Бригадир. Судьба «Артефакта»

– Это уровень «Артефакта», – наконец после недолгого колебания произнес Сенников. – Влияет. Сначала начинает действовать осторожно, работать по самым примитивным инстинктам: голод, жажда, секс. На первом этапе чего там только не кажется. Но чем дольше ты рядом с ним, тем более странные вещи приходят в голову. Видимо, потому и убегали люди, что не могли вынести воздействия. Повторюсь, это только предположение, на которое я опираться не могу. Я в первую очередь ученый и могу оперировать только подтвержденными фактами. Сами понимаете, провести эксперимент могу только над собой.

– Не вывезешь? – хмыкнул Бригадир, однако в голосе его не слышалось радости.

Ситуация была паршивая. С одной стороны, можно было попытаться проскочить через технический, добраться до воздуховода и достаточно беспрепятственно подняться на спасительный жилой уровень. Оттуда уже можно было попробовать добраться до безопасной Зоны или вызвать помощь. Как и какую, разумеется, пока неясно.

Вроде простой вариант, однако Бригадир сам еле ноги унес. Считай, случайность. Может, если бы лучше знал уровень, так и боеприпас сэкономил. Встреча с пауками, а их там было как минимум два, вероятнее всего, привела бы к потере гражданских. За трехсотых еще могли заплатить, но двухсотыми торговать сталкер себе позволить не мог, сказывались старые офицерские принципы. Врагу не сдаваться, своих не бросать.

Можно было попытать счастья на вдруг ставшем доступным этаже проекта, но при любом упоминании о нем тройку охватывал чуть ли не суеверный ужас. Будто бы и не умные образованные люди перед Бригадиром были, а какие-то староверы, мхом поросшие, при входе в метрополитен цепенеющие. Запах еды, вроде бы ничего страшного. Если боевой дух на высоте, то временное воздействие к печальным последствиям не приведет. Вновь решили отложить до утра. Будет день, и будет пища.





Глава 19




Близилась вторая неделя, а решиться на что-то Бригадир так и не смог. Запасы продовольствия тем временем начали подходить к концу. Употребив свой паек, сталкер перешел на местный, что прибавило лишний рот, однако этим он просто ускорил неизбежное. Костлявая морда голода маячила неясной тенью и ничего хорошего не сулила. Благо питьевой воды было вдоволь. В реакторной был кран, откуда сцеживали влагу из общего очистного контура, а туда она уже поступала после очистки. Сама реакторная установка охлаждалась каким-то непонятным для Бригадира химическим способом и фактически не требовала трудозатрат. Сенников и Егор иногда подходили к панели, смотрели на показатели, удовлетворенно кивали и забывали о табло на день, если не больше. Первый конфликт случился у сталкера на глазах. Вспыхнул он не из-за еды или теплого одеяла. Из-за чего же еще? Из-за женщины.

Денис Петрович и Егор претендовали на единственную тут даму, Анну, а она, похоже, совершенно запуталась во взаимоотношениях. Сказывалась обстановка подземелья, вынужденное заточение и отсутствие естественного ультрафиолета. Некоторые чувства и поступки, что не могли бы появиться на поверхности, тут начали проявляться быстро и охотно. Сенников был старше своего соперника лет на двадцать, зато имел житейской опыт при общении с прекрасным полом и определенную харизму. Эдакий ученый-интеллектуал с высоким лбом и острыми шутками. Такой надежен, практичен и вместителен, как универсал. И квартира есть в центре, и дача, и свои устоявшиеся взгляды, да и податлив порой там, где надо. Егор был моложе и энергичнее, а следовательно, наглее. Свои позиции он постарался подкрепить физическим превосходством и напором.

Кризис в отношениях наступил уже за ужином, когда тройка выживших и сталкер расселись на полу, потребляя последнюю банку тушенки. Из еды оставались галеты, несколько упаковок аварийного рациона да с десяток жестянок с рыбой. Мясо было последним, и потому делили его тщательно. Под присмотром трех пар внимательных глаз Бригадир вскрыл консерву и разделил ее ножом на четыре равные части. После чего, забрав из запасов по упаковке галет, выжившие приступили к поглощению пищи.

– Позвольте поправить, вы тут немного испачкались… – Рука Сенникова протянулась к лицу Анны, и ученый тут же получил мощный подзатыльник от Егора.

– Чего лапаешь?! – рыкнул тот.

Анна, не спеша эскалировать конфликт, успокаивать мужчин тоже не стала, просто убрала изящным движением крошку с губ. Это вызвало новый всплеск тестостерона. Бригадир, приметив назревающую ссору, подцепил ногой «глок», который выдал Песчанникову, и осторожно убрал его в сторону. Действие оказалось своевременным. Егор дернулся, рука техника потянулась к тому месту, где минуту назад лежало оружие. Злой взгляд уперся в Бригадира, но тот и бровью не повел. Драка, как всегда, вспыхнула внезапно. Напряженный, как пружина, Егор собрался атаковать, но ученый опередил его, и нога, обутая в кроссовок, влетела технику в пах. Всхлипнув, Песчанников согнулся пополам, но быстро оправился и перешел в атаку, решив выдавить Денису Петровичу его ненавистные зенки. Сенников глаза свои ценил и потому, уклонившись, вцепился зубами в агрессивную пятерню. Началась мышиная возня, поднялся шум. Гражданские вообще дерутся долго, с переменным успехом и крайне низким КПД, а если это еще и не уличные хулиганы, а, допустим, двое ученых, то со стороны это похоже на странные танцы с попыткой нанести увечья. Травмы от таких танцев, правда, не менее опасны.

Клубок из сплетенных тел покатился по полу. Матерная ругань, несвойственная научным сотрудникам, и звонкие шлепки и оплеухи заполнили непривычным звуком реакторную. Когда начал свое действие «Артефакт», толком никто сказать так и не смог. Стихли все звуки, померк свет, стало вдруг холодно и тоскливо. Сенников и Егор прекратили драку, и Анна вдруг стала совершенно непривлекательной – просто еще одна выжившая, которую предстоит вытащить из этого бетонного склепа. Бригадир сидел на полу и не понимал, что происходит. Восприятие появлялось постепенно. Сначала оно обрело форму тумана, клубов дыма или еще чего-то такого же легковесного и почти бесплотного. Время шло, туман приобретал форму, скручивался в жгуты, проникая в сознание все глубже и глубже. Где-то внутри черепной коробки, на самых задворках подсознания вспыхнул яркий свет, мигнул и погас. Что-то прошлось холодной влажной рукой по мыслям, полоснуло по всем чувствам острой бритвой, одним беспощадным движением разрубив на неровные части реальность и новый, формируемый восприятием мир.

– Твою мать. – Бригадир залепил себе пощечину и, резко выпрямившись, огляделся. Тройка ученых лежала вповалку. Взгляд у всех был стеклянный. Долгое воздействие дряни, скрывавшейся в закрытом секторе, давало о себе знать. Понять бы, как она это делает. – Эй, вставайте. – Бригадир вдруг обернулся на неприятный звук. Со стороны контрольного пункта одного из энергоблоков доносилось тихое тревожное завывание сирены. – Эй…

Пришлось потрудиться, чтобы привести пострадавших в чувство. Первым очнулся Сенников и, тряхнув головой, с удивлением принялся озираться по сторонам. Толку от него было немного. Второй очнулась Вербова. Что произошло, она решительно не помнила, и амнезия эта началась ровно в тот момент, когда все уселись ужинать. Последним очнулся Егор, вскочил и бросился к пульту. Как выяснилось позже, о потасовке и атаке «Артефакта» помнил только Бригадир.

– Охладитель выходит из строя. Уходить надо, – произнес Песчанников, не скрывая тревоги в голосе.

– Рванет? – всполошился сталкер.

– Нет. Тут защита.

– Тогда что волнуемся? – нахмурился Бригадир.

– Контур отключится, – сухо пояснил Егор. – Как раз тот, что отвечает за вентиляцию и отопление в этой части бункера. Сначала снизится температура, причем достаточно быстро. Потом закончится воздух. Естественная вентиляция сюда не проходит, слишком глубоко. Отключится электричество, перестанет работать лифт. Откроются магнитные замки, которые держат двери.

– Либо замерзнем, либо задохнемся, либо урод пожалует. Да уж, невесело. – Бригадир вздохнул и произнес спокойно: – Это сигнал. Пора отсюда валить. Где есть естественный приток воздуха?

– Возможен на рубеже, – принялся вспоминать Песчанников. – В части лекционного зала и на жилом уровне, если вырубить и демонтировать очистители. Внешний шлюз не откроется, разумеется, никого не пустит, но те мутанты, что сейчас бродят по уровням, получат доступ к пожарным лестницам и эвакуационным спускам, да и сервисные лифты для оборудования будут для них доступны.

– Сервисные лифты маленькие, – возразила Анна, – и эвакуационные спуски предназначены только для людей. Я помню, вы описывали паука, Бригадир. Он огромный, туда просто не поместится.

– Я бы не стал так категорично утверждать, – усомнился сталкер. – В Зоне всякое случалось. Рисковать не стоит, надо попытаться покинуть бункер и вызвать помощь. Выберемся на верхний уровень, дадим сигнал, и прилетит к нам волшебник в голубом вертолете…





* * *


Лифт снова преподнес сюрприз. Работала только кнопка технического уровня, где днем раньше произошел неравный бой, из которого сталкер выбрался только благодаря совершенно нелепому везению. Остальные пластиковые карты снова отказались отзываться на нажатие.

– Ну хоть сюда. – Выдав Егору «глок», Анне нож, а Денису Петровичу рюкзак с оставшимися консервами, сталкер нажал на кнопку. Двери захлопнулись, кабина дернулась, и начался самый непродолжительный и волнительный подъем.

Сталкинг как таковой – это не просто поиск. Это еще и преследование, а следовательно, любой сталкер обязан быть упорным в достижении цели, педантичным и четко придерживаться определенных инструкций, которые пишутся постепенно, исходя из исследований, опыта, багажа знаний по тому или иному вопросу. Инструкции же спонтанные и непроверенные порой ведут к трагическим последствиям. Но что поделать, если только они и есть. В этот раз был именно такой случай, когда пригодился бы взвод хорошо обученных солдат. Вооружения особого не надо, одна тактика. Пауки независимо от размера показали себя не особо умными вояками и в основном перли напролом, будто танки. Таких можно было бы рубить пачками, нащупать бы только слабое место. Пара автоматчиков оттянули бы внимание урода, остальные начали бы щупать его одиночными, пока не всплыла та самая критическая точка, один выстрел по которой приводил бы монстра в полное исступление. Такие вот точки были у всех мутантов, встретившихся на пути Бригадира, а у тех, у кого их не было, их просто пока еще не нашли. Сталкеры в Зоне не воевали с тварями, а скорее жили по соседству. Их интерес был в артефактах, за которые неплохо платили. Интерес мутантов был разный. Когда кровь, когда мозги, когда плоть в принципе. Иные подпитывались ментальной энергией, страхами и негативом. Все питались по-разному, но убивать друг друга специально не спешили. Слишком уж это хлопотно, да и ценный боезапас тратится. У того же топтуна не так уж и много ног, чтобы разбрасываться ими на минном поле.

– Итак, на рожон не лезем. Двигаемся осторожно, цепочкой. Я первый, за мной Егор, за ним Анна. Замыкает колонну почтенный Денис Петрович. Говорить шепотом, если очень приспичит, от траектории движения не отклоняться. Если я встал, и вы встали, я на пол упал, и вы рухнули, даже если внизу лужа рвоты. От этого зависит не только ваша, но и моя жизнь. Будете дурить, тут брошу. Мне не по головам платят… – Бригадир лукавил. Бросать гражданских было не в его привычках, но слова были донесены по назначению и, как всегда, возымели магическое действие. За краткое время инструктажа лифт успел прибыть на техничку и сейчас стоял с открытыми дверьми.

Спасательная операция началась.






Глава 20




Бригадир пробирался вперед, весь обратившись в слух. Палец нервно застыл на спусковом крючке автомата. Позади, шумно дыша и потея, крался Егор, следом двигалась Анна, а за ней, кряхтя и жалуясь на жизнь, продвигался Сенников. Технический этаж встретил неприветливым подмаргиванием лампочек. Напряжение в секторе падало, энергосистемы начинали выключаться. Еще немного, и вскоре дежурный свет вовсе погаснет, оставив с десяток эвакуационных маяков вдоль коридора. Те тоже продержатся недолго. Потом встанет воздухоочистительная установка, пойдет отток тепла и наступит своеобразный ледниковый период. Нет, конечно, ничего инеем не покроется и даже минусовой температуры не будет – она начнет снижаться согласно градусу грунта вокруг бункера. Часть тепла еще будут давать смежные помещения, но его надолго не хватит. Температура снизится с комфортной, в двадцать три градуса по Цельсию, до десяти, затем приблизится к пяти, и этого будет вполне достаточно. К слову сказать, в холодильнике бытовом, что есть в каждом доме, минус только в морозилке. В самом же устройстве хранения за толстой белой дверцей в среднем плюс три градуса. Одетые легко, почти по-домашнему, выжившие начнут испытывать дискомфорт. Что ждет при охлаждении организма обычного человека, если не предпринимать никаких мер?

У переохлаждения несколько этапов. Легкое, среднее, тяжелое. Любой перепад температур – это стресс для внутренних органов. Охлаждение ведет к простуде, риниту, недомоганию, формированию холодовой аллегрии. Сопливый боец не боец, на все отвлекается, прислушивается к собственным ощущениям и жалеет себя. Замедляются рефлексы, притупляется внимание, человек становится рассеянным и несобранным. В случае же с тройкой выживших их статус балласта грозил превратиться в гирю на ноге. Нужно было выбраться из мертвого сектора, пока не поздно, и потому Бригадир, как мог, поторапливал подопечных. Из лифта повернули в противоположную сторону от той, где в прошлый раз обнаружилась опасность. Егор, как технарь, не раз бывавший тут, указывал направление, и дело вроде бы спорилось. Несколько переходов прошли легко, не задерживаясь, миновали узел с электрощитовой, очень спорное и опасное место. Множество энергоблоков закрывали обзор, создавая мертвые участки. Чудно, но в этом месте обошлись без потерь. Приключения начались ближе к зоне разгрузки и грузовому лифту, который должен был доставить путников на жилой этаж.

Примерно в середине пути Бригадир почувствовал легкое недомогание, но не придал ему особого значения. Решив списать все на стресс, общую усталость и напряженность, он двигался вперед в прежнем темпе, но очень скоро понял, что его подопечные начали отставать. Первым дал слабину самый старший из четверки, Денис Петрович. Ученый остановился и, прислонившись к стене, произнес хрипло:

– Что-то мне нехорошо. В глазах темно.

Бригадир вскинул руку, маленькая колонна встала.

– Идти сможете?

– Дайте минуту, отдышусь. – Сенников вытер холодный пот со лба, достал носовой платок и высморкался.

Анна подошла, прислонила ладонь ко лбу больного, нахмурилась:

– Температуры нет.

– Жарко, – признался Денис Петрович. – И пить охота.

Лишние пара глотков пресной воды быстро восстановили силы, хворь отступила так же внезапно, как и появилась, и колонна двинулась дальше. Вдруг затормозил Егор.

– Странное ощущение, – проинформировал он громким шепотом. – Чувствуете?

Бригадир бросил взгляд через плечо, потом осторожно окинул пустой коридор и ряд пластиковых кадок с искусственными цветами. Хваленое сталкерское чутье скромно молчало.

– Что? – осторожно поинтересовался Бригадир у Егора. Тот зябко дернулся.

– Будто смотрит кто. Наблюдает. – Последние слова он нарочито растянул, стараясь придать своей фразе больше драматизма.

Пришлось осматриваться еще и еще, проверить запертые двери, оглядеть поникшие и уставившиеся в пол объективы камер наблюдения. Если и подглядывал кто за четверкой, то делал это настолько же умело, насколько и незаметно. Двинулись вновь. Когда замаячила площадка грузового лифта, где в несколько рядов сгрудились так и не доставленные по уровням коробки с оборудованием, настала вполне ожидаемая очередь мутить воду прекрасному полу. Вербова просто встала и, уставившись вперед мутным стеклянным взглядом, произнесла одними губами:

– Не могу.

– Что не можешь? – просипел отошедший было от приступа Сенников.

– Идти не могу, – откликнулась девушка, но как-то вяло и неуверенно. – Будто не пускает что-то.

Егор обошел Анну, махнул пару раз рукой, но никакой внезапно возникшей на пути невидимой преграды не обнаружил.

– Не дури! – бросил Бригадир рассерженно. Вся эта ситуация с недомоганиями начинала его злить. – Тут три шага осталось, потом чистая зона. И заметьте, ни одного урода не встретилось. Удача редкостная, а вы все тут нюни распустили.

Впрочем, подсказывало что-то сталкеру, что не все тут чисто. Манипуляция происходила такая, что сразу и не поймешь, руководит тобой кто-то или это само собой приключилось. На Дениса Петровича напала непонятная хворь, он человек пожилой, перетрудился, перенервничал, вот и начал сбоить стариковский организм. Песчанникова накрыла паранойя, сильная, но им контролируемая, и если бы инженер не собрался, последствия были бы непредсказуемы. А у Вербовой случилась полная неуверенность в собственных силах, она просто не могла сделать шаг вперед. Назад, вбок – сколько угодно, но стоило попытаться двинуться к вожделенной цели хоть на полметра, силы оставляли девушку, накатывали слабость и тошнота.

Бригадир готов был биться об заклад, что все эти мелкие слабости, неспособные выявиться в обычной, привычной обстановке, без труда вылезали в полевых условиях, близких к боевым. Тут даже не физическая немощь, а чистая психология. Оставалось только эти симптомы обострить, усилить, что ли, и достигался вполне плачевный результат. Пришла тут же мысль, что подобное воздействие может стать самым мощным психологическим оружием, и если есть такой агрегат, что пробуждает в человеке его слабость, возведя ее в абсолют, то оружие это страшной силы. Подумать только, победить армию, не произведя ни единого выстрела, не пролив ни капли крови.

Если Егора и Сенникова отпустило, то Анну накрыло конкретно. И убеждали ее, и подталкивали, и старались тянуть, но едва она пересекала какую-то воображаемую черту, как начинала кричать и извиваться, вырываясь из рук. Бригадир серьезно забеспокоился, не привлечет ли этот шум пауков, прячущихся в закоулках технички. Выход нашелся сам собой. Сенников предложил не идти вперед, а пятиться, двигаясь спиной. Удивительно и парадоксально, но сработало. Анна сделала шаг, потом другой, и при помощи Егора достаточно споро двинулась в назначенную точку.

Наконец и площадка показалась, и двери лифта, и даже индикатор на считывателе ключ-карт призывно мигал зеленым. И вот тут сработала сталкерская чуйка, причем так, что у Бригадира виски заломило.

– Всем стоять! – прохрипел он. – Не двигаться.

Рука сама по себе скользнула в карман, нащупала пару гаек. Крохотные стальные снаряды взметнулись в воздух и застыли. Секунда промедления, и повеяло жаром, металл в мгновение ока расплавился, потек по воздуху жидкой струйкой, потом превратился в пар, а после попросту исчез. На все это потребовалось секунды три, не более. В воздухе повис запах горячего металла и химикатов.

– Чуть не вляпались, – с ужасом уставившись в пустоту, произнес Сенников. Лицо его исказила гримаса страха, губы предательски дрожали.

Испугался и Егор. Он застыл в оцепенении, охнул и сделал несколько шагов назад. Не возымела эта картина действия только на Анну, которая пятилась и не увидела происходящего, и на Бригадира, который видел уже такую аномалию на подступах к полигону.

– «Домна», – произнес сталкер. – Страшная штука. Новая. Откуда она тут?

Аномалия начисто перечеркнула планы на легкий отход, перегородив собой весь коридор. Чуть выше, под потолком нашлась узкая щель, куда разве что черенок от швабры и пролез бы, куда уж человеку? Способов нейтрализации этой напасти Бригадир попросту не знал. Они могли быть разными, если брать опыт с прежними аномалиями, от танца до свиной отбивной. Аномалия реагировала самым причудливым способом и могла ослабить хватку или исчезнуть совсем, если правильно на нее воздействовать. Одно «но»: решение находилось или случайно, или требовало порой непозволительно много времени, и всегда было замешено на крови.





* * *