Взаперти (СИ)
- Сто двадцать лошадок между ног, вот это мощь, Крис! – и Том потрогал кожаное сиденье, любовно, ласково, как будто и впрямь коня по шее гладил. Посмотрел на Хемсворта: азартно, лукаво, растянул в шальной улыбке тонкие губы, сверкнул лучиками-морщинками возле смеющихся глаз. Как же Крис любил такого Тома — светлого, радостного, предвкушающего приключение.
- Давай! Ну, что же ты? – и Том перекинул ногу через седло, похлопал по кожаной обивке позади себя. – Садись, а то без тебя уеду!
Крис не хотел, чтобы Том уезжал без него. Сел сзади, сильно сжал бедрами седло, притиснулся к Тому покрепче, так, чтобы слышать его запах — чистой кожи, того самого шампуня, из-за которого Крис лишился когда-то волос, и немного меда. Самый лучший запах. Самый родной. За всю жизнь не надышаться.
- Держись! – велел Том и завел двигатель.
И они полетели. Как это бывает во сне, они сразу же оказались на пустынном шоссе, минуя город с его вечными пробками, светофорами, автомобилями, с огнями рекламы и красочных вывесок, с его вечно спешащими куда-то, ко всему, кроме самих себя, безразличными пешеходами. Во сне они с Томом были слишком свободны, чтобы их мог задержать город. Во сне они были только вдвоем.
За городом было просторно, вольно, ветрено. Пахло терпко и сладко — или это все еще был запах Тома, с капелькой меда. Он, казалось, Крису под кожу проник, пропитал собой каждую пору его тела.
Шоссе отливало глянцем, плавно стелилось под колеса Хонды, миля за милей. Ветер хлестал Криса по щекам, трепал отросшие волосы. Почему-то во сне они не подумали о том, что нужно надеть шлем. Во сне никакая опасность им не грозила, и шлем был не нужен.
Никогда раньше Крис не чувствовал себя таким счастливым. Таким легким. Всего-то и надо было — чтобы ветер в лицо и Том рядом. И чтобы прижиматься щекой к разгоряченной шее, чтобы сквозь сладость меда пробивался чуть слышный запах пота. Чтобы знать, что никуда это не денется — Том в его руках, летящий навстречу чему-то очень хорошему. Крис не знал, что их ждет там, куда мчит их норовистая лошадка-Хонда, но на все сто был уверен — там им не грозит никакая беда. Там никто не сможет сделать больно его Тому.
Сколько они ехали — кто знает, во сне время летит еще незаметнее, чем наяву — пока Хиддлстон не заглушил мотор прямо на шоссе. Развернулся на мотоцикле так, чтобы сидеть лицом к Крису. И тот засмотрелся на мужчину напротив: сейчас вечернее солнце вызолотило его кожу, поцеловало каждую веснушку на точеных скулах, запутало свои лучи в медовых кудряшках. Хиддлстон сам сейчас был, как солнце — теплый, ласковый, живой. Крис смотрел и насмотреться не мог, хотел дотронуться и не смел — как ты прикоснешься к солнцу?
- Просыпайся, Крис, – сказал Том, – просыпайся, тебе пора.
Хемсворт только головой покачал — что значит «пора», если они еще не доехали?
- Время, Крис, – настойчиво повторил Томас и строго посмотрел на Хемсворта.
И тот проснулся, с неохотой выныривая из сна, где все у них с Хиддлстоном было хорошо. Где не было боли. И где он, Крис, мог прижимать к себе теплого, живого Тома.
Аккуратно, стараясь не сильно тревожить перевязанный бок, сел на кровати, потрогал ладонью лоб — пока он спал, температура упала до нормы. Посмотрел на часы — они показывали без четверти два ночи. Самое время: пациенты спят, а большинство сотрудников разошлись по домам. Крис потянул руку и нашарил на тумбочке пакет апельсинового сока. Там же стол нетронутый ужин — его Хемсворт благополучно проспал.
Несколькими часами ранее Роберт привез австралийца в Сайфи. Не дав рта раскрыть, в красках описал, как отлучившийся из отеля Крис вернулся избитый. Как много хорошего они слышали о клинике от их доброго друга, профессора Браны, и что мистер Хемсворт желает лечиться именно в этой клинике. Как Дауни платил сам, поручив Криса профессиональной заботе медсестер, которые до прихода врача переодели нового пациента в больничную рубашку, а пара дюжих санитаров увезли его на каталке в отдельную палату. Как пришедший чуть позже врач назначил анализы, обработал рану и прописал антибиотики и обезболивающее. Отчего Хемсворт и заснул. И слава всем богам, что смог выспаться, иначе как бы у него получилось сейчас заняться тем, зачем и устроил весь этот спектакль с избиением?
«Время, Крис», – сам себе повторил доктор и решительно встал с кровати.
Сверившись с планами больницы, которые, как и обещал, перекинул на его телефон Дауни, Крис взялся за ручку двери, чтобы покинуть палату. Куда идти, он примерно представлял: сначала налево и до конца коридора, затем на лифте вниз, в самый подвал, где размещалась прачечная, после по короткому переходу до отдельного крыла, вход в которое наверняка будет закрыт. Как раздобыть ключ, Крис пока не знал, но несколько вариантов у него было. Главное, определить тип замка, а там уж умница Роберт поможет — в бытность полицейским он наверняка открыл не один десяток закрытых дверей.
Крис осторожно выглянул из палаты. На его счастье как раз в этот самый момент медсестра, сидевшая на посту, поднялась и поспешила в палату в противоположном конце коридора, видимо, пациенту требовалась ее помощь. Облегченно выдохнув, Крис притворил дверь, стараясь не хлопать, и, неслышно ступая, поспешил к лифту.
Были опасения, что для того, чтобы спуститься в подвал, нужно будет нажать определенную комбинацию цифр на панели лифта, по крайней мере так было в Центре профессора Браны: пациенты могли свободно перемещаться только там, где им дозволялось, в служебные помещения доступ был только у сотрудников. Но здесь все было по-другому. Крис просто нажал на минус второй этаж, и лифт, дернувшись, пополз вниз.
Оказавшись на нужном этаже, Хемсворт сверился с картами, определился с направлением и уверено пошел вперед. Миновав какое-то подсобное помещение, которое сейчас было закрыто, а также прачечную, он вышел в нужный коридор, быстро пройдя по которому, очутился перед решеткой. Она-то и закрывала проход в нужное Крису крыло. А увидев замок — электронный, по всей вероятности открывающийся при помощи ключа-карты — Хемсворт чуть было не начал биться лбом о чугунные прутья. Подобные карты программируются и выдаются лично каждому сотруднику. Чтобы изготовить подобную и подобрать код, да так, чтобы об этом не стало известно айтишникам, а затем и службе безопасности Сайфи, потребуется время, даже для людей Роберта это дело не одного часа. Далее, за решеткой, была тяжелая металлическая дверь. С точно таким же замком. Если разные замки тут открывают разные карты, значит пробраться в заветное отделение шансов практически нет.
Вдруг послышался слабый писк, затем жужжание — металлическая дверь начала открываться, и Хемсворт благоразумно отступил во тьму коридора. Из соседнего крыла вышел санитар. Крису из его укрытия было видно, как он открывает решетку — тусклая лампочка как раз освещала пятачок возле двери. Крис замер, боясь даже дышать. Если санитар заметит его сейчас, можно считать все дело проваленным. Но тот не замечал присутствия чужака. Посвистывая, санитар двинулся прямо по направлению к Крису. План созрел мгновенно. И если Хемсворт опасался, что сил, чтобы ударить как следует, ему не хватит — все-таки от температуры и воспалившейся раны он ослаб — то эффект неожиданности и регулярные тренировки были на его стороне. Едва ничего не подозревающий санитар поравнялся с Крисом, как тот ударил, вложив в замах всю свою злость, всю ненависть к тем, благодаря кому Томас, скорее всего, сейчас находится взаперти, скрытый от всего мира железными дверьми и чугунными решетками, а он, Крис, вынужден заниматься тем, чем не подобает заниматься врачу — калечит людей. Удар вышел что надо. Санитар покачнулся, схватился за голову и начал оседать вниз. Не раздумывая, Хемсворт ударил еще раз — ребром ладони по шее. Мужчина охнул и рухнул под ноги Крису. Тот схватил его под мышки и потащил к подсобке. На его счастье, та была закрыта на обычный ключ. Одного удара ногой хватило, чтобы дверь открылась. Крис быстро втащил внутрь санитара, зашел следом и проворно раздел бесчувственного мужчину, благодаря всех святых за то, что тот по комплекции уступал ему совсем немного. Изорвав больничную рубашку на длинные ленты, Хемсворт для надежности связал санитара и заткнул ему рот кляпом. Веревки эти были такие себе, но когда парень очнется, ему все-таки придется повозиться, освобождаясь от пут, а это даст Крису дополнительное время. Одевшись в чужую форму, доктор снял с санитара медицинскую маску и, преодолевая брезгливость, надел, стараясь, чтобы она закрывала лицо как можно сильнее, по самые глаза: если в соседнем отделении кто-то дежурит, то есть шанс, что его обман заметят не сразу. Вооружившись ключом-картой, Крис оставил бедолагу санитара в одиночестве.