Алая шкатулка
Часть 44 из 58 Информация о книге
– Дэвид, послушайте меня. Это не ваше время. Я студентка исторического факультета, я знаю, что говорю. Черная смерть бушевала в Европе, и никто не смог ее остановить. Здесь была эпидемия. Это уже случилось, и в этом нет вашей вины. Если вы не покинете это время, то погибнете. И мы тоже, потому что я не представляю, как Джейк сможет вернуться без вас. Дэвид не спускал с нее глаз. Ребекка видела, насколько он изможден. – Знаете, по ночам я лежал без сна и мечтал. О зеркале. Это было настоящей пыткой. Какой смысл в обладании им, если ты не можешь его использовать? Я мог бы вернуться в Уинтеркомб, взять нужные лекарства и принести их сюда. Возможно, у нас получится остановить эпидемию. Мы спасем тысячи жизней. Изменим историю. Мы могли бы это сделать. – Дэвид отошел к узкой кровати, сел и словно оцепенел. – Подумайте о том, что мы могли бы сделать. Ребекка с тревогой посмотрела на Джейка. – Скорее нас сожгут на костре за колдовство, – грубо напомнил он. Девушка даже не представляла, что самоуверенность этого парня может так ее обрадовать. – Что будем делать? – шепотом спросила она. – Заберем его домой. На остальное мне плевать. Джейк подошел к окну и посмотрел вниз. На раскаленной от жары улице не было ни души. Только стрижи кричали на крышах. – Уходить надо сейчас, пока сиеста не кончилась. – Он подошел к отцу и опустился перед ним на колени. – Где зеркало? Ты говорил, что знаешь, где оно. Дэвид посмотрел на сына, потом провел ладонью по лицу и сказал: – Да, знаю. Оно в старом дворце. – Мы можем туда пробраться? – Там живет мой господин. Там его официальные апартаменты. Там охрана и пыточные камеры. – Дэвид нахмурился. – Но, Джейк… – Уходим. Прямо сейчас. Дэвид встал, взял свою маску и огляделся. Джейк впервые заметил, какая в комнате бедная обстановка. Распятие на стене, пыльный кувшин с водой, обшарпанные стены. – Браслет у тебя? – Я его никогда не снимаю. – Дэвид запнулся. – Джейк… я должен тебе кое о чем рассказать. – Ты хочешь что-то с собой взять? Отсюда? В ногах кровати стоял деревянный ящик с одеждой. Юноша достал свернутый в рулон плащ: – Можно надеть это на Бекку или… Тут ему изменил голос. Это был не плащ. Это было детское одеяло. А внутри кто-то тихонько запищал. Джейк откинул уголок одеяла. На него смотрел младенец. И глаза у него были голубые. Ребекка прикрыла рот ладонью. – Кто это? – шепотом спросил Джейк. Ему показалось, что у него отнялись руки и ноги, а в живот заползает и распространяется по всему телу страх. Дэвид все еще колебался. Потом все-таки подошел к Джейку, взял у него ребенка и снова прикрыл ему лицо уголком одеяла. – Это Лоренцо. Твой брат. Снег обрушился на Венна, как воспоминания. Воспоминания о событиях на Катра-Симба. Белая пустота вытеснила все, она забилась ему в глаза и в нос. Она стерла даже память о Лии и швырнула в проход, который, как он знал, вел в дом Саммер. Все его существо вопило, пыталось сопротивляться, но это была судьба. Она тащила его дальше, а он ничего не мог ей противопоставить, кроме своей ярости. В следующее мгновение он лежал на полу в просторном зале. Снег на его одежде таял и превращался в лужи на полу. Там же стоял на карачках и ловил ртом воздух Гидеон. Уортон проскользил мимо по каменным плитам и остановился, уткнувшись лицом в стену. Венну показалось, что у него сломаны ребра. Знакомое чувство. Он сел и медленно огляделся. Вокруг сидели сотни его отражений. Гидеон выпучил глаза. Встал. Вместе с ним встали сотни Гидеонов. Его бесчисленные копии – бледные юноши в зеленых сюртуках. Парнишка завертелся на месте и счастливо рассмеялся: – Что это за место? – Зал зеркал. – Венн, морщась от боли, подошел к Уортону и перевернул его на спину. – Джордж, вы ранены? Уортон застонал и открыл глаза: – Кажется, я превратился в один большой синяк. Венн помог ему сесть. Учитель с вытаращенными глазами оглядывал зал. Сначала показалось, что здесь полно людей. Кто-то стоит, кто-то сидит, а потом до него дошло – их всего трое, просто они бесконечно отражаются в зеркальных стенах. Учитель сделал глубокий вдох и спросил: – Где это мы? Это все дело рук Саммер? Венн огляделся. Высокий и бесстрастный, он стоял посреди зеркал. Те были самых разных форм и размеров, в красивых рамах они заполняли все стены. И даже потолок. – Да, это дело рук Саммер, – пробормотал Венн. Уортон развел руки: – А где же Сара? Как только шкатулка открылась, из нее выскочила птица. Крошечная деревянная птица с яркими зелеными и желтыми перьями. Она закрутилась вокруг своей оси и запела так звонко и громко, что Сара чуть не подпрыгнула на месте. – Тсс… Заткнись, ты. И лезь обратно. Она попыталась закрыть крышку, но та не поддавалась. Сара в отчаянии посмотрела на дверь и на зашторенные окна, но никто не вошел. Песня закончилась так же внезапно, как и началась. Птичка перестала вертеться и уставилась на Сару черным и круглым, как бусинка, глазом. Внутри шкатулка была обшита багровым атласом. Сначала Саре показалось, что она пустая, но потом заметила маленькую петельку, которая подсказала, что есть и потайное отделение. Сара затаила дыхание, аккуратно взяла двумя пальцами петельку и медленно-медленно потянула. Она смотрела в черную дыру. Перед ней открылась сама бесконечность с россыпью крохотных звезд и далеких галактик. Или это были золотые нити, бриллианты и рубины? – Правда, красиво? – спросила птичка. – Это никогда не заканчивается. Сара уставилась на нее. – Не могу даже передать, как хорошо снова вернуться. – Птичка расправила крылья и несколько раз ими взмахнула. – Мне было так скучно! Столетия в полной тишине. И она радостно засвистела, потом облетела всю комнату и снова села на край шкатулки. Сара собралась с духом и спросила: – Это принадлежит Саммер? – Ее сокровища. Надежда расцвела в душе Сары, острая, как боль. – Я ищу кое-что. Монету. Вернее, половину монеты. Она моя. На цепочке и… – Знаю-знаю. – Птичка закивала с важным видом. – Жди здесь. – Она расправила крылья, а потом снова посмотрела на Сару, как будто чего-то опасалась. – Ты ведь никуда не уйдешь? – Нет! Я никуда не уйду. Птичка улетела в шкатулку. Девушка смотрела ей вслед и видела, как та постепенно растворилась среди далеких звезд. Свет меркнет, ворон летит в туманный лес…[7]