Саид 2. Над пропастью
Я вскинулась, медленно выдохнула, приводя в норму вмиг сбившийся пульс. Всё нормально, я готовилась.
А день так хорошо начинался…
— Хорошая новость. Спасибо, — улыбка и благодарный взгляд, но Хаджиев мне не поверил. Об этом более чем красноречиво говорил его пристальный взгляд.
— Ты освоилась в нашем доме?
— Почти, — выдохнула, не особо прилично засунув нос в уже опустевшую чашку.
— Рад это слышать. Теперь и Саид сможет спокойно заняться своими делами. Кстати, что там с нашими немцами? Сегодня же подписание контракта? — мгновенно переключился на своего сына, а я расслабила донельзя напряжённую спину.
— Сегодня, — подтвердил Саид. — Я сам этим займусь, если ты не против. Надь, ты поедешь со мной. Тебе нужен новый телефон, заодно купишь, что хотела. Обратно отправлю тебя с охраной.
Я просияла. Ну, насколько было возможно в моей ситуации. С одной стороны родители, которые вот-вот нагрянут, как неизбежность. А с другой – шоппинг. Хоть немного расслаблюсь и настроюсь на нелёгкий вечер.
По дороге в офис Саида я украдкой посматривала на своего будущего мужа. Почему-то именно сегодняшнее утреннее происшествие подтолкнуло меня подумать о нём не как о Хаджиеве, к которому привыкла – приставучему и нахальному мажору. Теперь я взглянула на него, как на серьёзного мужчину, за которым волочится вся женская половина города. А может, и не только города.
— Нравлюсь, кукла Надя? — повернулся ко мне, подмигивая.
— Нравишься, — ответила, не задумываясь. — Когда молчишь особенно.
Он хмыкнул, запрокидывая голову на спинку сидения.
— Ревнуешь меня?
— Вот уж не дождёшься, — парировала с такой же едкой улыбкой.
— Дождусь, — уверенно заключил он.
— И какие планы на сегодняшний день?
— Мне нужно подписать с немцами контракт. Упырь Мюллер очень дотошный. Закончу с ним, потом поедем за твоими покупками.
— Предлагаешь мне посидеть с твоей секретаршей, пока ты будешь решать взрослые дела? — не претензия. Скорее, сарказм.
— Почему же? Поприсутствуешь на встрече. Заодно похвастаюсь своей невестой-доктором. А? Может, Мюллеру после нашей встречи понадобится твоя помощь.
С трудом верилось, что этот шут бывает серьёзным. Вот не верилось и всё. Будь я на месте его иностранных партнёров, ни за что не связалась бы с таким очаровательным идиотом. Но на своём месте я хорошо знала, что это лишь ширма. Завеса. За ней, разукрашенной шуточками и насмешками, скрывался настоящий Хаджиев, который сын своего отца. Жёсткий и безапелляционный. Тот, который наизнанку вывернет и из-под земли достанет то, что ему нужно.
В этом убедилась и на встрече с немцами, которая проходила не в душном кабинете начальника, а в ресторане напротив офиса. Место тоже играет роль и немного расслабляет. Я видела, что немцы отчего-то нервничали, особенно их главный. Он то и дело вытирал со лба пот и перечитывал стопку бумаг, перекладывая её с места на место. Было забавно за ним наблюдать, в то время как сам Хаджиев, который по его же словам долго охотился за этими партнёрами, сидел на мягком диванчике спокойный, аки удав.
Долго обсуждать не стали и, быстро всё подписав, принялись обмениваться любезностями. Переводчица приятным голосом щебетала то по-немецки, то по-русски. Я же впервые почувствовала себя частью этого мира. И это, признаться, довольно приятное чувство. Саид представил меня как свою невесту, я же в свою очередь порадовалась, что надела элегантный костюм, а не джинсы, как собиралась изначально. Выпили, обсудили какие-то мелочи по поставкам, а потом что-то пошло не так… Как обычно, в общем-то, и бывает там, где присутствую я.
Саиду кто-то позвонил, и он, извинившись, отошёл. Я смущённо улыбнулась господину Мюллеру, когда тот обратился ко мне на ломанном русском.
— Россия иметь несравненно красиво девушка. Я ему завидовать.
Переводчица ахнула, всплеснула руками и зашлась в комплиментах его русскому. Ну, насколько я поняла по интонации. Я же по-немецки знала только несколько слов, которые ещё в школе использовали как шуточный сленг: «ферштейн» и «дас ист фантастиш». На этом моё знание немецкого заканчивалось.
Мюллер что-то добавил уже на своём языке и уставился на меня, ожидая, пока переводчица растолкует его вопрос. Но та не торопилась. Она перестала улыбаться, как-то растерянно заоглядывалась по сторонам. Мюллер же перевёл на неё требовательный взгляд, и девушка сдалась:
— Простите… Эээ… Господин Мюллер спрашивает вас, не согласитесь ли вы встретиться с ним… Вечером. Конфиденциальность он гарантирует и…
— Что? — выдохнула я, перебивая её.
— Не стоит так волновать, Надя, — прижал к груди свою пухлую ручонку поедатель колбасок. — Я хотеть свидание. С вы. Я плачу больше, чем господин Хаджиев. Много больше.
Я поняла, чего ты хотеть. Засранец. Только вот не поняла, с какого перепугу? Получается, он меня принял за эскортницу? Или за шлюху?
— Вы ошиблись. Я невеста Саида Хаджиева. Переведите ему, а то, видать, плохо понял, — ринулась подняться с дивана, но немец перехватил меня и дёрнул на себя, усаживая на колени.
Да только приземлиться я не успела. Меня в тот же миг вырвали из цепких ручонок Мюллера, а его самого содрали с кресла, и на какое-то мгновение он исчез из моего поля зрения. А когда повернулась, увидела, как Саид тащит его к двери ресторана и, толкнув её ногой, той же ногой даёт пинка любвеобильному немцу.
Я твой рот выебу, скотина, блядь! — рявкнул Хаджиев тому вдогонку и бросился за ним уже на улицу, а я закрыла глаза, судорожно выдыхая.
— Пиздец, — подвела итог переводчица на чистейшем русском, и я не могла с ней не согласиться.
ГЛАВА 12
Хруст сломанного носа, челюсти и брызги крови не привели в себя. В голове картинка, где жирный немец тащит его Надю к себе на колени, а дальше провал чёрный. Ни боли в сбитых костяшках, ни каких-либо других чувств, кроме дикого, яростного желания покрошить грёбаного хера на запчасти.
Когда немец отрубился, Саид поднялся, достал ствол и, сняв его с предохранителя, направил на Мюллера.
Позади послышался женский вскрик, и чья-то рука схватила его за запястье. Перед Хаджиевым вырос Ахмед, закрывая немца собой.
— Не надо, господин Саид. Много народу. Нельзя.
— Отвали, а то первым тебя сниму, — рыкнул, вперив дуло в лоб охранника.
— Саид, нет! — голос Нади прозвучал совсем рядом. Слегка повернул голову в сторону и встретился с её взглядом. Перепуганным до ужаса. — Не делай этого. Пожалуйста, Саид, посмотри на меня. Ну? Посмотри! — оттесняя собой Ахмеда, встала перед ним, взяла лицо Саида в свои ладони. От её рук тепло и пахнет ванилью. Тем пирожным, которое она ела. Все только о сделке и думали, а он не мог оторвать взгляда от её губ, которые она пачкала кремом и тут же его слизывала. И сейчас вот залип. — Успокойся. Дыши глубоко и смотри на меня. — Она подалась вперёд, встала на носочки и потянулась к его губам.
Повезло тебе, хер долбаный. Так повезло, что даже не осознать тебе куриными мозгами своего счастья.
Поцеловала. Так, сука, сладко, что унесло нахрен. Башку сорвало. Скосило его, здорового мужика, как тёлку полуобморочную. Оторвал от земли, за собой уволок. Где-то вдали послышалась сирена. Насрать. Ахмед порешает.
— Ну всё. Всё. Успокойся. Саид! Опусти меня на землю. Пожалуйста, — щёки Нади горели то ли от стыда за него, то ли от смущения. Тоже, впрочем, неважно сейчас.
— Давай, — поставив её на землю, открыл дверь машины. — Садись.
— Куда? — отозвалась настороженно. — Подожди, может, ты сначала уладишь всё?