Адрес ветра (СИ)

Денк помолчал, а потом взялся за своё:
- Катись к чёрту! Доказательства где?
- Доказательств полно, включая папку, которую я забрал из твоей тачилы.
Молчание возвестило о предстоящей сдаче бастиона. Щёлкнул дверной замок, и Денк замер напротив Кроули, сразу узнал. Вероятно, он ждал визита раньше, а теперь совсем перепугался, побелел весь, и руки тряслись.
- Что, не хочется за решётку? – Кроули шагнул мимо него, отстраняя. Денк дверь закрыл и даже на замок запер, двинулся следом:
- А ну стой! Вламываешься, как к себе домой, и ещё свои права качаешь?
- Это больше не твой дом, - напомнил Кроули и безошибочно взял с тумбочки папку, на которой было написано крупными буквами “договор купли-продажи”. - Забыл?
- Что тебе надо?
- Хорошо, ты готов слушать, - одобрительно кивнул Кроули.
- Что! тебе! надо?!
- Просто умри.
Денк побледнел ещё сильнее, хотя, казалось бы, куда больше. Он отступил, и под колени ударил бортик дивана. Денк на него рухнул, руку к лицу воздел и начал успокаиваться, вынуждая себя избавиться от зла.
- Хорошо, что я должен сделать, чтобы ты оставил меня в покое? – спросил он из-под руки.
Кроули к нему придвинулся, присел на корточки и обеими руками взялся за его бёдра, обхватил, как возлюбленную. Но на этом жест и переставал выглядеть нежным. Денк дёрнулся, а Кроули пальцы сильнее сжал, так, чтобы он всю боль прочувствовал, и продолжал стискивать, давя и давя, до синяков.
- Смотри на меня, - распорядился Кроули.
Денк опустил руку и смотрел. Долго смотрел и, видимо, осознавал свою незавидную участь.
- Вставай, - отдал очередное распоряжение Кроули.
Денк встал, вынуждая Кроули отступить на шаг. Всё ещё слишком близко. Бледный, как смерть, Денк уже не подчинялся себе самому.
- Что это за сила? Ты демон? – выдавил он усилием воли.
- Нет.
- Тогда катись.
Сказал и не сделал ничего, потому что уже не мог.
- У меня нет сил, - Кроули говорил ровно, почти ласково, чуть не поглаживая Денка, как котёнка, по шёрстке, и наслаждался происходящим. Он это заслужил. Эта мразь заслуживает не только этого. – Но силы есть у меня под ногами. А всё, что у меня под ногами, и у тебя тоже.
Денк опустил голову вниз и увидел узорчатый палас. Мелкий, незамысловатый, повторяющийся узор двух цветов.
- Раздевайся, - скомандовал Кроули.
Денк дёрнулся, но принялся расстёгивать пиджак, медленно потащил его с плеч. Потом ослабил галстук и взялся за рубашку. Галстук жутко мешал, пришлось снять его вообще. Рубашка упала на пол вслед за пиджаком и галстуком. Потом ремень, штаны и наконец трусы.
- О, жирок-то следовало растрясти, - Кроули покивал с понимающим видом. Сказал только ради слов. Денк держал себя в хорошей форме. Может, где-то и упустил немного с пивком, но совсем чуть-чуть.
Денк безвольно стоял напротив. Его тело начало покрываться пупырышками. Было свежо, особенно после последних дождей.
Кроули вытащил длинный нож, обоюдоострый, похожий на стилет. Тот тип холодного оружия, на которое нужно разрешение. Он передал нож Денку и придвинулся к самому его уху:
- Теперь иди. Кричи, нападай, убегай… А сегодня ночью в тюрьме ты повесишься.
Кроули стоял, рассматривая Денка исподлобья. Гнев снова начал одолевать его. Он хотел сам растерзать Денка, но ждал. Так будет лучше для всех. Денк оставил все документы и ещё не избавился от улик. Можно было подержать его в настоящей тюрьме, но существовали хорошие адвокаты, которые могли просто выбить для него условный срок. Кроули не был юристом и не мог предугадать решения судей. Но гонки по улицам города голышом с ножом в руке, за случайными прохожими, с воплями – точно повод для ареста.
Денк шаткой походкой двинулся к двери, а Кроули продолжал сверлить его взглядом. Когда Денк ушёл, он вернул все документы на прежние места. Он прошёлся по дому, выглядящему так, словно хозяин собирался бежать. Очередное доказательство его вины.
Потом Кроули сел перед телевизором и щёлкнул пультом. По одному из каналов шёл фильм со стрельбой и драками. Кроули закинул ногу на ногу и принялся ей покачивать. Он не пошёл наблюдать, как Денк выполняет указания. Если что-то перебьёт его, он всё равно останется на улице голым и с ножом в руке. Его уже успели увидеть: уже кто-то кричал, уже звонили в полицию, уже визжали тормозами машины на шоссе.
 
Он долго сидел, не двигаясь, не видя, что происходит на экране. Набор картинок и звуков. Кроули взялся за телефон и позвонил. Не должен был звонить, но позвонил. Он чувствовал, что Норт ещё не пришёл в себя. А если пришёл, то ему вряд ли нужна настойчивость навязчивого ухажёра. Он слушал длинные гудки и хотел прервать звонок, пока ещё не поздно. Но вызов уже прошёл, Норт точно узнает, кто и когда его потревожил.
Потом гудки закончились.
- Утро уже давно наступило, - начал Кроули вместо приветствия. – Можно к тебе?
Норт был в офисе, когда Кроули позвонил. По-хорошему, ему следовало сегодня остаться дома, но он все-таки приехал, потому что знал: изоляция не только ему не поможет, но окончательно развалит его и без того расшатанную нервную систему. Этой ночью он спал максимум час, и даже этот час вряд ли можно было назвать благотворным отдыхом. Он непрерывно думал, рвался ежечасно что-то делать и каждый раз останавливался, понимая, что сделать не может ровным счетом ничего.
Всё худшее уже было сделано, и в значительной степени он был тому виной. Поднимать полицию, рассказывать о Кроули, предавать себя – во всем этом было столько же смысла, сколько в попытке раскрыть преступление двухсотлетней давности. Кроме того, теперь он не сомневался: Кроули, в любом случае, останется безнаказанным. Скорее, он сам убьет тех, кто попытается ему навредить, но уж точно не станет отвечать за свои действия в соответствии с законом. С законом, который, судя по всему, ничего для него не значил.
Норту не оставалось иного выбора, кроме как смириться с произошедшим. Может быть, это было бы не так уж сложно, если бы его не терзало осознание собственной вины. Все же если б не он, Кроули не стал бы трогать тех людей. Он признавал относительность своей ошибки, но все равно чувствовал себя ужасно.
Именно это невыносимое чувство и заставило его превозмочь эмоциональную и физическую слабость, приехать на работу и взяться за составление очередного головоломного кошмара. Он работал вполне добросовестно (может, даже слишком), но к вечеру едва разобрал половину, и как раз в этот момент Кроули пожелал напомнить ему о своей неуправляемой персоне.
Время еще было довольно раннее, но Норт согласился встретиться, не особо раздумывая. Во-первых, работать продуктивно он сейчас все равно не мог (даже то, что уже было сделано, явно требовало серьезной переработки), а во-вторых, после всего случившегося избегать Кроули было, по меньшей мере, глупо.
Они договорились встретиться в центре, недалеко от Весеннего парка, а с планами определиться уже на месте.
У Норта не было особых планов: он неважно себя чувствовал и был страшно голоден; понимал, что серьезного разговора не избежать, и хотел забиться в какой-нибудь угол от одной мысли об этом.
Кроули ждал на назначенном месте, спокойный, тихий, с внимательным, ничего не упускающим из виду взглядом. Норт сам не знал, что почувствовал, когда увидел его. Но это точно был не страх. Скорее, раздражение. Раздражение, вызванное тем фактом, что по какой-то причине он не мог долго без него жить.
- Как ты? – сдержанно спросил Кроули, как только он подошел. – Как себя чувствуешь?
 
- Прекрасно, - ответил Норт без улыбки. – Не сейчас, Кроули. Не собираюсь все это обсуждать на пустой желудок. Пошли. Я со вчерашнего вечера ничего не ел. А пережить, как ты знаешь, мне довелось немало.
Он тут же двинулся вправо по аллее, не глядя больше на Кроули, и тот последовал за ним, наблюдая, но не пытаясь больше ничего спрашивать.
В это время веселье в парке было в самом разгаре. Толпы людей бродили по площади, заглядывая в различные развлекательные павильоны, покупая сладости и просто наслаждаясь приятной прогулкой.