Элита

— Вы обе так нам помогали. Это и ваш проект тоже, — добавила я.
Я видела, как тронута нашим жестом королева, но Сильвия просто начисто лишилась дара речи. Я вдруг задумалась: кто-нибудь во дворце вообще обращал на нее внимание? Да, эту идею мы с Крисс придумали вчера, чтобы привлечь Сильвию на свою сторону, но теперь я порадовалась задумке не только по этой причине.
Может, Сильвия временами и бывала утомительной, но она старалась наставлять нас ради нашей же пользы. Я дала себе слово обязательно отблагодарить ее как следует.
Дворецкий сообщил, что гости уже на подходе, и мы с Крисс встали по обе стороны дверей, чтобы приветствовать прибывающих. Оркестр негромко наигрывал приятную музыку, служанки приготовились обносить гостей закусками.
К нам приближались Элиза с Селестой и Натали. К моему удивлению, они даже не опоздали. Едва увидев результат наших стараний — ниспадающие волны материи, прикрывающие голые стены, сверкающие вазы в центре столов, пышные цветочные композиции, — Элиза с Селестой явно загрустили. Натали же пребывала в слишком большом возбуждении, чтобы расстраиваться.
— Здесь пахнет, как в саду, — вздохнула она и вошла в зал, практически пританцовывая.
— Даже чересчур, — поддакнула Селеста. — У людей головы разболятся.
Селеста не была бы Селестой, если бы упустила возможность найти изъян в чем-то хорошем.
— Попытайтесь сесть за разные столы, — посоветовала Крисс, когда они проходили мимо. — Итальянки здесь для того, чтобы завести друзей.
Селеста прищелкнула языком, как будто все это ее раздражало. Я уже собралась было посоветовать ей держать себя в руках, ведь мы с Крисс на ее приеме вели себя безупречно, но тут услышала оживленный щебет итальянок, показавшихся в конце коридора, и выкинула Селесту из головы.
Высокие, с золотистой кожей, итальянки были пре красны и походили на статуэтки. К тому же они оказались еще и невероятно живыми. Такое впечатление, что в сердце у каждой находилось по маленькому солнышку, освещавшему все вокруг.
Итальянская монархия была еще более молодой, чем в Иллеа. Судя по тому, что я прочла в досье, они на протяжении нескольких десятилетий отвергали все наши предложения дружбы, и это была их единственная попытка сблизиться. Эта встреча стала первым шагом к налаживанию отношений с развивающимся государством.
Думать об этом было страшно, однако стоило гостьям переступить порог, как их обаяние растопило все мои тревоги. Они расцеловали нас с Крисс в обе щеки и прощебетали: «Salve!» Их воодушевление было заразительным.
Не все итальянские фразы дались мне с первого раза, но наши гостьи проявили великодушие и со смехом отмахивались от моих извинений за ошибки, помогая их исправить. Сами они говорили по-английски довольно бегло и принялись рассыпаться в комплиментах нашим платьям и прическам. Судя по всему, первое впечатление, которое мы произвели, было благоприятным, и я немного расслабилась.
В итоге большую часть вечера я провела в обществе Орабеллы и Ноэми, кузин итальянской принцессы.
— Просто восхитительно! — воскликнула Орабелла, пригубив бокал с вином.
— Мы очень рады, что вам нравится, — отозвалась и, беспокоясь, как бы меня не сочли слишком робкой. Они были такими шумными!
— Вы должны непременно попробовать! — настаивала она.
После Хеллоуина я не притрагивалась к спиртному, да и вообще была не большой его любительницей, но не хотела показаться невежливой, поэтому приняла протянутый бокал и сделала глоток.
Это оказалось невероятным! В шампанском прежде всего чувствовались пузырьки, в этом же рубиновом вине угадывались несколько оттенков вкуса, каждый из которых выступал на первый план в свой черед.
— Мм, — блаженно вздохнула я.
— Ну-ка, ну-ка, — сказала Ноэми, привлекая к себе мое внимание. — Этот ваш Максон — настоящий красавец. Что нужно для того, чтобы попасть в Отбор?
— Всего лишь перелопатить кучу бумажной работы, — пошутила я.
— И только? Где моя ручка?
— Я тоже участвую, — подала голос Орабелла. — С удовольствием заберу Максона домой в Италию.
Я рассмеялась:
— Поверьте, изнутри это выглядит далеко не так заманчиво.
— Вам нужно налить еще вина, — заявила Ноэми.
— Непременно! — поддержала ее Орабелла, и они подозвали официанта, который наполнил мой опустевший бокал.
— Вы когда-нибудь бывали в Италии? — поинтересовалась Ноэми.
Я покачала головой:
— До Отбора я ни разу даже не выезжала за пределы своей провинции.
— Вы непременно должны приехать! — заявила Орабелла. — Остановиться можно у меня.
— Вечно ты переманиваешь моих друзей! — шутливо возмутилась Ноэми. — Она будет жить у меня!
От вина по телу разлилась приятная теплота, а их притворная перебранка меня развеселила.
— И как, он хорошо целуется? — спросила Ноэми.
Я чуть не поперхнулась вином и рассмеялась. Потом отвела взгляд, но они все равно догадались.
— Очень хорошо? — принялась допытываться Орабелла. Я ничего не ответила, и она замахала рукой официанту. — Выпейте еще вина! — воскликнула она.
Я укоризненно наставила на них палец, раскусив их замысел:
— Вы обе настоящие хулиганки, вот вы кто!
Они, как по команде, запрокинули головы и расхохотались, и я против воли присоединилась к ним. Оказалось, что сплетничать с девушками, с которыми не соперничаешь за одного мужчину, очень даже занимательно, но я не могла чересчур увлекаться подобными разговорами.
Я решила, что, если я не хочу закончить вечер под столом, надо уходить, и поднялась.
— Он очень романтичный. Когда хочет таким быть, — сказала я.
Они захлопали в ладоши и засмеялись, а я двинулась прочь, улыбаясь их озорству.
Немного подкрепившись, я принялась играть на скрипке и петь народные песни, которые знала наизусть. Большая часть зала подпевала мне. Краешком глаза я заметила, как Сильвия делает какие-то пометки в своем блокноте и притопывает ногой в такт.
Крисс предложила тост за королеву с Сильвией и их помощь, и зал взорвался аплодисментами. Гости весело загомонили и, осушив свои бокалы, бросили их в стену. Мы с Крисс не ожидали ничего подобного, но, пожав плечами, тут же последовали их примеру.
Бедные служанки немедленно поспешили убрать осколки, а оркестр уже снова заиграл, и весь зал пустился в пляс. Пожалуй, гвоздем программы стала Натали, которая вскочила на стол и исполнила какой-то танец. Больше всего при этом она походила на осьминога.
Королева Эмберли сидела в уголке и оживленно о чем-то болтала с итальянской королевой. Я обрадовалась: у нас все получилось! Я была так поглощена этим зрелищем, что вздрогнула от неожиданности, когда ко мне обратилась Элиза.
— У вас вышло лучше, — с неохотой призналась она. — Вам удалось организовать отличный прием.
— Спасибо. Нам пришлось поволноваться: начало- то у нас было не самое гладкое.
— Я знаю. Тем большее впечатление производит конечный результат. Как будто вы начали готовиться за несколько недель.
Она обвела глазами зал, с тоской глядя на яркое убранство. Я обняла ее за плечи:
— Знаешь, Элиза, вчера всем было ясно, что в вашей команде усерднее всех работала ты. Уверена, Сильвия донесет это до Максона.
— Ты думаешь?
— Разумеется. И я даю тебе слово, что, если это какое-то соревнование и ваша команда проиграет, я лично расскажу Максону, как много ты трудилась.
Она сощурила свои и без того узкие глаза:
— Ты правда это сделаешь?
— Ну конечно. А почему нет? — улыбнулась я.
Элиза покачала головой:
— Я действительно тобой восхищаюсь. За твою честность. Но, Америка, ты должна понять, что мы соревнуемся друг с другом. — (Моя улыбка померкла.) — Я не стала бы врать и наговаривать на тебя, но из кожи лезть, чтобы рассказать Максону о том, что ты сделала что-то хорошее, тоже не стала бы. Я просто не могу.
— Нас никто не заставляет так друг к другу отно ситься, — произнесла я негромко.
— Можно подумать, ты не понимаешь. Это же не просто приз. На кону стоит муж, корона, будущее. А для тебя, пожалуй, победа или проигрыш должны значить больше, чем для всех остальных.