Под Знаменем Империи, Том II (СИ)

Первые пару дней мы всё же делаем передышку, возвращаясь к технике лишь затем, чтобы насытить её своей энергией. Чтобы работать в полную силу, ей требуется регулярная подпитка от обоих создателей.
Ждём, пока накопится достаточно данных. После нападения в городе царит подозрительная тишина, и никто не проявляет себя. А вот обещанные припасы так и не прибыли. Караваны со снабжением в очередной раз задерживаются, несмотря на заверения лейтенанта Андора.
На третий день, на исходе времени ожидания каравана, мы пересекаемся с Райдо и договариваемся о ночной встрече. Заполночь, поднявшись на крышу, Умник подробно объясняет, как активировать технику и получить доступ к собранной информации.
— И почему мы раньше ею не воспользовались? — бросаю я взгляд на приятеля и сразу замечаю его нездоровый вид.
Кожа Умника стала бледной до синевы, щёки ввалились, под глазами залегли глубокие тени.
— Надеюсь, мы поскорее закончим с этой затеей, и я смогу отменить технику, — хрипло отзывается он. — Поддерживать её слишком долго — всё равно что себя заживо хоронить. Силы утекают, как вода сквозь пальцы. А ещё неизвестно, будет ли от этого прок.
— Будет, — уверенно заявляю я. — Непременно будет!
— Раз ты такой оптимист, тогда давай, действуй. Я подключусь следом. Но имей в виду, это не так просто, как тебе кажется.
Он садится рядом и принимается посвящать меня в тонкости восприятия образов, транслируемых животными и сохраняемых нашей задумкой.
Вообще-то подобные техники находятся под запретом в Империи из-за вопиющего вторжения в личную жизнь граждан, но сейчас у нас попросту нет другого выхода, если мы хотим быстро распутать весь этот клубок.
— Есть ещё одна причина, по которой долгое использование этой техники чревато безумием, — мрачно роняет Райдо. — Мы будем видеть и слышать всё глазами и ушами животных. А с учётом твоих экспериментов над моей техникой, объём информации, хлынувшей на тебя, окажется подобен лавине. Поначалу образы могут быть обрывочными и искажёнными, а слова — невнятными, потому что звуки воспринимаются зверьём совсем иначе, — он устало трёт переносицу. — Как извлечение данных будет происходить теперь, когда ты внёс свою лепту, я вообще слабо представляю. Ну что ж, опробуем эту дрянь на тебе.
— А как мне отфильтровать только нужное? — уточняю я, усаживаясь в центр формации.
— Тебе надо сосредоточиться на конкретном образе, отчётливо представить его, а уже потом посылать запрос. Это намного сложнее, чем звучит, уж поверь, — предупреждает Весна.
— Ну, я же совладал с демоном-Обольстителем, как-нибудь переварю и поток крысино-птичьих мыслей, — ухмыляюсь я, закрывая глаза. — Ну что, рискнём?
— Только не увлекайся, делай частые перерывы, а то живо растеряешь остатки рассудка, — напутствует меня Умник.
— Так ведь ты будешь рядом, — я тычу в него пальцем. — Если что, вытащишь меня обратно.
— Вытащить-то вытащу, но это может нарушить целостность техники. Лучше возвращайся сам, иначе… — он смотрит на меня с мрачной серьёзностью, — по городу будет носиться стая крыс, делящих меж собой ошмётки твоего разума.
— Понял, учту. Хотя, если выбирать, я бы предпочёл птиц, — усмехаюсь я и погружаюсь в глубокую медитацию.
Райдо активирует формацию особым образом, чтобы я смог получить доступ к накопленной информации. Его Ки пробегает по сплетениям линий, закручиваясь вихрем вокруг меня. В это мгновение моё сознание будто вырывают из тела и швыряют в бездонную пучину хаотичных образов, видимых под немыслимыми углами. Пусть я уже давно пребываю в чужой личине, но привык смотреть на мир человеческими глазами, а теперь, очутившись в звериной шкуре, вынужден постоянно задирать голову.
Поначалу приходится невероятно тяжело, я словно барахтаюсь в бушующем океане, и волны швыряют меня от одного животного к другому. Порой в голове всплывают обрывки человеческой речи, не подкреплённые зрительными образами. То я в облике крысы ныряю в узкие щели в поисках добычи, то парю над городскими крышами вольной птицей, глядя, как вдалеке маршируют солдаты.
 
Нет, мне нужно нечто совсем иное. Я здесь для того, чтобы узнать гораздо больше. И, к счастью, солдаты не обращают внимания на юрких зверьков, так и норовящих стянуть что-нибудь съестное из казарм. Правда, судьба некоторых незадачливых воришек печальна — они гибнут то от меткого удара боевой техникой, то под тяжёлым сапогом.
Первый день уходит на то, чтобы свыкнуться с незнакомой техникой, приноровиться к ней. Особых успехов пока нет, мне лишь удаётся худо-бедно настроиться на восприятие образов, оставленных пернато-пушисты шпионами.
А вот Райдо сразу нащупывает несколько многообещающих зацепок и делится находками. Ничего из ряда вон — мелкие нарушения устава, кучка подозрительных типов, постоянно шушукающихся по углам. Впрочем, их речи больше смахивают на пустую болтовню, чем на что-то серьёзное. Всего лишь малюсенькие осколки мозаики, но в умелых руках Умника техника уже начинает приносить плоды. Что ж, я тоже не останусь в стороне. Ни за что не уступлю этому пройдохе! Мы обязаны найти убийц Эйрина и тех, кто покушался на меня. Чего бы это ни стоило.
— В следующий раз пойдёшь один, мне светят ночные дежурства с офицерами, так что помочь не смогу, — наставляет меня товарищ, досконально объясняя, как самостоятельно активировать технику.
Мы ещё немного колдуем над формацией, пытаясь выжать из неё максимум возможного.
Следующие дни проходят в лихорадочной подготовке к экзамену. Старший лейтенант Барос то и дело напоминает о грядущем испытании. По его мнению, есть неплохие шансы, что экзамен состоится до начала военного марша, учитывая задержки с поставками провизии и оружия. Однако меня куда больше занимают ночные вылазки и возможность окунуться в раскинутую нами паутину. И пусть покамест не удалось напасть на след убийц капитана или заказчиков покушения на меня самого, техника Райдо уже позволила вскрыть немало другой неприглядной подноготной.
Похоже, коррупция разъела армейский организм от макушки до пят. Многие знакомые лица предстают передо мной в совсем ином свете. От сержантов до высших офицерских чинов — повсюду копошатся нечистые на руку дельцы. Армию, по сути, используют как инструмент для отмывания денег, текущих из государственной казны. И все ниточки тянутся к снабженцам.
Один из грызунов облюбовал здание, где расположилось подразделение обеспечения. Эта крыса — редкостная обжора, готовая сожрать даже крошки со стола. Райдо твердил, что приручить зверьё будет ой как непросто, но у меня получается. Всего-то и надо — мысленно подтолкнуть их в нужном направлении, а дальше природа возьмёт своё.
Так мне на глаза попадаются отчёты о поставках провизии, оружия и других ресурсов для армии. Самое любопытное, что один и тот же отчёт лежит на столе в двух вариантах.
Порой наши невольные осведомители так суетливы, словно участвуют в неких безумных гонках. Крысе некогда вчитываться в бумажки, она жадно глотает крошки со стола. Однако я научился управлять видениями, даруемыми техникой Райдо, и могу приостанавливать их, чтобы изучить детали подробнее. Сличив отчёты, я понимаю, что один из них — фальшивка, а второй — подлинник. Снабженцы увязли в этой схеме по самые уши, но вряд ли действуют по собственной инициативе. Слишком уж крупные суммы и цифры мелькают в документах.
Ещё меня тревожит фигура одного из императорских советников, и это не Ингар, выступавший давеча на военном совете у Кариссы. Райнато, советник нашего владыки по вопросам стратегии, как-то уж слишком злорадствует по поводу кончины Эйрина. В его словах сквозит плохо скрываемая радость. Да и обо мне он отзывается в весьма нелестных выражениях. Закрадывается мысль, что он может быть замешан в обоих покушениях.
Позже Текору удаётся разузнать, что Райнато состоял в одном из кланов, участвовавших в заговоре против Императора, но ныне, благодаря удачной женитьбе, принадлежит к другой влиятельной семье. Так он и дослужился до высокого поста при дворе Альдавиана. Но советником стал не просто так — за плечами Райнато двадцать лет сражений с демонами, а до того он и вовсе был генералом. И лишь после этого, в награду за ратные подвиги, удостоился чести стать личным советником Императора. Однако, похоже, это ничуть не мешает ему плести интриги прямо под носом у нашего владыки.