяну день от дня,
 
Отец, душа моя страдает,
 
Огонь по жилам пробегает…
 
Отец мой, пощади меня!
 
Не запрещай уединиться
 
В обитель дочери твоей,
 
Чтоб там она могла забыться,
 
Могла бы день и ночь молиться
 
До гробовой доски своей.
 
Уж не отдамся я веселью,
 
Уснувших чувств не разбужу
 
И перед брачною постелью
 
Своей пизды не обнажу!»
 
 
  
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
 
 
 
И в монастырь уединенный
 
Ее родные увезли
 
И власяницею смиренной
 
Грудь молодую облекли.
 
Но и в монашеской одежде,
 
Как под узорною парчой,
 
Все беззаконною мечтой
 
В ней сердце билось, как и прежде.
 
Пред алтарем, при блеске свеч,
 
В часы торжественного пенья
 
Знакомая среди моленья
 
Ей часто слышалася речь,
 
Под сводом сумрачного храма
 
Знакомый образ иногда
 
Скользил без звука и следа,
 
В тумане легком фимиама
 
Сиял он тихо, как звезда,
 
И звал с собою. Но куда? —
 
Тамара разгадать старалась,
 
Но лишь мучительно чесалась
 
Ее роскошная пизда.
 
 
  
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
  
 
 
Благословен роскошный край,
 
Где храм стоял уединенья,
 
Природы мудрое творенье
 
Земной там насадило рай:
 
Кругом сады дерев миндальных,
 
Жильцов пернатых стая в них,
 
Вершин сиянье снеговых
 
Кавказа гор пирамидальных.
 
Но, полно думою преступной,
 
Тамары сердце недоступно
 
Восторгам чистым. Перед ней
 
Весь мир одет угрюмой тенью;
 
И томный взор ее очей
 
Глядит куда-то в отдаленье
 
И целый день кого-то ждет —
 
Ей кто-то шепчет: «Он придет!»
 
 
 
Недаром сны ее ласкали,
 
Недаром он являлся ей
 
С глазами, полными печали,
 
И чудной нежностью речей!
 
Уж много дней она томится,
 
Сама не зная почему,
 
Святым захочет ли молиться —
 
А сердце молится ему.
 
Утомлена борьбой всегдашней.
 
Склонится ли на ложе сна,
 
Подушка жжет, ей душно, страшно.
 
И вся, вскочив, дрожит она…
 
Трепещет грудь, пылают плечи,
 
Нет сил дышать, туман в очах,
 
Объятья жадно ищут встречи,
 
Лобзанья тают на устах.
 
Неодолимое желанье
 
Изведать страсти чудный миг
 
Остановило ей дыханье:
 
Уж воспаленный ум постиг,
 
Что сладость страстного мгновенья
 
Неизъяснимо велика;
 
И ляжки жирные слегка
 
От черезмерного волненья
 
Смочились соком из пизды,
 
Как бы от налитой воды;
 
И пальчик, словно сам собою,
 
Расправил черный хохолок,
 
С присущей храбростью герою
 
В пизду воткнулся на вершок!
 
 
  
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
 
 
 
Вечерней мглы покров воздушный
 
Уж холмы Грузии одел;
 
Привычке сладостной послушный,
 
В обитель Демон прилетел.
 
---------------------------------
 
И входит он, любить готовый,
 
С душой, открытой для добра,
 
И мыслит он, что к жизни новой
 
Пришла желанная пора.
 
Неясный трепет ожиданья,
 
Страх неизвестности немой,
 
Как будто в первое свиданье
 
Спознались с гордою душой.
 
 
Тамара