I need a doctor (СИ)
Пройти процедуру полного обследования я не успевала уже чисто физически, искренне надеясь, что разберусь с возникшими проблемами по мере их поступления, была больше озабочена необходимостью найти своего будущего руководителя и подтвердить вступление в должность, чем прохождением обязательного медицинского осмотра, и лишь придала себе наиболее уверенный вид, затормозив перед распахнутой дверью нужного мне шлюза, у которого стоял хмурый офицер с паддом в руках.
— Имя, — потребовал он, окинув меня равнодушным взглядом.
— Лейтенант Тея Аллен, прибыла для несения службы на USS «Энтерпрайз» в составе службы безопасности, — отчеканила я, чувствуя, как от всеобщего хаоса возвращается знакомая липкая мигрень. Мерзкий привкус, поселившийся во рту, никуда исчезать не хотел, а потребность в кофе росла в геометрической прогрессии, что исключительно негативно действовало на мое настроение, и так не отличающееся особым оптимизмом.
— Пройдите на восьмую палубу, в офис главы службы безопасности, — все так же кисло велел офицер, мимолетно взглянув на приказ о моем назначении. — Лейтенант-коммандер Торнтон ожидает вас.
— Благодарю, — я убрала в рюкзак падд, подтянула сползающую лямку, а после, даже не оглядываясь на суетящуюся станцию, решительно шагнула в длинный коридор-рукав, ведущий к двери шлюза напротив. Звуки вокруг мгновенно приглушились, заставив почувствовать себя словно в вакууме, каждый шаг от холодных стен отбивался громким эхом, и я старалась даже не думать о том, что там, за надежной металлической стенкой, нет ничего, кроме бескрайнего, негостеприимного космоса.
Поджилки и так с каждым мгновением дрожали все больше, а вспоминая поэтические пьяные рассуждения Уильяма о том, что все мы умрем среди холодных мертвых звезд, я беспокоилась, как бы не развернуться и на всех парах не броситься назад. В конце концов, именно ради этого момента я угробила четыре года своей жизни, которые могла потратить на что-то другое, и этой прорвы времени мне теперь было искренне жаль. Раз уж не удалось слиться еще в самом начале, то и сейчас горевать бесполезно.
Стоило только оказаться на борту «Энтерпрайза», как я тут же поморщилась от слепящего яркого света, который болью бил по чувствительным глазам. Вокруг было слишком… бело и слишком чисто, мне тут же захотелось немного приглушить свет и повыдирать каких-то проводов, чтобы разбавить этот ослепляющий порядок, однако снующих вокруг служащих, кажется, это совсем не смущало. Одетые в форму Звездного флота, демонстрирующие необыкновенную занятость только им известными делами, мужчины и женщины бегали куда-то белоснежными извивистыми коридорами, не замечая помехи в лице одной маленькой, растрепанной меня, а я, чувствуя себя в этом месте невероятно неуютно, невольно огляделась по сторонам. Мгновенно захотелось то ли мятую футболку расправить, то ли убрать за ухо нечесаные с утра волосы, завязанные в небрежный узел.
Увидел бы меня названный папаша, его бы обязательно хватил удар.
Словно в ответ на эту мысль в заднем кармане потертых джинс пронзительно запищал коммуникатор, и я без малейшего удивления увидела знакомую иконку.
— Пошел ты к черту, — изогнула губы злая усмешка. Только успевшая покрыться корочкой ранка в уголке губ, оставшаяся после вчерашнего вечера, вновь открылась, заставив зло зашипеть, и я недрогнувшей рукой сбила вызов, совсем не желая сейчас слушать нравоучения адмирала Брауна. Вчера я краем глаза видела его среди членов комиссии во время вручения, однако общаться с ним не хотела от слова совсем. После его грандиозной подставы с Академией разговаривали мы от силы раз пять, а слушать о собственной безголовости мне надоело еще после первого.
В целом, я не могла сказать, что Эндрю мне не нравился, поначалу отношения у нас были даже дружескими, да и заботился отчим обо мне все это время абсолютно искренне, однако после смерти мамы десять лет назад все вдруг совершенно изменилось, а царящее между нами непонимание, кажется, с каждым годом лишь росло. Зачисление в Академию без моего на то ведома, конечно же, баллов в моих глазах адмиралу не прибавило, во всех своих неудачах во время учебы я винила только его, и сейчас совсем не хотела, чтобы еще один пункт прибавился к уже забитой копилке факторов, которые портили мне это утро.
— До взлета осталось двадцать минут, — прозвучал из динамиков мягкий механический голос, и я, вздрогнув и отвлекшись от своих мыслей, почти бегом направилась к восьмой палубе, чувствуя, как скользят подошвы старых потертых кед по гладкому темному полу.
В хитросплетениях многочисленных коридоров потеряться было легко, и я отчаянно вспоминала изученные схемы звездолетов класса «Конституция», которые отличались, разве что, некоторыми деталями. Где-то под легко вибрирующим полом гудели двигатели, на борту проводились последние проверки перед отлетом, и я кляла и себя, и Уильяма последними словами за то, что нам вообще пришло в голову потратить полночи на привычное пьянство. Не случись этого, не пришлось бы сейчас нестись по извилистым коридорам звездолета, наплевав на все протоколы и порядки.
Нет, медосмотр я, конечно, проходила, как и другие обязательные проверки, а подделать в документах дату было вообще плевым делом, однако начинать первый день службы с маленьких, не совсем законных хитростей, было не очень хорошо. Тем более, куда красноречивей за меня говорили факты из моей биографии, и я с нервной дрожью ожидала того момента, когда мне придется стоять перед будущим непосредственным руководителем, изучающим эту самую биографию.
Что-то мне подсказывало, что разговор выдастся не слишком приятным.
Коридор вильнул вправо, к лифтам, и я, заметив, как полыхнула впереди зеленым приборная панель, изо всех сил устремилась к подъехавшей кабине, ловко огибая встречных служащих и бормоча себе под нос слова извинений. Размениваться на любезности было некогда, полупрозрачная дверь одного из лифтов открылась, и я, не успев затормозить на скользком полу, изо всех сил врезалась в мужчину, шагнувшего из кабины мне навстречу.
От удара из легких вышибло весь воздух, в голове словно что-то взорвалось, а пальцы судорожно сжались на плотной синей ткани формы, когда чужие руки рефлекторно подхватили меня, удерживая от падения. В нос ударил запах терпкой туалетной воды и медикаментов, взгляд рассеянно скользнул по небритой щеке и темным волосам, а где-то над головой уже знакомый механический голос равнодушно оповестил:
— До взлета осталось пятнадцать минут.
— Прошу прощения, — тут же рванулась я всем телом, ловко выбираясь из чужой хватки. Сжала пальцами окончательно сползший рюкзак, не глядя, хлопнула незнакомца по плечу и ввалилась, по-другому не скажешь, в пустую кабину, выбрав на панели номер нужной палубы. — Спасибо, что поймал.
Полупрозрачная дверь закрылась прямо перед лицом явно изумленного мужчины, лифт почти бесшумно рванул вверх, и я, прислонившись спиной к стене, на мгновение прикрыла глаза, пытаясь бороться с внезапно накатившей тошнотой. Руки немного подрагивали, непослушные волосы, окончательно утратившие приличный вид, то и дело лезли в глаза, а легкие буквально жгло от нехватки никотина, а может, и чего покрепче. Сомнительно, что нечто подобное можно было найти на корабле Федерации, а лишать себя маленьких радостей я отнюдь не собиралась.
Разумеется, как и медицинское обследование, личный досмотр с обязательным осмотром багажа я пройти тоже не успела.
На восьмой палубе было тише и спокойней, однако и здесь в коридорах было достаточно служащих «Энтерпрайза», которые удивленными взглядами сопровождали мой феерический забег. Номера отсеков пролетали перед глазами калейдоскопом, губы беззвучно шевелились, отсчитывая ненужные, и я вновь едва успела затормозить на скользком полу, увидев мерцающую табличку с необходимой мне надписью. Шумно выдохнула, стараясь взять себя в руки, вытащила из рюкзака падд, крепко сжав его в пальцах, а после решительно коснулась кнопки вызова.