Агент влияния
Часть 25 из 80 Информация о книге
– Когда вы последний раз видели Пенске? – спросила Лоубир. – Больше года назад. – Он, конечно, рвется управлять дроном, который помогал снарядить, но сейчас это невозможно. Недертон вспомнил, как Коннер Пенске пытался убить местного наркобарона на окраине городка Флинн. С помощью полученного от Ветеранской администрации двухколесного протеза, превращенного в самодельное взрывное устройство. Попытка не удалась, несмотря на внушительное количество жертв. – Почему? – спросил он. – Леон сейчас по президентским делам на Аляске. Коннер с ним. Радикальное крыло местного сепаратистского движения хочет убить Леона, желательно на аляскинской земле. Он там, чтобы излить масло на куда менее бурные воды сепаратистского большинства. Отвлечь Коннера значило бы подвергнуть опасности Леона. Они скоро вернутся в Вашингтон. С вами будет Тлен, а Коннер присоединится, сразу как доставит Леона в Белый дом. Вы попытаетесь войти в контакт с Юнис, предупредить ее, завоевать ее доверие. Если это не удастся и «Курсия» осуществит свой план, вы свяжетесь с Верити Джейн. – Кто это? – Девушка, которую нашими стараниями «Курсия» свела с Юнис. В отсутствие Юнис она станет фактическим центром ее сети. В таком случае вы завербуете ее в качестве нашего агента. Она решительно не тот человек, которого я выбрала бы для этой работы, но уж как получилось. Мне снова и снова приходится делать выбор, кем из невинных пожертвовать ради сиюминутных представлений о высшем благе. Я устала от этого. Вы даже не представляете, насколько устала. Мои жена и сын ждут меньше чем в двадцати метрах отсюда, а я вынужден все это выслушивать, думал Недертон. С таким же успехом он мог быть в недрах клептократии, под зданием какой-нибудь из гильдий в Сити. По сути, сидя здесь, он именно там и был. – Контроллер при вас? – спросила Лоубир. Недертон потрогал выпирающий карман пиджака. Тлен показала ему, как складывается обруч. – Конечно. – Прекрасно. – Лоубир заговорила более привычным тоном. – Тлен присоединится к вам по телефону. За время занятий на тренажере она прекрасно освоила дрон. Сейчас советую вам пойти домой и что-нибудь съесть. Мы абсолютно не знаем, какой вечер вам предстоит. Недертон встал и взял по бутылке молока в каждую руку. – Спасибо, – машинально произнес он. Дверца за спиной распахнулась. 33 Переулок Клэрион Верити всегда нравились муралы, несмотря на запах мочи – переулок служил разом арт-галереей и общественным туалетом, – но последний раз она была здесь больше года назад. Пойти сюда предложила Юнис, после неожиданно приятных бесцельных блужданий по району, словно гуляешь с малознакомым интересным человеком. В конце Валенсия-стрит она как будто принялась что-то искать. Выслала вперед дрона. Искомое обнаружилось на полпути между Валенсия-стрит и Миссией, на двухэтажной кирпичной стене: графический гимн храбрости президента во время избирательной кампании, черно-белый, похожий на исполинскую викторианскую гравюру, творение маниакально-депрессивных фей. Президент улыбалась и протягивала Америке руки. Ее соперник нависал сзади, как оно и было, – Верити смотрела эти дебаты в прямом эфире. Сейчас ей отчетливо вспомнилось тошнотворное чувство нереальности происходящего: его грубость, язык его тела, сознательное посягательство на личное пространство соперницы. – Никто из моих знакомых и секунды не верил, что он может победить, – сказала она Юнис. – Не помню, верила ли я, но боялась до дрожи. Она разглядывала, как художник изобразил его руки. Загребущие. Приставучие. – Ссаками воняет, – заметила Юнис. – У тебя есть обоняние? – удивилась Верити. – «Гугл» говорит. Я хотела посмотреть этот мурал. – Почему? – Из-за филиала. Хочешь посмотреть другие? Верити приметила дрона: черный пиксель медленно скользил вверх-вниз перед монохромным муралом. Видимо, копируя его. – Не особо. А ты бы куда хотела пойти? – В «Три и семь». – Там сейчас кто-то? – Твой любимый бариста. Верити глянула назад в сторону Валенсия-стрит, мимо других муралов. На одном была ацтекская пирамида, усыпанная бабочками-данаидами. С двухэтажного фасада, выставив голые груди и воздев над головой человеческую тазовую кость, свирепо таращилась венесуэльская богиня-мать. Мимо прошла девушка в армейской парке, Юнис распознала ее лицо. – Тебе нужна рисоварка? Она продает на «Крейгслисте»[29]. «Тошиба». – Не делай так. Это слишком личное. – Когда-нибудь ездила с парнем на мотоцикле? – Какое отношение это имеет к рисоварке? – Никакого. Сзади, ударяясь сиськами в спину мотоциклисту при каждом резком торможении? – Сто раз. А что? – Филиал только что меня спросил. – У Джо-Эдди есть «БМВ» серии «R» семьдесят третьего года. Правда, он больше любит рассказывать про него, чем ездить. – Умеешь держаться, наклоняться на поворотах, не убирать ноги с подножек? – В целом да, – ответила Верити, сворачивая на тротуар Валенсия-стрит. До «3,7» добрались без происшествий, но стоило войти внутрь (Юнис как раз отпустила замечание о цвете деревянной двери), как в наушнике резким «жих» – словно звук косы – зашипели помехи. – Юнис? Та сперва назвала краску ТАРДИСовской синей, потом уточнила, что это ТАРДИСовский синий девяносто шестого года[30]. – Юнис? Бариста смотрел прямо в глаза Верити, когда белый курсор, замерший на его лице, дрогнул и пропал. – Юнис? – Верити подошла к стойке, где перед баристой ждал ее кофе. Бариста протянул стаканчик негрубым движением, что тоже было нарушением привычного порядка. «ВЕР» розовым маркером, аккуратными печатными буквами, вычеркнутое, неоконченное. Ниже, торопливым почерком: «ИДИ С НИМ». Верити подняла взгляд. Бариста указал на свой рот, мотнул головой. Поднял палец в направлении ее губ, быстро повел им вбок – знак молчать. Откинул секцию стойки, ухватил Верити за руки и втащил на свою сторону. Какая-то ее часть успела отметить, что на его изрезанном глубокими складками лице больше пирсинга, чем у нее за всю жизнь было сережек. Он потянул ее дальше, за медно-хромированную эспрессо-машину, в невидимый посетителям закуток, и только там отпустил. Требовательно потыкал по своей ладони указательным пальцем другой руки, словно эсэмэсит. Указал на ее сумочку. Верити поставила обжигающий стаканчик на ближайшую ровную поверхность и достала телефон. Пикнуло уведомление. Она глянула на экран и, не вводя пароль, увидела, что пришло электронное письмо. ФИЛИАЛ <без темы> Открыла его. Если ты это читаешь, значит я всё. Отправляйся с Боджанглсом[31] [НЕ настоящее его имя]. Доверяй людям, к которым он тебя отвезет. Прости, что испортила тебе жизнь. Надеюсь, то, что я подготовила, ее выправит. На сервере твоего провайдера этого письма нет. А теперь и на твоем телефоне тоже. Письмо исчезло. Звук как от игрушечного бубна. Она подняла голову. Бариста держал открытым черный мешочек, в котором Верити узнала клетку Фарадея; у Джо-Эдди их было несколько, все марки «Черная дыра». Не пропускают радиосигнал ни внутрь, ни наружу. Бариста жестом показал убрать туда телефон. Верити вспомнила письмо. Убрала телефон в мешок. Бариста указал на ее лицо. Очки, сообразила она. Сняла их, положила в мешок, отправила туда же гарнитуру. Бариста нетерпеливо тряхнул мешок. Верити вспомнила про тульпагениксовский телефон. Нашла его во внутреннем кармане жакета, бросила к остальному. Бариста нахмурился, звякнув пирсингом. Футляр от очков. Верити нашла его в сумке, переложила в мешок. Бариста сложил мешок тем же драматическим жестом, каким Джо-Эдди складывал свои, и указал большим пальцем вглубь «3,7», к выкрашенной зеленой краской стене. Верити пошла за ним в древнюю посудомоечную без окон, пережившую бог весть сколько прежних заведений. Юнис знала бы сколько, подумала Верити. Глаза защипало. Бариста снял с крючка и протянул ей поношенную черную куртку. Дутую, размера Джо-Эдди. Верити застегнула молнию. Куртка висела мешком, манжеты закрывали пальцы. Бариста протянул ей белую маску, какую она безуспешно пыталась купить в дни самого сильного дыма. Верити надела ее, вспомнив респиратор, который Верджил выдал ей вдобавок к противосиликозному костюму. Бариста надел черную кожаную куртку и белую маску, как у нее. Верити подумала, что маска неприятно давит на пирсинг, хотя, может быть, ему это нравится. Сунул мешок Фарадея за пазуху, застегнул молнию. Снова указал большим пальцем – очевидно, на служебный выход из «3,7». Верити пошла за ним по некрытому переходу чуть шире пространства за стойкой, заставленному ведрами и швабрами. Она вспомнила, что забыла стаканчик с кофе, но тут же сообразила, что все равно не могла бы пить в маске.