"Фантастика 2024-10". Компиляция. Книги 1-18 (СИ)

Вот же бесово болото, а ведь желание Милиты разгромить магов и жажда Тимориса до простых человеческих радостей – тоже из-за амулетов! Чтобы никто не покинул остров! Надо срочно сорвать эту мерзость с их шей...
– Одевайся, – быстро говорит Эгорд. – Мы улетаем.
Спешно ныряет в штаны и рубаху, заматывается в кожаные подкладки, щелкают застежки доспехов и ремней. А ведь останься разум чистым, уже давно бы сообразил, чем дело пахнет, Наяду в охапку, Милиту и Тимориса за шиворот, на дракона – и поминайте, как звали.
– Эгорд, меня все равно... – обреченно начинает Наяда.
Воин-маг затыкает ей рот крепким, но нежным поцелуем.
– Прорвемся.
Хватает за руку, бегут к двери.
Пальцы обрастают иголками инея, заклинание сорвется на всякого, кто не захочет проявить дружелюбие.
Открывает дверь.
Сверху в лицо смотрит кошмарное чудовище. На синей коже пленка слизи, провал рта венчают щупальца, среди бликов лысины – черные глаза. Инистая рука Эгорда опускается, воин-маг смотрит на страшный танец щупалец, не пошевелиться. Чудовище качает мощными клешнями, столбы ног книзу расширяются как две горы, на спине огромная тяжелая конструкция из гигантских щупалец, вееров и шипов, оттуда вылезают и прячутся обратно всяческие морские твари…
В коридоре напуганные люди, лица исчерчены тенями: грустный, но решительный Деймус, злорадный Волдур, заплаканные девушки, так настойчиво липшие к гостям...
Пронзает жуткий вой, в невидимые раны заползает густой черный страх, глаза Эгорда прикованы к бездне в пасти чудовища.
Тело безвольно вянет...
Сзади долетает крик девушки...
  
Часть 2. Глава 14
 
Сознание возвращается медленно, болезненно.
Небольшой купольный зал с мелкими ромбиками окон, внутрь проникает свист ветерка и кусочки пейзажа – краешки скал, чайки, вода... щупальца.
В центре каменная тренога в виде гидры, на головах, что образуют чашу, покоится черная сфера величиной со стенобитное ядро.
Эгорд прикован к стене, браслеты вгрызаются в запястья и лодыжки, в простенках висят Милита и Тиморис. Воин храпит, на Эгорда смотрят белоснежные глаза нежити.
– Доброе утречко! – язвительно цедит Милита.
– Где мы? – хрипит Эгорд.
– Угадай с одного раза.
– Крепость магов?
– Мансарда, выше только небо. Радуйся, тут очень живописные виды на океан и этих серых тварей.
– Мама, где я?! – вопит Тиморис, бешено озирается. – Мы умерли?!
Немертвая пожимает плечами.
– Лично я – да. И вам осталось недолго, если не выбраться.
– Мы в башне магов, Тиморис, – отстраненно говорит Эгорд, взгляд в одну точку. – Нас все-таки схватили.
Тиморис бьется затылком о стенку.
– Вот же бесы! Ну, хоть погулял напоследок... Почему-то это успокаивает слабо...
– Эй, а почему ты в доспехах? – спрашивает Милита. – Твои шлюшки не раздели?
– Сама ты... Да я свалился еще за столом, меня, наверное, в комнату приволокли да так и бросили. А почему в доспехах ты?
Тиморис осматривает Милиту взглядом скульптора, останавливается на груди.
– Хм... Ну, хотя доспехов на тебе и так не очень-то...
Милита пробует пошевелить руками и ногами, но удается лишь беспомощно извиваться, набедренные и нагрудные пластинки тихо звенят, плащ тяжело качается, на его темном фоне девушка смотрится особенно выразительно.
– Пялься-пялься, потом глаза-то выколю.
Тиморис улыбается хитро.
– Если выберемся.
Милита оставляет попытки, из-под волос стон:
– Поверить не могу, меня победил какой-то уродец!
– А как все было-то? – осторожно интересуется Тиморис.
– Ворвалась в комнату синяя тварь со щупальцами, я даже не успела выхватить лук. Сначала этот... кальмар начал выть, стало жутко, но взяла себя в руки, вцепилась в лук, и тут из-за его спины щупальца! Меня оплетают, все вверх дном, а потом удар по затылку.
Эгорд почти не слушает.
Наяда... Что с ней? В мыслях ее печальное лицо, слова о предчувствиях, которые всегда сбываются...
– Все из-за проклятых побрякушек старика, – сокрушается Милита. – Только теперь поняла, идиотка...
 
– Какая сегодня самокритичная, любо-дорого послушать, – довольно говорит Тиморис. – А что за побрякушки?
– Амулеты, идиот!
– А... ну да. Эй, Эгорд, чего такой хмурый?
– Вообще-то мы в плену, если не заметил, – ворчит Милита. – Вполне причина быть хмурым.
– Зато живые!
Эгорд с трудом вырывается из тягучего вихря мыслей о Наяде.
– Я тоже был сам не свой из-за амулета. Ночью сорвал... и как прозрел! Но поздно, чудовище уже было за дверью.
– Дался же мне этот источник энергии! – корит себя немертвая, дергается в попытках вырваться. – Нет, идея хорошая, но чтобы так наплевать на осторожность! Могла бы спокойно смыться через окно, понаблюдать из засады, вернуться с драконом... А сама разлеглась на кровати, мол, пусть заходят, всех перебью! Ррр!
– И Тиморис потерял голову из-за амулета, – поддакивает Эгорд.
– Ну... эээ... если честно, – мнется Тиморис, – амулет я потерял еще днем...
Физиономия воина отворачивается, словно вот-вот получит по зубам.
Долгая пауза, Эгорд даже слегка трезвеет, взгляд втыкается в героя-любовника, гурмана и пьяницу.
– Понятно, – вздыхает Милита, машет кистью в сторону Тимориса. – Этот по своей дурости...
– Эй, – обиженно тянет воин, – могла бы похвалить за откровенность!
Эгорда опять забирают мрачные размышления, призрачная ткань воспоминаний и страшных дорисовок фантазии липнет к зрачкам синеватой тиной. Что та тварь сделала с Наядой?.. Непослушный пугливый человечек бродит по пещерам извилин, размазывает на стенах жуткие сцены: вот девушка в окровавленном платье разорвана, части валяются по всей комнате, а вон толпа сельчан сжигает Наяду на столбе...
Тело скручивает боль.
Жилы вздуваются, Эгорд слышит свой крик и крики спутников. Из пленников вылетает нечто зыбкое и черное, как зола, потоки вещества утекают в пасти каменной гидры, каким-то образом проникают в сферу, чернота в ней оживает, словно в чан с водой вливают новые порции жидкости.
Троица приходит в себя, говорить можно, но до омерзения не хочется разлеплять искусанные губы.
– Только не это, – стонет Тиморис. – Мы как те жрецы в осадной башне...
Милита выплевывает холодную темную кровь
– Ты о чем?
– Видели такое, – тяжело дышит Эгорд, рука порывается стереть с лица пот, но упирается в стенной браслет. – Темные маги держали в заточении жрецов света, высасывали силу.
– Вот как, – говорит Милита в пустоту. – Значит, мы – дойные коровы.
Тиморис чуть не плачет.
– Будем пускать слюни, как те несчастные... За что?! Лучше бы сразу убили...
– Зато живые, – ядовито выдавливает немертвая. – Пить надо меньше! И под юбки не лезть.
– Эгорд, что делать?!
Тиморис глядит умоляюще.
Из сферы вытекают черные ленты энергии, сплетаются высокие тучи, из дыма выходят трое в просторных одеяниях такого же цвета.
У самого ряженого рогатый посох, еще более рогатый шлем, ткань вышита остроугольными символами из драгоценных ниток, на шее амулет в виде паука, выцветшие глаза – две полоски равнодушия. Двое других попроще, без узоров, посохов, рогов и прочих пышностей. Один лысый, нет даже бровей и ресниц, только натянутая на череп кожа, глазки как бусинки, но ярости в них хватит на десятерых. Другой слегка растерян, будто не знает, куда попал, волосы как охапка прогнившей соломы.
Темный Орден. Два мага и архимаг.
– Ах вы черви! – взрывается Милита, оковы трещат болтами, стена грозится не выдержать. – Дармовой силы захотели, да? Ублюдки, рожи беззубые...
– Жучары, силенок чужих захотели, своих-то нет даже на девок! – задорно поддерживает Тиморис.
Лысый таращит глаза, один на Милиту, другой на Тимориса, хотят сорваться из глазниц, накинуться как бешеные псы. Косматый в позе хозяина ситуации, подвешивает улыбку, ладони скрипуче потирают друг друга.