Двое

Пока его величество знакомился со своими подданными и владениями, расторопная прислуга успела навести в спальне порядок и едва ли не сменить простыни. Умаявшийся Юрский более-менее аккуратно повесил костюм на стул и подрубленным деревом рухнул в мягкое облако перины. Глаза закрывались сами собой, однако он упорно держал их открытыми, глядя в спину Конрарту, задёргивавшему на окнах тяжёлые шторы. Было же ещё что-то, о чём он хотел ему сказать… Ах да! — Конрарт! — Да, Юра? — телохранитель подошёл к королевской постели. — Я совсем забыл, — Юрского всё глубже затягивала тёмная пучина сна, — я хотел извиниться. Я не ненавижу тебя. Конрарт мягко улыбнулся и безотчётным жестом пригладил непокорные вихры на торчащей из кокона одеял черноволосой макушке. Но Юрский этого уже не почувствовал — он крепко спал.
Глава 5.1 
Девиз правителя
Ах, это блаженное чувство «выспался»! Юрский с удовольствием потянулся. Божественная кровать, даже вставать жалко. Но нужно.
Стоило отдёрнуть плотные ночные шторы, как полумрак комнаты исчез без следа — солнце стояло уже высоко. «Сколько же я проспал? Надеюсь, не сутки? И почему меня никто не разбудил?» Впрочем, с последним вопросом было всё понятно: будить мао — злейшее нарушение Великой и Ужасной Субординации. Хотя, судя по аккуратной стопке чистой одежды, кто-то к нему всё-таки заходил. Где только при этом был хвалёный «нюх на посторонних» — неизвестно. Юрский с удовольствием умылся из стоящего на изящном столике серебряного тазика, вытер лицо пушистым полотенцем и вдруг сообразил, что к нему вполне мог заходить Конрарт. Это полностью объясняло молчание шестого чувства, за последние недели успевшего привыкнуть к постоянному соседству. «Надо будет попросить его будить меня пораньше. А то неправильно получается: Замок давно на ногах, один мао дрыхнет, как сурок, — думал Юрский, застёгивая последнюю пуговицу на воротнике-стойке пиджака. — Ну-с, я готов. Можно идти искать завтрак».
Он сам не ожидал, что что-то запомнил из вчерашней (если, конечно, она была вчера) экскурсии, но до столовой добрался довольно быстро. Приоткрыл дверь, с трудом удержавшись от вежливого стука, и заглянул внутрь. Никого. И самое печальное — из еды имелись только фрукты на хрустальном блюде, одиноко стоящем в центре обеденного стола. «Ладно, перехвачу пару яблочек и пойду на кухню, — нашёл выход проголодавшийся Юрский. — Надеюсь, это не нарушит какое-нибудь важное предписание королевского этикета». Он шагнул внутрь, и одновременно в столовой открылась неприметная вторая дверь, предназначенная для прислуги. — Ваше величество! — поспешно поклонилась вошедшая служанка, едва не уронив метёлку для уборки пыли. — Доброе утро! Или день, — наморщил нос Юрский. — Утро, ваше величество. — Вот и отлично, — Ещё бы узнать утро какого дня. Ну да неважно. — А вы?.. — Его определённо знакомили с ней, вот только под шквалом прочих впечатлений имя напрочь вылетело из памяти. — Сангрия, ваше величество. — Точно, Сангрия! Простите, совсем голова дырявая. — Ничего страшного, — смутилась девушка. Оно и понятно: не каждый день перед тобой короли извиняются. — Скажите, Сангрия, — Юрский наконец-то подобрался к наиболее насущному вопросу. — А все что, уже позавтракали? — Ну, господин фон Крайст никогда не завтракает, господин фон Вальде и сэр Веллер уехали затемно, а господин фон Бильфельд от завтрака отказался. Госпожа фон Шпицберг не захотела сидеть в столовой одна и попросила накрыть в её покоях. — Ясненько, — аппетит у Юрского убавился в половину. — А куда уехали господин фон Вальде и Конрарт? — Ночью прискакал гонец из какой-то приграничной деревушки, — нахмурила лоб Сангрия, стараясь не упустить ни одной детали. — Нас разбудили и приказали собрать продовольствие для малого отряда. Они выехали перед рассветом. — Вот как, — Юрскому окончательно расхотелось есть. — А зачем конкретно, вы не знаете? — Боюсь, что нет. Но должны знать господин фон Крайст или господин фон Бильфельд. — М-м, и где мне найти Вольфрама? — Подбить на авантюру вспыльчивый Огонь должно быть попроще, чем обманчиво-легкомысленный Ветер. — Не знаю, — растерялась девушка. — Может, на учебном плацу? — Так, так, так, — Где плац, Юрский более-менее помнил. Но как быть с завтраком? Пусть аппетита больше нет, однако организму надо откуда-то брать энергию. — Сангрия, будьте добры, подготовьте ещё один… нет, десять сухпайков, — Вряд ли Вольфрам согласится ехать на границу без отряда сопровождения. — Слушаюсь, ваше величество, — поклонилась служанка. Юрский дружелюбно кивнул ей и отправился на поиски своего недруга.
***
 Вольфрам действительно обнаружился на плацу, где до седьмого пота гонял солдат личной гвардии. Юрский как раз попал на разбор полётов, когда сурово хмурящийся командир («Кажется, я догадываюсь, от кого он подхватил это выражение лица») жёстко отчитывал подчинённых за какие-то промахи. — Доброго утра всем! — громко поздоровался Юрский, прерывая экзекуцию. Выслушал дружное «Добр! Утр! Ваш! Во!» обрадованных передышкой гвардейцев и добавил: — Вольфрам, на два слова. «Какой я тебе „Вольфрам“, смерд?!» — нехорошо сощурился фон Бильфельд, однако вслух пререкаться не стал.
Когда они отошли к краю плаца, Юрский сразу взял быка за рога: — Вольфрам, куда уехали фон Вальде и Конрарт? — На границу, — сквозь зубы процедил тот. Было видно, что отвечать ему страшно не хочется, но пресловутая субординация не позволяла игнорировать прямые вопросы сюзерена. «Отчитали его вчера, что ли?» — И что там случилось? — Нападение на одну из человеческих деревень, находящихся под протекторатом Шин-Макоку. — Это настолько важно, что понадобилось присутствие командующего войсками? — Нападение далеко не первое. Брат решил разобраться. — Понятно, — Юрский вряд ли бы смог объяснить, чем его задевает ситуация. Ну уехали, ну не сказали — в чём проблема-то? Он сам руками и ногами отбивался от титула, зачем же психовать от настолько явного пренебрежения его мнением? — Значит так. Я немедленно отправляюсь на границу. Для более глубокого погружения в жизнь государства, так сказать. Ты составишь мне компанию? — Брат ничего мне не говорил на этот счёт, — упрямо выпятил челюсть Вольфрам. — Хорошо, — Юрский тоже не собирался уступать. — Значит, я найду другого провожатого. Надеюсь, в этом замке ещё остались солдаты, помнящие о субординации, — он специально выделил интонацией последнее слово. Бледные щёки Вольфрама окрасил сердитый румянец. Юрский невольно залюбовался своим недругом, до того тот был хорош в гневе. «Вот же счастливчик — в любой ситуации, как звезда с обложки. И ведь умеет собой владеть, когда хочет!» — Не нужно, — наконец процедил фон Бильфельд, слегка отводя взгляд в сторону. — Я буду сопровождать… ваше величество. — Отлично! — у Юрского как гора с плеч свалилась. — Я попросил Сангрию сделать нам десяток сухпайков. Путь ведь не близкий, верно? — Верно, — Вольфрам окончательно смирился со своей участью. — Часа на четыре, если не экономить силы лошадей. — Не будем экономить — у твоих братьев и так фора приличная. Сколько времени надо на сборы? — Десять минут. Юрский изумлённо присвистнул: — Круто! Не зря ты своих людей гоняешь! Кажется, похвала пришлась по душе, пусть Вольфрам и постарался этого не показать. — Пойду распоряжусь, — буркнул он в ответ. — Ага, давай. Хотя нет, погоди, ещё один момент! — Я слушаю. — Извини за вчерашнее. Фон Бильфельд машинально коснулся пальцами скулы с почти незаметным синяком. «Интересно, на мазоку в принципе заживает, как на собаке, или есть какой-то секрет?» — Извинения приняты, — Нет, с ним точно провели воспитательную беседу. — И знаешь, давай без лишних церемоний с «величествами». Моя фамилия Юрский, но, если хочешь, можешь называть меня как Конрарт — Юра. — Хорошо, — похоже, Вольфрам немного растерялся. — Я пойду? — Ага. Фон Бильфельд отрывисто кивнул, щёлкнул каблуками и стремительно зашагал к ожидающим его гвардейцам. — Приручить Огонь? — Юрский машинально взъерошил волосы. — А стоит ли? Стоит ли вообще лезть не в своё дело? «Я же не собираюсь быть мао. Просто… просто почему он меня не предупредил?»