Окно выходит в белые деревья...
Часть 13 из 70 Информация о книге
ГРАД В ХАРЬКОВЕ
В граде Харькове —град.Крупен град,как виноград.Он танцует у оградпританцо-вы-вает!Он шустёр и шаловат,и сам черт ему не брат.В губы градины летят —леденцовые!Града стукот,града цокотпо зальделой мостовой.Деревянный круглый цокольпокидает постовой.Постовой,постовой,а дорожит головой!Вот блатной мордастый жлобжмется к магазинчику.Градемукак вдарит в лоб —сбил малокозырочку!А вот шагает в гости попик.Поиграть идет он в покер.Градкакпопику поддаст!И совсем беспомощнопопик прячется в подъезд«Общества безбожников».А вот бежит филологичка.Град шибает здорово!Совершенно алогичновдруг косынку сдергивает.Пляшут чертики в глазах,пляшут,как на празднике,и сверкают в волосахсветляками — градинки.Человек в универмагеприобрел китайский таз.На тазу у него маки…Вдруг по тазуградкак даст!!Таз поет,звенит,грохочет.Человек идет,хохочет.Град игрив,задирист,буен.Еще раз!Еще раз!Таз играет,словно бубен,хоть иди —пляши под таз!Град идет!Град!Град!Град, давай!Тебе я рад!Все, кто молод,граду рады —пусть сильней хоть во сто крат!Через разные преградыя иду вперед сквозь град,град насмешек,сплетен хитрых,что летят со всех сторон…Град опасен лишь для хилых,а для сильных — нужен он!Град не грусть,а град —наградане боящимся преград.Улыбаться надо граду,чтобы радостью был град!Град, давай!..«Людей неинтересных в мире нет…»
С. Преображенскому
Людей неинтересных в мире нетИх судьбы — как истории планет.У каждой все особое, свое,и нет планет, похожих на нее.А если кто-то незаметно жили с этой незаметностью дружил,он интересен был среди людейсамой неинтересностью своей.У каждого — свой тайный личный мир.Есть в мире этом самый лучший миг.Есть в мире этом самый страшный час,но это все неведомо для нас.И если умирает человек,с ним умирает первый его снег,и первый поцелуй, и первый бой…Все это забирает он с собой.Да, остаются книги и мосты,машины и художников холсты,да, многому остаться суждено,но что-то ведь уходит все равно!Таков закон безжалостной игры.Не люди умирают, а миры.Людей мы помним, грешных и земных.А что мы знали, в сущности, о них?Что знаем мы про братьев, про друзей,что знаем о единственной своей?И про отца родного своегомы, зная все, не знаем ничего.Уходят люди… Их не возвратить.Их тайные миры не возродить.И каждый раз мне хочется опятьот этой невозвратности кричать.«Я не сдаюсь, но все-таки сдаю…»
Я не сдаюсь, но все-таки сдаю.Я в руки брать перо перестаю,и на мои усталые устапугающе нисходит немота.Но слышу я, улегшийся в постель,как что-то хочет сообщить метельи как трамваи в шуме снеговомзвенят печально — каждый о своем.Пытаются шептать клочки афиш,пытается кричать железо крыш,и в трубах петь пытается вода,и так мычат бессильно провода.И люди тоже, если плохо им,не могут рассказать всего другим,наедине с собой они молчатили вот так же горестно мычат.И вот я снова за столом своим.Я как возможность высказаться им.А высказать других, о них скорбя,и есть возможность высказать себя.