Судьба и свобода (СИ)

— Фил… А ему ты сказал?
— Да, — Фил разревелся пуще прежнего.
— И что?
— Он… Он меня тоже любит… С первого взгляда, как и я! Мам, что же нам делать?!
Кристина гладила заливающегося слезами сына по голове. А он плакал и плакал. Все напряжение, все пережитое, все страхи и тревоги сейчас выходили со слезами.
— Кто он? — еле слышно спросила она.
— Марк.
— Твой лучший друг?
— Угу, — кивнул Фил.
Он наконец вытер слезы и сопли. Сидел рядом с матерью, и они оба пытались справиться со всем только что происшедшим.
Марк же, после того как Фил ушел к себе домой, пошел на кухню. Его мать тоже еще не спала. Она налила себе чаю и сделала бутерброд. Сидела за столом грустная.
— Мама, у тебя все в порядке? — спросил у нее Марк.
— Да, — вздохнула Валентина. — Просто рассталась со своим другом.
— С этим… Инженером, да? — Марк внутренне просиял от счастья.
— С ним. Поругались сегодня и наверное уже навсегда. У него дочь лесбиянкой оказалась и он от нее отказался. Я возмутилась, ну и пошло-поехало.
Марк ошарашенно посмотрел на мать.
— Ты ж вроде против подобного всегда была раньше? — произнес он.
— Была, — вздохнула Валентина. — Но отрекаться от своего ребенка из-за этого?!
— Мама?
— Что, Марк?
— А что если бы я… Ну… Тоже…
Валентина посмотрела на сына.
— Так вы с Филиппом все-таки не просто друзья?
— А что, это заметно? — ни жив ни мертв прошептал Марк.
— Я пару раз видела, как ты на него смотришь. И как он от тебя глаз не отводит. И с девушками ни ты, ни он так и не познакомились до сих пор. Все вдвоем, да вдвоем.
— Ты еще и поэтому свое мнение переменила, да? — тихо спросил у нее Марк.
— Да, — горько вздохнула Валентина.
Марк встал и подошел к ней. Обнял как когда-то, как в детстве обнимал ее.
— Спасибо, мама! Ты… Ты такая хорошая. Добрая.
— Да какая там я хорошая и добрая, — усмехнулась Валентина. — Ох, сынок… Что ж за жизнь-то паскудная такая?
— Хорошая жизнь, — прошептал Марк, обнимая ее. — Самая лучшая. И ты у меня самая лучшая мама. Ты меня любишь. И Фил меня любит. А остальное — неважно!
Это прозвучало так наивно и по-детски, что Валентина расплакалась.
— Мама, не плачь! Пожалуйста!
Он снова обнял мать. Затем вернулся и сел напротив нее за столом, достал телефон и написал Филу:
«Ты не спишь еще?»
«Нет», — получил в ответ.
«Я матери рассказал про нас».
«И я».
«Моя меня приняла».
«И моя меня».
«Фил, как здорово! Мы с тобой теперь самые счастливые люди на свете!»
«Угу. Только я ревел. Как девчонка», — ответил Фил.
«Не плачь! А то и я с вами со всеми разрыдаюсь. Мать тоже плачет».
«До завтра! А то я опять тебя, то есть уже нас рисовал. Как мы целуемся».
«Завтра поцелуемся снова наяву!»
«Спокойной ночи! Люблю».
«И тебе спокойной ночи! Люблю!»
— Мама, можно мы после пар завтра с Филом к нам придем?
— Ты так спрашиваешь, как будто вы до этого вместе к нам в дом не приходили, — усмехнулась Валентина.
— Мама, я дверь в комнату закрою, — покраснев, намекнул Марк на то, зачем они придут домой.
Валентина посмотрела на сына.
— Да закрывай. Не маленькие ведь уже. Понятно, чего хочется, хоть с девочкой, хоть с мальчиком. Если Таня дома будет, я к ней пойду, напрошусь в гости.
На следующее утро Марк выложил Филу новость, как только они встретились:
— После пар пойдем ко мне! Я матери сказал, что мы придем вместе! И… И она сказала, что к соседке уйдет, если та дома будет.
— Марк, ты серьезно?! Ты не шутишь?!
— Нет, Фил, нет!
***
— А дальше? — спросил Кетцаль.
— А дальше я не придумал, — ответил Алекс. — Но поскольку это сказка, надеюсь, что они жили долго и счастливо. — Алекс замолчал. Затем вздохнул и продолжил: — Детишек завели может… Не то, что я теперь… Сижу, истории духам рассказываю по вечерам.
Алекс глянул на лист бумаги. Он и сам не заметил, как нарисовал картинки, точно как его герой рисовал.
— И комиксы рисую, — грустно заметил он.
— Алекс, не грусти! Пожалуйста! Ты интересную сказку рассказал! Но мы обязательно должны найти родителей Тони!
 
Кетцаль топнул ногой по столу. Теперь, когда он был как большая цапля, это выглядело очень смешно. Алекс посмотрел на духа. Сначала Тони в сновидении занимался чем-то таким, от чего у него глаза странным огнем горели, а сейчас Кетцаль мало того, что зазнобу себе нашел, так еще и скелеты в шкафу благоверного решил поворошить. Ох, не к добру это все, а у него так мало сил!
Алекс снова тяжко вздохнул и поднялся из-за стола. Посмотрел еще раз на рисунок и пошел в душ. Когда он вошел в спальню, Тони уже дрых без задних ног. Алекс собрал разбросанные по постели книгу, блокнот, поднял с пола ручку, которую Тони уронил, сложил это все любимому на тумбочку и тоже лег. Долго ворочался, пока наконец не уснул.
========== Пусть они кого-нибудь спасут ==========
На следующий вечер Алекс пожаловался Кетцалю, поскольку Тони все равно ныть было бесполезно — когда речь заходила о чем-либо угрожающем здоровью и покою любимого, он был непреклонен в своей «тирании»:
— Завтра прайд. Мы раньше с Ти всегда ходили. А теперь он уперся и сказал, что меня не пустит. И сам из солидарности со мной не пойдет.
Кетцаль вздохнул и положил перед Алексом дохлую жабу.
— Что это?!
— Все цапли едят это, — гордо сказал дух.
Вообще-то он просто хотел развлечь Алекса. Тот и правда улыбнулся. Взял лягушку и отнес в туалет. Кошка больше не гуляла и мышей и птиц в качестве добычи не приносила. Она с трудом привыкала к жизни в квартире и только с тоской смотрела на воробьев за окном.
Когда Алекс вернулся, Кетцаль потребовал:
— Придумай продолжение истории! И пусть они кого-нибудь спасут. Кого-то из таких, как вы.
— Это как? — удивился Алекс. — Мага, что ли?
— Нет… Из таких, как вы с Тони, ну, что вы пожениться только здесь смогли, но вас же много всяких завтра на прайде будет.
Алекс хохотнул:
— Как для духа, ты что-то слишком хорошо начинаешь разбираться в людях.
Кетцаль развел крылья и смотрел на Алекса то одним глазом, то другим.
— Ладно, спасут, — согласился со своим потусторонним приятелем Алекс. — Помнишь, почему мать Марка изменила свое мнение о «таких как мы»?
— Конечно, помню!
— Назовем дочку этого инженера — пусть он будет Павлом — Наташей. И пусть она будет похожа на нас не только тем, что ей девушки нравятся.
Дух заинтересованно посмотрел на Алекса:
— Давай!
— Ну, тогда слушай дальше.
Кетцаль нахохлился и замер.
***
Через пару недель Марк опять привел Фила к себе домой после пар.
— Мне наверное пора, — пробормотал Фил в одиннадцать вечера.
— Может останешься?
— На ночь?!
— А что? Правда, кровать у меня неширокая.
— Марк, да ты что?!
— Пойду спрошу у матери.
— Марк! Мне ужасно стыдно!
Но Марк уже вышел из комнаты.
Через пять минут он вернулся. Фил сам не свой сидел на стуле за столом.
— Оставайся, если хочешь. Она не возражает.
— О, черт… Я тогда своим позвоню.
— Звони, — улыбнулся Марк. — А потом пойдем пить чай с пирогом!
— Мам, ты не спишь еще?.. Я у Марка переночую? Его мама не против… Да, завтра я обязательно домой приду.
— Сказал! — просиял он.
— Идем пить чай! — позвал его на кухню Марк.
— Там же мать твоя…
— Значит будем все вместе пить чай! — Марк от радости чуть не подпрыгнул, а затем помчался на кухню.
Фил, красный как рак, пошел за ним. Он сел за стол и смотрел на любимого, радующегося так непосредственно, что ему было не по себе.
— Он уже третью неделю так скачет, — хмыкнула Валентина, обращаясь к Филу. — И чем же ты его приворожил, а?
 
Валентина оперлась локтем о стол, подперла рукой голову и смотрела на Фила.
Фил смутился еще больше.