Даром (СИ)

— После похорон я вспомнила о цифровой валюте и обратилась к… эксперту по компьютерам. Сама я в этом ничего не понимаю, но он смог найти счет дяди в одном из… как он это называл… блокчейнов. Сетевых хранилищ. Но для доступа необходим пароль в каком-то виде. И есть всего десять попыток ввода, после чего хранилище заблокируется навсегда.
Да, я вроде читал где-то, что от четверти до трети всей существующей криптовалюты не используется в обороте, а просто лежит мертвым грузом. Сколько сокровищ ушло в небытие благодаря таким вот Львам Викторовичам, никому не доверившим пароль? Блокчейны надежны, их не взломать даже одаренному хакеру — вот кого, скорее всего, заказчица стыдливо назвала «специалистом по компьютерам».
— Вы позволите осмотреть дом?
— Да, конечно, я же договор с вами уже подписала. Но ваша барышня сказала, вы не можете найти предмет без фотографии…
— У нас есть и другие методы.
Один из них я применил перед выездом сюда, но впечатляющих результатов он не дал: в полицейских базах не нашлось о покойнике и его родных ничего, что могло бы дать зацепку. Ординарная биография человека, за всю жизнь не имевшего более существенных проблем с законом, чем неправильная парковка. Родился у нас в городе, учился в МГУ, потом вернулся сюда. Из примечательного — до самой смерти работал главным инженером на керамическом заводе. Ничего криминального не нашлось и о нашей заказчице, скромной заведующей районной библиотекой. А вот второй наследник, брат покойного, Кирилл, по молодости дважды привлекался за хулиганство, но всякий раз отделывался штрафами.
Смерть Льва Викторовича была признана совершенно естественной. Конечно, после Одарения ни в чем нельзя быть уверенным до конца, но, судя по медицинскому заключению, для его возраста и состояния здоровья такой исход был более чем ожидаем.
Идем с Виталей осматривать дом. Три комнаты и просторный холл, объединенный с кухней — куда столько одному человеку? За месяц поверхности покрылись пылью, но в остальном здесь безупречный порядок — каждой вещи, вплоть до самой мелкой, отведено ее место. В кабинете — навороченное компьютерное кресло перед тремя огромными мониторами… наверно, если смотреть на них курсы биржевых котировок, будешь чувствовать себя властелином мира. А вот вся остальная обстановка…
Телевизор «Рекорд». Холодильник «Бирюса». Активаторная стиральная машинка «Урал». Винтажные мебельные гарнитуры… чешские, наверно, или польские. Хрустальные люстры со множеством висюлек, тихо позвякивающих, когда проходишь мимо. Ковры на крашеных дощатых полах и оклеенных бумажными обоями стенах. Полки с серией «Библиотека всемирной литературы» — книги расставлены так, чтобы цветные корешки складывались в спектр. Подборки журналов «Наука и жизнь», «Техника — молодежи», «Советский экран».
— Слышь, Сань, а дедок точно богатенький был буратино? — спрашивает незамутненный Виталя. — Тут же одно старье…
— Не старье, а винтаж, дурья твоя башка. Все это в рабочем состоянии, прекрасно отреставрировано и стоит уже сейчас очень некисло, а лет через двадцать и вовсе станет антиквариатом.
— Да я чо, я ничо, — пожимает плечами Виталя.
Однако я не ностальгировать по советским временам сюда пришел — я при СССР-то и не жил, а вот поди ж ты, какое все родное тут — а искать пароль. Компьютер моя клиентка уже увезла и сдавала знакомому «специалисту», который ничего там не нашел. У меня тоже есть одаренные айтишники на связи, они посмотрят, но это небыстро в любом случае. А может ли дать подсказку сам дом?
Вот проигрыватель «Эстония» и впечатляющая коллекция виниловых пластинок. На стене два плаката. На одном — вокально-инструментальный ансамбль Ace of Base; пара парней и столько же девиц с прическами, модными в начале девяностых. Все сильно накрашены, смотрят эдак заносчиво, с видом «мы знаем секрет, а вам не скажем».
 
На втором плакате — цветная фотография улицы Новый Арбат. Дома в форме раскрытых книжек, свет в окнах складывается в слово «СССР».
Интересно, как это у них работало — часть кабинетов была помечена особым образом, чтобы свет в них никогда не выключали? Вот же не экономили электричество советские люди… Ладно, что-то отвлекся я. А ведь эти два плаката — единственные сугубо декоративные вещи в доме, если не считать ковров. Черт, надеюсь, не придется считывать QR-код с советских ковров. Хотел ли Лев Викторович нечто нам сообщить, вывесив именно эти плакаты? Или они ему просто нравились, а у меня развивается синдром поиска глубинного смысла?
Спрашиваю без особой надежды:
— Виталя, может, удалось хоть что-нибудь унюхать? Флешка, или запись с паролем… такое что-то.
— Да как тут унюхаешь незнамо чего, — Виталя пожимает плечами. — Но знаешь что, Сань… вот этот плинтус — его явно отрывали, а потом ставили на место.
Смотрю туда, куда Виталя указывает. Плинтус как плинтус, такой везде в доме. Однако Виталя легко приподнимает уголок, шарит под ним. Полминуты спустя торжествующе извлекает и отдает мне серебристую флешку.
Подбираю отвисшую челюсть. Я ведь никогда не спрашивал, что конкретно искало дитя подворотни семнадцатого декабря, отчего огребло именно такой Дар. Решил, черт бы с ним, дело прошлое…
— Так что, твой Дар и тайники находить помогает, не только вещи?
— Да ну что ты заладил, Сань, Дар да Дар… — морщится Виталя. — Будто я без Дара прям бревно безглазое. Дома насобачился нычки искать. Что батя, что братаны бухали как не в себя. Деньги как у кого появлялись, он их сразу прятал. Батя — хитрожопый старый козел, пенсию как только не ныкал — и ни разу такого не было, чтобы не нашли и к утру не пропили. Так что глаз у меня наметанный.
От жеж… Никогда больше даже в мыслях не буду называть Виталю «дебила кусок», «тупая башка» и как я еще его чихвостил. У меня тоже были в свое время сложности в семье, но все-таки базу я получил правильную: и книги хорошие в доме были, и в походы мы с отцом ходили, пока он не слег… А Виталя вон из какого дерьмового бэкграунда выбирается сам. Работает, бухает умеренно, одеваться даже стал по-людски.
Ладно, самокопанием потом можно заняться, сейчас с флешкой разобраться надо. Достаю из рюкзака ноут — айтишная привычка таскать с собой основной рабочий инструмент. Слава труду, флешка читается! На ней один файл… видео. Пароль от блокчейна никак не может быть видеофайлом, но, возможно, там есть подсказка. Со второй попытки — пальцы чуть дрожат — запускаю видео двойным кликом… «файл поврежден». Так, ну это еще не приговор, есть программы для восстановления данных…
Из-за моей спины раздается решительный женский голос:
— Вы находитесь здесь без законных оснований. Немедленно покиньте помещение. Предварительно отдав все, что вы здесь нашли.
Ага, щас, бегу — волосы назад… Оборачиваюсь. На меня в упор смотрит дамочка, которую я часто встречал в коридорах нашего бизнес-центра. Мария, основательница детективного агентства имени себя.
За спиной Марии — двое ее сотрудников. Растерянная заказчица маячит в дверном проеме и беспомощно разводит ладонями.
Складываю руки на груди и приветливо улыбаюсь.
— Во-первых, здравствуйте, Мария. Во-вторых, удивительно интересные вещи вы рассказываете. Мы находимся здесь по приглашению наследницы, которой покойный доверил ключи от дома. А вы?
На самом деле я не уточнял, как именно заказчица получила ключи, ну да не суть.
— Мы действуем от имени и по поручению другого наследника, Кирилла Викторовича, брата покойного. У наших сотрудников есть лицензии на детективную деятельность. В отличие от вас. Потому мы имеем право осматривать помещения и имущество. Вы уйдете самостоятельно или мне вызвать сотрудников полиции?
Про лицензию — это Мария, конечно, права, никакой лицензии я не получал. Для этого нужно или юридическое образование, или трехлетний стаж в органах, а у меня ни того ни другого. Формально я вроде бы не детектив, в отличие от Марии. Но это не значит, что я позволю вот так тупо взять себя на понт.