Адрес ветра (СИ)

- Хотя я ничем не помог, - напомнил Кроули.
- Но ты попытался меня поддержать, хотя мог прийти на помощь нуждающимся больше меня.
- Я ничего к ним не чувствую.
- Что? – снова переспросил Норт и замолчал.
Кроули не ответил. Зачем помогать совершенно чужим людям, которых он никогда больше не увидит? Не ради же человечности или баловства, которые быстро наскучивают и учат тому, что если будешь стараться только ради других, сам окажешься по уши в дерьме.
Кроули положил вилку и встал:
- Извини, у меня пропал аппетит.
Он вышел из-за стола, а Норт подхватился, поймал его за рукав, практически перегнувшись через стол. Кроули на его руку взгляд опустил, и не думая сопротивляться. Ему просто было любопытно.
- Где я могу тебя найти? – спросил Норт. – Дай мне номер своего телефона.
Кроули немного подумал и вытащил из внутреннего кармана визитку с номером. Один голый номер и схематичный взлетающий ворон, как логотип компании, которой никогда не существовало.
Норт отпустил его, всмотрелся в визитку, ничуть не доверяя её подлинности.
- Я пойду? – как будто спросил разрешения Кроули.
- Подожди, - остановил его Норт и набрал номер. Почти тотчас же в кармане Кроули заиграла музыка.
- Всё честно, - Кроули достал мобильник и продемонстрировал высветившийся номер Норта. – Но я часто бываю недоступен. Если замечу непринятый – перезвоню.
Он улыбался. Видимо, Норт не привык, чтобы ему так искренне улыбались. А может, в лице Кроули было что-то отталкивающее. Он старался улыбаться искренне, ибо чувствовал эту самую искренность. Он снова потянулся к Норту, на этот раз не ограничившись запястьем, обхватил его пальцы на левой руке в слабое кольцо из своих пальцев, потом опустил руку вниз и разжал, после чего оставалось только развернуться и уйти. Он развернулся и пошёл, чувствуя, какое впечатление произвёл на очень осторожного, подозревающего его собеседника. На этот раз Норт не стал его останавливать – хватило приключений. А Кроули возле кассы остановился и дождался, пока кассир нащёлкает итог.
Катарина Белтон вышла замуж за Денка Коннори, едва ей стукнуло восемнадцать. Все ее родственники и подруги завидовали ей, потому что Денк был не мужем, а мечтой: молодым, красивым и вдобавок наследником богатейшей компании по производству бытовой техники. Поначалу она и сама была на седьмом небе, но, к сожалению, счастье продлилось недолго.
Через три года Денк вступил во владение компанией, и его словно подменили. Открытые измены, полнейшее презрение к жене, а со временем и побои – все это привело к вполне естественному желанию Катарины развестись с ним, что она и сделала, даже не предполагая, какие последствия это вызовет.
Их к тому времени уже четырехлетний сын Росс, казалось, не представлял для Денка никакого интереса, но после развода случилось то, чего Катарина никак не могла предвидеть. Бывший муж задался целью отнять у нее ребенка; более того, он решил лишить ее родительских прав в отместку за бунт, что было ему вполне по силам благодаря некоторым весьма полезным связям и внушительным деньгам.
Для Катарины начались два года отчаянной борьбы и жизни на грани нищеты. По идее, закон должен был быть всецело на ее стороне, но только по идее. Денк подкупил всех, к кому она обращалась, и ее уже почти совсем раздавили, когда случайная встреча со старой школьной подругой подарила ей шанс на победу. Та порекомендовала ей обратиться в юридическую компанию «Князь», где, как она слышала, работали самые неподкупные юристы чуть ли не во всем городе.
Так Катарина познакомилась с Нортом, который, вникнув в ее ситуацию, без раздумий согласился помочь. Он курировал все ее дальнейшие действия, использовал ее преимущества таким образом, что идти против них рискнул бы только безумец, а купленные Коннори чиновники безумцами не были.
Норт одержал блестящую победу (с его точки зрения, слишком легкую), и Катарина была благодарна ему так, что это даже смущало его. После разговора с Джимом он тут же забыл о ней, но она перезвонила уже на следующий день и в самых настойчивых выражениях попросила оказать ей с Россом честь и поужинать с ними завтра в ресторане на Форестер-стрит. Норт бы с радостью отмазался, но она просила так искренне, чуть ли не жалобно, что, в конце концов, ему пришлось сдаться.
 
Ресторан, как он и предполагал, был очень солидным, а Катарина с Россом были одеты так нарядно и выглядели такими счастливыми, что на них приятно было смотреть.
- Что же с вами делать? – усмехнулся Норт, садясь напротив Катарины, по левую руку от Росса. – Я не заслужил такого внимания. Да и не бесплатно помогал вам.
- Вот не нужно этого, мистер Кэндл, - решительно прервала его Катарина. – Думаете, я не знаю, сколько всего вы для нас сделали без всякого вознаграждения? Я всё знаю.
- Ладно, я понял. Значит, заплатить за вас вы мне тоже не позволите?
- Вы что, обидеть нас вздумали? По-вашему, мы пригласили вас, чтобы поужинать за ваш счет? Прекратите немедленно!
Норту оставалось лишь принять поражение.
Вопреки его ожиданиям, вечер выдался на удивление легким, непринужденным; он искренне наслаждался общением с Катариной, и еще больше – с ее сыном, на редкость воспитанным и умным для своих лет мальчиком. Может быть, если б не он, Норт бы не взялся так охотно за их дело. Но ребенок откровенно боялся отца и был в ужасе от вероятности разлуки с матерью. Это не оставило ему выбора.
- Я рад, что сейчас у вас всё в порядке, - сказал он уже перед прощанием. – Вы оба выглядите отлично.
- Слава Богу, у меня хорошая память, и я до сих пор помню языки, которые учила давным-давно, - с усмешкой сказала Катарина. – С такими знаниями с голоду не помрешь. Так моя мама часто говорит.
- Она права.
- Послушайте, мистер Кэндл. Мой бывший муж… Он не звонил вам? Он очень мстительный. Я боюсь, как бы он не начал вас беспокоить.
- О, я вас умоляю, - Норт снисходительно улыбнулся. – Я имел дело и не с такими. Если он хочет проблем, добро пожаловать.
- Вы меня успокоили. Жаль, что уже так поздно. Россу скоро спать.
- Да не хочу я спать! – возмущенно пробормотал мальчишка – ему тоже нравилось общаться с Нортом.
- Нам завтра рано вставать. Кроме того, мы и так уже отняли у господина Норта кучу времени.
- Вовсе нет. Я прекрасно провел время.
- Росс, ты ничего не забыл?
Тут малыш, радостно встрепенувшись, сполз со стула, достал что-то из пакета под столом и протянул Норту небольшую бардовую коробку, обтянутую ярким золотым бантом.
- Это вам, мистер Кэндл.
- Что это? – Норт даже смутился. – Вы с ума сошли?
- Вы как-то говорили Россу, что увлекаетесь японской каллиграфией, - сказала Катарина, довольно улыбаясь. – Может быть, когда в следующий раз захотите потренироваться, вы возьмете этот блокнот и ручку и вспомните о нас. Мы-то вас точно никогда не забудем.
Норт осторожно приоткрыл коробку и увидел роскошный блокнот из дорогущей темно-коричневой кожи и не менее дорогую элитную ручку в золотом корпусе.
- У меня нет слов, - только и сказал он, взмахнув руками. – Спасибо. Вы растопили мое сердце.
- Звоните, если станет скучно. Мы всегда будем вам рады.
- Да, звоните! – поддержал Росс. – Я тоже буду учить японскую каллиграфию!
Эта невинная реплика окончательно сделала вечер: удивительно мягкий и нежный для обычно сухой и жесткой повседневности Норта.
Неспешно идя по ночной Форестер-стрит, он вспоминал последние слова Катарины и думал о том, что, наверно, было бы неплохо на самом деле позвонить ей. Она была очень красивой доброй девушкой, а ее сын – забавным маленьким чудом; они легко могли составить счастье многих. Только вряд ли он позвонит. После разрыва с Эшли он будто сгорел и никому не давал шанса.
 
Они расстались три года назад, а встречались совсем недолго: всего полгода. Но таких счастливых шести месяцев в жизни Норта никогда не было и, как он был уверен, никогда уже не будет. Так хорошо ему не было ни с кем. Это были спокойные отношения и в то же время яркие; по крайней мере, сердце его перевернули безнадежно. Он уже собирался сделать предложение, ждал лишь удобного момента, когда она ни с того, ни с сего объявила, что больше не хочет быть с ним.