Моногамия (СИ)
-Я бы и не спрашивал твоего мнения по поводу конкретно этой покупки, поскольку оно никакой смысловой нагрузки не несёт, но! У них там их, оказывается, целых пять размеров, а я в размерах не силён, как и в выборе моделей, поэтому мы сейчас зайдём, всё перемерим и купим тебе шубу. Ясно?
– Я сказала, нет, Алекс!
В этот момент он прижимает меня к стеклу, и его губы касаются моей шеи, затем страстно целуют её ещё и ещё, его нос опускает мой шарф ниже, и вот его язык и губы уже страстно терзают кожу моего небольшого декольте, а бёдра его плотно прижимают мои к толстому стеклу витрины элитного магазина на Елисейских полях. Алекс выдыхает горячий воздух прямо на нежную кожу моей груди, запах и мягкость его волос, оказавшихся прямо перед моим носом и щекочущих его, сводят меня с ума, я неимоверным усилием воли сдерживаюсь, чтобы не запустить в них свои руки… Моё голодное тело заходится в животной истоме, и в этот момент он хрипло спрашивает.
– Так что, хочешь?
– Да!
Он резко отрывается, хватает меня за руку и тащит в магазин, а я, упираясь, кричу ему:
– Я не об этом сказала «да»!
Алекс, не останавливаясь, резко оборачивается и, подняв бровь, спрашивает:
– А о чём же?
Я в тупике, впервые в жизни не знаю, что ответить… Не признаваться же в неуёмной похоти, о которой меня никто не спрашивал!!! Пока я мешкаю, Алекс затаскивает меня в магазин, где три милые девушки в лиловых костюмах широко улыбаются, показывает им на серую шубку, и они тут же находят для меня размер. Блондинка в лиловом элегантно приглашает меня пройти в примерочную – большую залу с зеркальными стенами и подиумом, а я едва улавливаю обрывки фразы, тихо сказанной Алексом на английском:
– Не сообщайте ей цены и уберите ценники.
-Конечно, месье, – отвечают ему.
Шубка на мне – сногсшибательное серебристое чудо, невероятно тёплое и лёгкое, с капюшоном, достаёт мне почти до колена – всё как я люблю… Я уже очарована этой вещью, а у меня ведь и правда ни одной шубы нет… Вообще никакой… Просто сейчас в моде пуховики! Я снимаю настойчиво с себя шубу, готовлюсь сказать, что мне не нравится, но Алекс, пристально следящий за моим лицом, опережает меня:
-Попробуем другую?
И дело даже не в тупике, в который он вогнал меня этим предложением, а в том, что я внезапно осознаю, что Алексу страстно хочется что-то подарить мне. Мой отказ, очередной отказ от его предложений и подарков больно хлестнёт его… И вот это, такое простое понимание, заставляет меня ответить ему следующее:
-Мне нравится эта.
Он расплывается в счастливейшей, довольнейшей улыбке удовлетворения, тут же подходит и, обнимая, нежно целует меня.
Глава 10
Adam Lambert – Outlaws Of Love (Full)
Парижские апартаменты Алекса шикарны и унылы одновременно. Шикарны, потому что он не изменяет себе – даже временно снимая жильё, умудряется найти просторы стекла и металла. А унылые, потому что полностью серые: это светлый, приятный, успокаивающий оттенок, но всё же серый… Серые стены, серый с белыми вкраплениями деревянный пол, серые ковры, серое постельное бельё, серые шкафы и панели кухни, серая ванна, серый кафель, серое всё. Ни одного яркого или жизнерадостного пятна во всей квартире. Лишь разливающаяся по просторам серо-стеклянной студии красивая нежная музыка, не выключаемая даже на время отсутствия хозяина, немного исправляла ситуацию, добавляя в грустное настроение этого жилища немного радости и жизни…
Я заметила, что постель не убрана, из чего следовало, что прислуги здесь нет. Важнее было другое, бельё было смято только с одной стороны, с другой – идеально ровная простынь и нетронутая никем подушка… У меня снова защекотало в животе – значит в этой квартире он не спит ни с кем… Это было приятно, очень!
Я приняла душ, вышла – Алекса в спальне не было, легла на его подушку, от неё пахло им, Алексом… Мне сделалось так хорошо и так похотно… Я жду его, мне не то что не терпится, мне невыносимо необходимо это, ведь желание сжигает меня уже давно, оно мучило ещё дома, но в аэропорту достигло своего апогея, недвусмысленно напомнило о себе в машине, и вот теперь я уже не в силах сдерживать его, ведь моё сознание в курсе, что всё случится уже очень скоро. C усилием сжимаю свои бёдра – от постели так сладко и так пряно пахнет Алексом, в какой-то момент мне даже кажется, что я готова дойти до финальной точки только лишь от этого аромата… Господи, что он там возится на этой своей кухне!
Встаю, одеваюсь, иду к нему. Алекс, уже переодет в футболку, сексуальный до изнеможения из-за проступающих сквозь тонкую ткань очертаний его мышц на спине, на руках, из-за своих широких плеч, кричащих о незаурядной силе и мужественности, из-за обтянутых джинсами идеальных в своих контурах и объёме ягодиц, при созерцании которых живот просто скручивает невыносимый сексуальный голод, из-за своих волос, которые слегка завитыми прядями уже полностью скрывают его шею, из-за босых ног, которые тоже сексуальны, и одна из ступней стоит вертикально, опёршись на другую… Алекс, похоже, понятие не имеет, о том, что со мной происходит в эту секунду, он старательно чистит и режет фрукты, укладывая их на стеклянное плоское блюдо, и одновременно что–то готовит. Присматриваюсь – это устрицы! Они уже политы каким-то соусом в чёрной пластиковой одноразовой кастрюле и разогреты в микроволновке. Это полуфабрикат, гениально придуманный для тех, кто любит лакомиться, но не умеет готовить. На большом стеклянном столе разложены пакеты с незнакомыми мне продуктами, французские багеты, круассаны в корзинке, картонные коробки с причудливыми пирожными. Похоже, к моему приезду Алекс сделал покупки…
Yoste – Haku
Подхожу тихо, обнимаю его сзади… Да, обнимаю! Потому что моя гордость и холодность давно проиграли решающую партию моей сексуальности. С недавних пор она не только есть у меня, но и уверенно перенимает бразды правления в свои руки…
Алекс разворачивается и, улыбаясь, тоже обнимает меня, обнимает сладко, долго, не может отпустить, зарывается носом в мои ещё влажные волосы и говорит:
-Ты перестала пахнуть собой, так сладко было нюхать тебя в аэропорту, обязательно было мыться так сразу?
-Я думала, мы не будем откладывать наше основное занятие на потом, а как обычно займёмся им сразу. Но ты, я смотрю, увлёкся тут не на шутку…
Алекс смеётся, намеренно целует меня не в губы, а в щёку, говорит:
-Должен же я накормить тебя!
– А меня в самолёте накормили!
-Но если ты поешь ещё, тебе это только на пользу будет!
-Разве?
-Конечно!
– Понимаю, ты хочешь сделать меня толстой…
-Вы женщины, похоже, мало что понимаете в своей же женственности! Прям оголтело-повсеместное увлечение худобой, чрезмерной, я бы сказал!
-Специфическое у тебя мнение, замечу.
Но его тёплые руки уже у меня на талии под халатом, по бокам, а у меня это особенная зона, его прикосновения в этом месте всегда имеют последствия, он это чувствует и тут же убирает их, и я …. Я снова не понимаю, что происходит! Нет сомнений, что он хочет меня – его темнеющий взгляд я уже не спутаю ни с чем, но он упорно сдерживает себя, так же, как когда-то в Испании, когда я выяснила, что секс и алкоголь в неумеренных количествах несовместимы в понимании Алекса. Но сегодня мы не пили … Так в чём же дело?
Мы садимся за стол, едим, Алекс не сводит с меня своих тёмных глаз, улыбается, пытается шутить, но у него не слишком гениально это выходит, и я чувствую напряжение. Наконец, он приносит два изящных бокала и наполняет их белым вином, а я думаю: ну давай, напои меня ещё вином, а потом займёмся тем, что станем ждать пока протрезвеем… Но сам Алекс почти ничего не ест, а вино лишь пробует. Я стараюсь повторять за ним, и он делает мне замечание, что он старался, а я обижаю его своим плохим аппетитом, но я как всегда нахожусь, что ответить – в самолёте покормили очень сытно, и я пока ещё не голодна …