Агент влияния
Часть 40 из 80 Информация о книге
– Кто этот новый человек в дроне? – спросила Верити. – Коннер – друг Флинн, – сказала Лоубир, – девушки, в чьей периферали вы сейчас. Из того же среза, из того же городка. В армии он управлял платформами удаленного присутствия в боевых условиях. Он настоящий виртуоз. – Уилф – нет. – Потому и нужен Коннер. Это самодвижущийся коммуникационный узел, предназначенный для нужд вашего среза, но под управлением Коннера он обеспечит вашу защиту. – От «Курсии»? – От кого потребуется. С Коннером мы можем оставить его практически без оружия, помимо тех игрушек, которые он просит. Отказавшись от них, вы сможете взять его в самолет, правда не в ручную кладь. Впрочем, заполучив в манипуляторы огнестрельное оружие, он сможет наворотить такого, что мы не сумеем спрятать концы в воду. Коннер это понимает, но не всегда умеет себя сдерживать. – Если все это лажа, – сказала Верити, – то вы основательно ее подготовили. – Юнис и не ждала бы, что вы сразу примете всё на веру. – Она сказала мне доверять всем, к кому меня отвезет бариста. Он отвез меня к Кэти Фан и человеку, сделавшему дрона по заказу Юнис. Я познакомилась с Уилфом. С Рейни и Тлен. Потом Севрин отвез меня в «Клифт». Я знаю Верджила. Знаю Стетса. Познакомилась с Кейтлин. Потом с вами. Так что всех вас я могу считать теми, к кому меня отвез бариста. – Да. – Но я не могу доверять всем, с кем вы меня познакомите. Где граница? – Это вам решать. – Почему ее звали Юнис? – Глаза периферали защипало. – Эта штука может плакать? – Конечно. – Лоубир вытащил из кармана белый носовой платок и протянула Верити. – Акроним проекта, в ходе которого ее создали, расшифровывается как Универсальная ноэтическая индивидуальная саморазвивающаяся система. У-Н-И-С-С. Верити поглядела на Рейни: – Допустим, я сделаю вид, будто вам поверила. Что я за это получу? – У твоего мира увеличатся шансы избежать ядерной войны, – ответила Рейни. – Хоть я и не понимаю как. – Это правда? – спросила Верити у Лоубир. – Да. – Тогда я исчезну. – Она глянула на уходящие вдаль ровные ряды небоскребов. – Но я не говорю, что поверила. – И не надо, – ответила Рейни. – В следующий раз, как будешь здесь, я покажу тебе больше. Тогда тоже верить будет не обязательно. Машина Лоубир начала снижаться, впрочем куда медленнее, чем поднималась. 56 Непостчеловеческий штрих Недертон стоял у окна. Он только что досмотрел видеотрансляцию из машины. Квадрокоптер с автомобилем опускался на Альфред-Мьюз. – Тлен? – Да? – Когда я раньше говорил с Лоубир, она была расстроена. Сказала, что опасается дурных последствий для Верити. Тлен молчала так долго, что за это время автомобиль встал на дорожное покрытие. Наконец она заговорила: – Неудивительно. Вряд ли мы можем вообразить, какие решения она вынужденно принимала во время джекпота. – Я так и не смог отделаться от первоначального впечатления, что срезы – игра, – сказал Недертон. – И конечно, для большинства тех, кто увлекается континуумами, они и есть игра. – Однако ты не считаешь жизнь Флинн игрой, ведь так? – Не считаю, но мне порой кажется, вы с Лоубир относитесь к ней как к игре. Особенно с тех пор, как выдвинули Леона в президенты. Это какая-то пародия на нашу историю. – Мы порой жалеем, что Леон оказался таким умным. Я не уверена, что аналогия убедительна. Помимо этого, выборы были честными, тетушки скрупулезно все мониторили. Флинн поставила это условием его выдвижения. – Но вы говорите ему, что делать. Определяете его политику по всем направлениям. – И он имеет высокий рейтинг, причиняя минимум вреда. Прогресс, не идеал. Квадрокоптер, отпустив машину, быстро уходил из виду. Открылась дверца. Показалась голова Рейни, подсвеченная сзади. У Недертона полегчало на душе. – Я рада, что Рейни с нами, – сказала Тлен. – В случае Верити полезен такой непостчеловеческий штрих. Возле тебя и Лоубир непостчеловеческая планка очень низка, подумал Недертон. Рейни и перифераль, выйдя из машины, направлялись к дому. В детской заплакал Томас. Недертон снял контроллер, чтобы не пугать ребенка, и пошел к нему. 57 И обратно Когда Верити обернулась, автомобиля уже не было, но тут она вспомнила про камуфляж. – Машина все еще здесь? – Замаскировалась, – ответила Рейни, не оборачиваясь. – Уилф иногда думает, что Лоубир в ней и живет. – Она – коп, – заметила Верити. Из-за того, что тупик расширялся к дому Уилфа в конце, перспектива казалась обратной. – Сама мне сказала. – Официально – да, а в чем ее истинная работа, объяснять дольше. – Уилф сказал, вы уже объясняли все это прежде, другим людям. – Объяснял Уилф, – ответила Рейни. – Я сама занимаюсь кризисным менеджментом. Лоубир старается улучшить положение в брошенных срезах. Для этого она направляет их будущую историю, ну или пытается направлять. Это происходит скрытно, что ее устраивает. Таков ее стиль. Работа Уилфа – ей помогать. – Для кого-то здесь это работа? – По большей части этим занимаются в качестве хобби. И не всегда для пользы создаваемых срезов. – Так какая у нее настоящая работа? – Сейчас не успею объяснить, но ее призвание – делать миры лучше. Наш, в частности. Верити глянула на крашенный белым кирпичный фасад, синие рамы и переплеты. – Ваш, на мой взгляд, неплох. Рейни остановилась перед дверью. – Между твоим годом и нынешним больше века. По большей части в те годы все было очень плохо. Да и сейчас многое не лучше. Хотя тебе этого не видно. Идем наверх. Она показала двери открытую ладонь, и та открылась. – А что делает это тело, – спросила Верити, входя в дом, – когда ваша знакомая им не пользуется? – Она не пользовалась им уже несколько месяцев. Оно живет в спа для перифералей, возле Ковент-Гардена. ИИ производителя поддерживает ее активность. Упражнения, уход за кожей и прочим, питание, сон. – Оно разумное? Открылась дверь лифта. Верити вошла навстречу тройному отражению периферали. – Она, – ответила Рейни, входя в лифт вслед за Верити. – Здесь это вопрос серьезных политических споров. Лично я считаю, что она разумна, пусть и в малой степени. Но Уилфа я пока не убедила. – Вау, – проговорила Верити, переводя взгляд с одного зеркала на другое. Дверь закрылась. – Извини, – сказала Рейни, – я забыла про зеркала. Но да, это она, и да, это ты, глядящая из нее. Кабина пошла вверх.