I need a doctor (СИ)
И я была бы необыкновенно рада, если бы сегодня он вообще ничего не показывал.
— Вы уже закончили? — удивился Кирк, когда они со Споком и Майклом вернулись к шаттлу спустя пару минут. Мы к тому времени успели сгрузить оборудование и собранные образцы на крепления в кабине и ожидали остальную часть десантного отряда, стараясь не смотреть друг на друга. Для капитана, судя по всему, подобное положение вещей стало сюрпризом. — Не говорите мне, что вы успели поссориться!
Я внутренне сжалась, ожидая, что вот сейчас доктор сдаст меня с потрохами, и на первой же космической станции капитан избавится от некомпетентного члена экипажа, однако МакКой удивил. Покосился на меня, словно что-то обдумывая, пожевал губами, а после недовольно буркнул:
— Надоело вас ждать, сколько можно уже?
— Смею напомнить, доктор МакКой, что до конца оговоренного времени осталось еще семь минут, восемнадцать секунд, и со сбором образцов мы закончили раньше, чем планировали, — подал голос вулканец, поочередно взглянув на нас. — Ваше недовольство нашей задержкой является безосновательным, поскольку задержки, как таковой, не было.
— Да-да, я понял, — раздраженно закатил глаза глава медслужбы, первым скрывшись в кабине шаттла, и нам не оставалось ничего другого, как отправиться за ним. Майкл, поравнявшийся со мной, вопросительно дернул подбородком, покосившись на спину МакКоя, однако я только отмахнулась, совсем не желая рассказывать еще кому-то о своей глупости.
Хватит и того, что старшему офицеру это известно.
На «Энтерпрайз» мы тоже возвращались в полнейшем молчании, даже вечный оптимист Кирк, который долго молчать не умел по определению, сейчас предпочитал не подавать голоса, с подозрением косясь на раздраженного друга. Спок, кажется, искренне наслаждался тишиной, Майкл ерзал на сидении рядом со мной, а я ожидала, когда же этот полет, наконец, закончится. В планах у меня было сбежать в свою комнату и утопиться в душе, чтобы никогда не переживать больше подобного позора.
В транспортном отсеке нас уже ждали, нетерпеливые сотрудники научно-исследовательского отдела, едва дождавшись того момента, как шаттл окончательно приземлился, потянулись к привезенным образцам, явно намереваясь утащить их в лаборатории и заняться изучением, Спок, оказавшийся в своей стихии, отдавал короткие распоряжения, руководя всем этим процессом, а капитан, спрыгнувший на пол первым, даже умудрился галантно подать мне руку, помогая покинуть кабину.
— Было приятно познакомиться с вами, лейтенант Аллен, — лучезарно улыбнулся он, при этом многозначительно заглядывая в глаза. — Надеюсь, мы еще обязательно поработаем вместе.
Что легкомысленный бабник и повеса имел ввиду под этой фразой, я предпочла не уточнять, ловко вырвав свои пальцы из цепких рук капитана, огляделась по сторонам, убедившись, что никто не обращает на меня внимания, а после, прикрывшись необходимостью отчитаться перед лейтенант-коммандером Торнтоном, попрощалась с десантной группой, продвигаясь к выходу из отсека и стараясь делать вид, что это совсем не похоже на трусливый побег.
Пронзительный взгляд, сверлящий спину, только придал ускорения.
— Лейтенант Аллен, жду вас в медотсеке для прохождения обязательного осмотра, — хриплый голос звучал негромко, однако все равно заставил меня вздрогнуть. Желание вжать голову в плечи удалось подавить с огромным трудом. — Постарайтесь не оттягивать с этим.
— Конечно, доктор, — откуда у меня взялась смелость оглянуться через плечо и взглянуть на хмурое, словно высеченное из камня лицо, я искренне не знала, понимая одну простую вещь.
Спорить с доктором МакКоем мне совсем не хотелось…
========== Часть 4 ==========
Внимательный, почти сканирующий взгляд скользил по моему лицу, подмечая каждую деталь, брови были задумчиво нахмурены, а пухлые губы то и дело поджимались от царящего между нами напряжения, и столь пристальное внимание буквально провоцировало, однако я не позволяла эмоциям пробиться сквозь холодную маску. Едва заметно склонила голову набок, взмахнув длинными ресницами, чуть подалась вперед, словно хищник, учуявший добычу, и только тихо хмыкнула, когда негромкий мужской голос разорвал повисшую в помещении тишину:
— Каре…
Несколько бесконечно долгих мгновений я молчала, откровенно затягивая время, а потом, не сдержавшись, громко засмеялась, бросив на стол самые обыкновенные пластиковые карты.
— Стрит-флеш, лапушка, я выиграла!
— Да как так-то?! — вся напускная серьезность и непоколебимость слетела с симпатичной мордашки, и энсин Чехов, широко распахнув большие бирюзовые глаза в обрамлении пушистых ресниц, уставился на лежащие перед ним карты, словно не доверяя своему зрению. — Ты не могла выиграть, я же все просчитал, я ведь знал, какие у тебя карты! Дама треф, король и…
— Ничего не знаю, — перебила я паренька, перегнувшись через стол и ухватив за узкое горлышко пузатую бутылку бурбона, которая на время сегодняшней игры и стала нашим банком. — Не расстраивайся, ты обязательно выиграешь в следующий раз.
— Но как так… — совсем уж расстроено спросил сам себя навигатор, беззвучно шевеля губами и словно бы вновь прокручивая у себя в голове всю игру с самого ее начала. Плечи, обтянутые форменной желтой тканью, печально поникли, и даже пшеничные кудряшки, обрамляющие круглое лицо, казалось, потускнели. — Я ведь был уверен…
— Да просто она жульничает, — подал голос Скотти, каюту которого мы, пользуясь тем, что у старших офицеров имеются свои привилегии, нагло оккупировали для сегодняшней игры. Сам главный инженер «Энтерпрайза», сидя за рабочим столом, увлеченно паял какие-то схемы, время от времени отвлекаясь, чтобы понаблюдать за нашей игрой, однако присоединяться к нам решительно отказывался, не желая, как он говорил, «быть опять облапошенным». — Серьезно, парень, неужели ты думаешь, что она может выигрывать восемь раз подряд и играть при этом честно? Просто посмотри в эти нахальные, хитрые глаза.
— Эй, это клевета! — тут же возмутилась я, вскинувшись на широкой постели, на которую, не испытывая ни тени смущения, взобралась с ногами, поджав их под себя. Сидящий прямо на полу возле журнального столика Чехов, полностью повторив мою позу, поднял на меня скептический взгляд, и я, не удержавшись, потрепала его по густым, мягким волосам. — Скотти прав, лапушка, привыкай к тому, что никто и никогда не будет играть с тобою честно. Если ты и не жульничаешь, никто не даст гарантии, что в итоге тебя не попытаются обмануть. К тому же, какая разница, кто выиграл, если этот замечательный напиток мы все равно собирались распить вместе.
— Я не уверен, что мне стоит это делать, — тут же смущенно покраснел Павел, поглядывая то на меня, то на закрытую бутылку бурбона.
С этим парнем мы познакомились под конец первой недели полета в столовой, причем, произошло это совершенно случайно, когда немного неуклюжий энсин едва не вывернул на меня свой обед. Поднос с едой спасти удалось, как и мою форму, неподалеку от места столкновения нашелся свободный маленький столик, и уже через несколько минут мы, представившись друг другу, вовсю разговаривали, обсуждая новинки в области вооружения, технический потенциал «Энтерпрайза» и учебную программу Академии Звездного флота. Этот очаровательный вундеркинд, младше меня почти на пять лет, казалось, знал все на свете, мог вести разговоры на любую тему, начиная от ботаники и заканчивая ядерной физикой, и я от него была в полнейшем восторге. На капитанском мостике мне делать было нечего, поэтому увидеть юного гения в работе я не могла, однако что-то мне подсказывало, что практические навыки Чехова ничуть не хуже его теоретических познаний. Будучи интересным собеседником и обладая симпатичной внешностью, энсин определенно привлекал к себе внимание, и я даже не удивилась тому, что спустя всего неделю после знакомства мы, как старые друзья, могли разговаривать с ним часами напролет, ограниченные только разными рабочими сменами.
А уж когда я узнала, что паренек, как и лейтенант-коммандер Скотт, любит по вечерам играть в покер, то и вовсе приняла его, как родного, и теперь мы на пару осаждали каюту главного инженера, аргументируя это тем, что у него больше свободного места. Скотти, поначалу прогоняющий нас прочь, очень скоро сдался, а когда мы стали играть на выпивку, то и вовсе встречал, как родных, требуя треть выигрыша себе вне зависимости о того, принимал он участие в партии или нет.