50 оттенков свободы

— Неужели не понимаешь? Ты же такой умный, должен как-то догадаться. Не могу поверить, что ты такой тупой.
Растерянный, он делает шаг назад.
— Ну ты даешь. Мы же вроде со всем разобрались еще в твоем офисе.
— Я просто не хотела спорить. Ты такой требовательный и такой упрямый.
Дверцы расходятся, и я выхожу. В коридоре стоит Тейлор. Увидев меня, отступает в сторону и тут же закрывает рот.
— Здравствуйте, Тейлор, — говорю я.
— Добрый вечер, миссис Грей.
Я оставляю в холле кейс и иду в комнату.
У плиты — миссис Джонс.
Я здороваюсь, прохожу к холодильнику и достаю бутылку белого вина. Кристиан не отстает. Наблюдает за мной, как ястреб. Я беру из шкафчика стакан. Он снимает пиджак, бросает на стул.
— Хочешь выпить? — любезно осведомляюсь я.
— Нет, спасибо, — отвечает он, не спуская с меня глаз.
Я знаю: сейчас он беспомощен, потому что не знает, что со мной делать. С одной стороны, смешно, с другой — трагично. «Так тебе и надо», — думаю я. После нашего разговора в офисе никакого сочувствия у меня не осталось. Он медленно развязывает галстук, расстегивает верхнюю пуговицу рубашки. Я наливаю себе большой стакан совиньона. Кристиан приглаживает ладонью волосы. Оборачиваюсь — миссис Джонс уже нет. Черт.
Она — мой щит. Делаю глоток. М-м-м. Вкусно.
— Перестань, — шепчет Кристиан и, сделав два шага, останавливается передо мной. Протягивает руку, поправляет мне волосы, касается кончиками пальцев мочки уха.
Меня словно пронзает током. Так что, выходит, мне этого недоставало? Его прикосновения? Качаю головой и смотрю на него в упор. Молча.
— Поговори со мной, — бормочет он.
— А какой смысл? Ты же меня не слушаешь.
— Слушаю. Ты — одна из немногих, кого я слушаю.
Отпиваю еще вина.
— Это из-за твоего имени?
— И да и нет. Все дело в том, как ты поступаешь, когда я не согласна с тобой. — Смотрю, жду его реакции — должен рассердиться. Он насупливается.
— Ана, ты ведь знаешь, у меня есть… пунктики. Мне трудно быть объективным, когда дело касается тебя. И тебе это известно.
— Но я не ребенок и не ценный актив.
— Знаю. — Он вздыхает.
— А если знаешь, то и обращайся со мной соответственно, — умоляюще шепчу я.
Он гладит меня по щеке, проводит большим пальцем по верхней губе.
— Не сердись. Ты так дорога мне. Как бесценный актив, как ребенок, — шепчет он кающимся тоном. А я цепляюсь за сказанное. Как ребенок. Значит, ребенок для него нечто ценное.
— Я не то и не другое. Я — твоя жена. Если тебя задело, что я не пользуюсь твоим именем, надо было так и сказать.
— Задело? — Кристиан хмурится, решает, права ли я. Потом вдруг выпрямляется и смотрит на часы. — Через час здесь будет архитектор. Надо поесть.
Ну вот. Он так и не ответил, и теперь мне придется иметь дело с Джиа Маттео. Дерьмовый день заканчивается еще дерьмовее.
— Разговор не закончен, — предупреждаю я.
— А о чем говорить?
— Ты мог бы продать компанию.
Он фыркает.
— Продать?
— Да.
— Думаешь, я найду покупателя при сегодняшнем положении на рынке?
— Во сколько она тебе обошлась?
— Я купил ее довольно дешево, — осторожно отвечает он.
— Так что если она закроется?..
— Мы переживем, — усмехается он. — Но она не закроется. Не закроется, пока ты там.
— А если я уйду?
— И чем займешься?
— Еще не знаю. Чем-нибудь другим.
— Ты ведь сказала, что всегда мечтала о такой работе. И извини, если ошибаюсь, но я обещал перед Господом, его преподобием Уолшем и всеми нашими родными и близкими заботиться о тебе, лелеять и беречь.
— Ты цитируешь свою брачную клятву, а это нечестно.
— А я и не обещал быть честным в том, что касается тебя. К тому же ты первой использовала против меня брачную клятву.
Я отвечаю сердитым взглядом. Сказать нечего, это правда.
— Анастейша, если злишься, излей свою злость в постели. — Голос его меняется, в нем слышны глухие нотки желания, глаза темнеют.
Что? Постель? Как?
Кристиан снисходительно улыбается. Чего он ждет? Что я снова его свяжу? С ума сойти.
— Семь Оттенков Воскресенья, — шепчет он. — Жду с нетерпением.
Ух ты!
— Гейл! — кричит он вдруг, и ровно через четыре секунды в кухне появляется миссис Джонс. Интересно, где она была? В кабинете Тейлора? Подслушивала? Вот черт.
— Мистер Грей?
— Мы хотим поесть. Прямо сейчас. Пожалуйста.
— Хорошо, сэр.
Кристиан не сводит с меня глаз. Как будто сторожит. Как будто я — какой-то экзотический зверек и могу сбежать. Отпиваю вина.
— Я, пожалуй, тоже выпью, — вздыхает он и еще раз проводит ладонью по волосам.
— Ты еще не доела?
— Нет. — Я смотрю на тарелку с едва тронутыми фетучини — не выдерживаю его пристального внимания — и, прежде чем он успевает что-то сказать, поднимаюсь и убираю со стола посуду.
— Джиа вот-вот приедет, — объясняю я. Кристиан недовольно морщится, но ничего не говорит.
— Я уберу, миссис Грей, — говорит миссис Джонс, когда я вхожу в кухню.
— Спасибо.
— Не понравилось? — озабоченно спрашивает она.
— Нет, все хорошо. Просто я не голодна.
Миссис Джонс сочувственно кивает и, отвернувшись, ставит тарелки в посудомойку.
— Мне нужно сделать пару звонков, — говорит Кристиан и, окинув меня оценивающим взглядом, исчезает в кабинете.
Я облегченно вздыхаю и отправляюсь в спальню. Обед прошел в атмосфере неловкости. Я все еще злюсь на Кристиана, а он, похоже, не считает, что чем-то провинился. А провинился ли? Мое подсознание поднимает бровь и смотрит на меня поверх очков-половинок. Да, провинился. Из-за него я чувствую себя на работе еще более неловко. И дома, где нам никто не мешает, продолжать разговор не соизволил. А если бы я ворвалась в его офис и стала там распоряжаться? Как бы он себя почувствовал? Мало того, Кристиан еще вознамерился отдать мне SIP! И что я буду делать с компанией? Я же совершенно не разбираюсь в бизнесе.
Смотрю в окно, на город, залитый розоватым светом заката. Как обычно, Кристиан хочет стереть все наши разногласия в спальне. Или в игровой комнате. Или в телевизионной. Или даже на кухонном столе. Стоп! С ним все сводится к сексу. Секс — его механизм совладания.[9]
Я вхожу в ванную. Смотрю на свое отражение в зеркале. Возвращаться в реальный мир всегда нелегко. Пока мы были в нашем пузыре, разногласия как-то сгладились. Мы просто не замечали их, потому что были полностью заняты друг другом. Но теперь? Вспоминаю день свадьбы, мои тогдашние тревоги — такой поспешный брак… Нет, так думать нельзя. Я ведь знала, за кого выхожу замуж. Нужно просто поговорить с ним обо всем, объясниться. Снова смотрю в зеркало — бледная. А ведь сейчас мне придется иметь дело с той женщиной.
На мне узкая серая юбка и блузка без рукавов. Правильно! Моя внутренняя богиня достает ярко-красный лак для ногтей. Я расстегиваю две верхние пуговицы. Умываюсь, тщательно наношу макияж — туши чуть больше обычного, помаду чуть поярче и с блеском. Безжалостно, от корней до кончиков, расчесываю волосы, и, когда встаю, волосы взлетают каштановой дымкой и спускаются до груди. Я убираю их за уши и принимаюсь за поиски «лодочек» — без каблуков сегодня делать нечего.
Я выхожу в большую комнату. Кристиан стоит у обеденного стола перед расстеленными планами. Играет музыка. Я останавливаюсь.
— Миссис Грей, — говорит он приветливо, потом поворачивается и удивленно на меня смотрит.

— Что это? — спрашиваю я, имея в виду музыку.
— «Реквием» Габриэля Форе. А ты по-другому выглядишь, — рассеянно замечает он.
— Вот как. Никогда прежде не слышала.
— Хорошая музыка для релаксации. — Кристиан удивленно поднимает бровь. — Ты что-то сделала с волосами?
— Всего лишь расчесала. — Чистые, неземные голоса зовут куда-то, уводят…
Кристиан отодвигает бумаги и неторопливо, слегка покачиваясь в такт музыке, направляется ко мне.
— Потанцуем?
— Что? Под реквием?
— Да. — Он кладет руки мне на плечи, зарывается лицом в мои волосы и шумно вдыхает, а я наслаждаюсь его божественным запахом. Как же мне не хватало его сегодня! Прижимаюсь к нему и с трудом сдерживаюсь, чтобы не расплакаться. Ну почему же ты такой несносный?
— Не хочу, не могу с тобой ссориться, — шепчет он.
— Ну так перестань вести себя как задница.
Кристиан усмехается и еще крепче меня обнимает.
— Как задница?
— Как задница.
— А мне больше нравится «жопа».
— Так и должно быть. Оно тебе подходит.
Кристиан смеется и снова целует меня в макушку.
— Значит, реквием? — Я никак не могу поверить, что мы танцуем под такую музыку.
Он пожимает плечами.
— Всего лишь хорошая музыка.
У порога чуть слышно откашливается Тейлор. Кристиан поворачивается к нему.
— Пришла мисс Маттео.
Какая радость!
— Проводи. — Кристиан берет меня за руку, и в ту же секунду в комнату входит мисс Джиа Маттео.
Глава 8
Джиа Маттео — высокая симпатичная женщина. Коротко стриженная крашеная блондинка. Искусно завитые волосы уложены в нечто, напоминающее корону. На ней бледно-серый костюм; брюки и приталенный, облегающий роскошные формы жакет. Одежда, судя по виду, дорогая. Под горлом поблескивает одинокий бриллиант, в ушах — бриллиантики поменьше. Стильная, ухоженная, породистая — чувствуются и деньги, воспитание. Впрочем, последнее сегодня, похоже, отодвинуто; ее нежно-голубая блузка чересчур откровенна. Как и моя. Я краснею.
— Кристиан, Ана, добрый вечер. — Она улыбается, демонстрируя идеально ровные, белые зубы, и протягивает холеную, с идеальным маникюром руку — сначала Кристиану, потом мне, вынуждая меня выпустить его руку. Джиа лишь чуточку ниже Кристиана, но это из-за высоченных шпилек.
— Здравствуйте, Джиа, — вежливо отвечает мой муж. Я отделываюсь бесстрастной улыбкой.
— Вы оба хорошо выглядите после медового месяца, — замечает Джиа, рассматривая Кристиана из-под длинных, тяжелых от туши ресниц. Глаза у нее карие.
Кристиан обнимает меня за талию.
— Да, отдохнули чудесно. Спасибо.
Он вдруг наклоняется и целует меня в висок, как бы говоря: она моя. Невозможная, даже невыносимая, но моя. Я улыбаюсь. Я люблю тебя, Кристиан Грей. Обнимаю его, просовываю руку в задний карман брюк, чуть тискаю. Джиа кисло улыбается.
— Успели просмотреть планы?
— Да, мы их посмотрели, — говорю я и бросаю взгляд на Кристиана, который отвечает мне усмешкой и вскидывает бровь. Интересно, что его так позабавило? Моя реакция на Джиа или то, что я потискала его задницу?
— Они здесь. — Кристиан кивает на обеденный стол и, держа меня за руку, идет к нему. Джиа следует за нами. Я наконец-то вспоминаю об обязанностях хозяйки.
— Не хотите ли выпить? Может быть, бокал вина?
— С удовольствием. Если можно, белого сухого.
Черт! Белый совиньон — это ведь сухое вино? Оставлять мужа не хочется, но делать нечего, и я тащусь в кухню. Кристиан выключает музыку.
— Ты еще выпьешь? — спрашиваю я Кристиана, не оборачиваясь.
— Да, детка, пожалуйста, — отвечает он нежным голоском. Такой милый, такой обходительный — сейчас, а ведь порой бывает таким несносным.
Привстаю на цыпочки, открываю шкафчик. Спиной чувствую — Кристиан за мной наблюдает. Ощущение неприятное, словно мы оба участвуем в каком-то шоу, разыгрываем представление — только на этот раз мы на одной стороне, объединились против мисс Маттео. Знает ли он? Понимает ли, что ее тянет к нему, и это ясно как божий день? Может быть, Кристиан пытается поддержать меня, ободрить? Что ж, приятно. Или, может, он просто, ясно и недвусмысленно дает ей понять, что занят?
Мой. Да, чертовка, он — мой. Моя внутренняя богиня облачается в гладиаторские доспехи. Настроена решительно — никакой жалости, пленных не брать. Улыбаясь про себя, беру три бокала, прихватываю из холодильника уже открытую бутылку совиньона и ставлю это все на стойку. Джиа — у обеденного стола, склонилась над бумагами, Кристиан стоит рядом и указывает на что-то.
— Насчет стеклянной стены у Аны есть какие-то сомнения, но в целом мы вполне довольны.
— Я так рада, — с облегчением говорит Джиа и, протягивая руку к плану, как бы ненароком касается плеча Кристиана. Он тут же напрягается, но она, похоже, не замечает.
«Оставьте его в покое, леди. Моему мужу не нравится, когда его трогают», — мысленно шиплю я. Кристиан делает шаг в сторону и, оказавшись вне досягаемости, поворачивается ко мне.
— Жаждущие ждут.
— Сейчас иду.
Кристиан точно ведет игру. Присутствие Джиа определенно его тяготит. И как только я не замечала этого раньше? Вот почему она мне не нравится. Кристиан привык к тому, как женщины на него реагируют, и обычно не придает этому никакого значения. А вот прикосновения — дело совсем другое. Ладно, миссис Грей спешит на помощь.
Я торопливо разливаю вино по бокалам и тороплюсь к моему попавшему в беду рыцарю. Предлагая бокал Джиа, вклиниваюсь между нею и Кристианом. Она отвечает любезной улыбкой. Второй бокал подаю Кристиану — он с облегчением выдыхает и благодарно смотрит на меня.
— Ваше здоровье! — говорит он нам обеим, но смотрит на меня. Мы с Джиа поднимаем бокалы и отвечаем в унисон. Я делаю глоток.
Джиа поворачивается ко мне.
— Ана, у вас, как я поняла, есть какие-то возражения против стеклянной стены?
— Да. Не поймите неправильно, она мне нравится. Но я бы хотела немножко иначе вписать ее в дом. Я уже влюбилась в него и не хочу радикальных изменений.
— Понятно.
— По-моему, эту стеклянную стену следовало бы встроить как-то посимпатичнее, чтобы она больше соответствовала оригинальному плану. — Сморю на Кристиана — он слушает меня задумчиво, потом кивает.
— Другими словами, никакой масштабной модернизации.
— Нет. — Я решительно трясу головой.
— Он нравится вам таким, как есть?
— В общем, да. Я всегда думала, что ему нужно лишь немного заботы и внимания.
Его взгляд теплеет.
Джиа смотрит на нас, и ее щеки розовеют.
— О'кей, — говорит она. — Думаю, я начинаю понимать вас, Ана. Что, если мы сохраним стеклянную стену, но сделаем так, чтобы она открывалась на широкую террасу в средиземноморском стиле. Собственно говоря, сама терраса уже есть. Можно поставить колонны из подходящего камня, оставив между ними большие промежутки, чтобы не закрывать вид. И добавить стеклянную крышу или же подобрать соответствующую плитку. Тогда там получится удобная обеденная зона.
Надо отдать должное, свое дело она знает. И знает хорошо.
— Есть и другой вариант, — продолжает Джиа. — Вместо террасы тонировать стеклянные двери под дерево и таким образом сохранить тот самый средиземноморский дух.
— Как те ярко-голубые ставни на юге Франции, — говорю я Кристиану, который по-прежнему пристально за мной наблюдает.
Он отпивает вина и с невозмутимым видом пожимает плечами. Хм-м. Второе предложение ему не по вкусу, но критиковать меня, затыкать мне рот и выставлять в глупом свете он не хочет. Что за человек, просто клубок противоречий! На память приходят его вчерашние слова: «Я хочу, чтобы дом был таким, каким его хочешь видеть ты. Каким бы ты его ни видела. Он твой». Кристиан хочет, чтобы я была счастлива. Счастлива во всем, что делаю. В глубине души я понимаю, что так оно и есть. Просто… Стоп. Не надо сейчас думать об этом. Подсознание сердито хмурится. Джиа смотрит на Кристиана, ждет его решения. Наблюдаю за ней: зрачки расширены, губы приоткрыты. Перед тем как выпить вина, проводит языком по блестящей верхней губе. Я смотрю на Кристиана — он по-прежнему смотрит на меня, а совсем не на нее. Да! Моя внутренняя богиня триумфально потрясает кулачком. У меня еще есть парочка слов для мисс Маттео.
— Что думаешь, Ана? — спрашивает Кристиан.
— Мне нравится идея с террасой.
— Мне тоже.
Поворачиваюсь к Джиа. Так и хочется крикнуть: «Эй, леди, смотрите сюда, а не туда. Здесь решаю я».
— Я бы хотела увидеть новый вариант плана с расширенной террасой и колоннами в едином с домом стиле.
Джиа неохотно переводит взгляд с моего мужа на меня и снисходительно улыбается. Неужели думает, что я ничего не замечаю?
— Конечно, — любезно говорит она. — Что-нибудь еще?
Кроме того, что трахаешь глазами моего мужа?
— Кристиан хочет переделать спальню.