Будем жить!

Впрочем, был и еще кое-кто непьющий. Та девчонка, Мила. Она так и не вернула Гладу нож, а он, повинуясь какому-то своему внутреннему импульсу, снял с себя пояс с травматическим пистолетом и ножнами для ножа и повесил его на Милу:

– Будешь моей телохранительницей! И палачом! Будешь наказывать тех, кто против меня, а еще – защищать, если кто-то захочет меня грохнуть! Поняла? Будешь моей цепной собакой! Скажу – убьешь! Скажу встать раком – встанешь и обслужишь! Усвоила?

– Усвоила, мой господин!

– Потом научу тебя стрелять. Это травмат, из него убить трудно – если только не в глаз попадешь. Потом и боевое оружие тебе дам, скорее всего помповик. Там особо и знать нечего: нацелил – и стреляй!

Глад заглянул в глаза Милы и снова убедился – у девки крыша поехала. Она смотрела на него, как смотрят только животные, готовые для хозяина на все! Собака, цепная собака, точно! Полезное существо. Пусть будет при нем. Умников ему точно не надо, он сам умник, да еще какой!

Веселье шло своим чередом, а Гладу, насытившемуся и слегка приуставшему, уже надоело сидеть за столом, слушать пьяные выкрики пацанов, визг двух девок, которых те мацали и уговаривали трахнуться, ругань с дальнего конца стола – там сцепились двое крепких парней, едва державшихся на ногах, но усиленно мутузящих друг друга. Глад не собирался их разнимать – пусть дерутся между собой, лишь бы делу не мешало. Выплеснут пар, и, главное, не в сторону Глада.

Пересчитал своих соратников, получилось вместе с ним, Гладом, семнадцать человек. Маловато, но уже кое-что. У него в кодле раньше было гораздо меньше народу. Правда, там имелись уже проверенные, крепкие парни, за боеспособность которых он не переживал. Этих же придется еще учить… толку от них пока никакого. Почти никакого.

– Слушать меня! – Глад встал и постучал ложкой по бутылке с шампанским. – Двери закрывайте, иначе мутанты сожрут! Гуляйте, выпивайте, жрите! Завтра буду учить вас выживать! А мы пошли отдыхать! Кто попытается сбежать – найду и убью! Страшно убью! Все понятно?

– Понятно! Понятно! – протянули голоса, и Глад удовлетворенно кивнул:

– Не упейтесь до смерти! И не поубивайте друг друга! Убивают здесь только по моему приказу или разрешению! Если узнаю, что убили не по делу, – башку отрежу! Кишки выпущу! И да – девок трахайте только по их согласию. Они тоже в Ордене. Узнаю, что вы их трахнули без согласия, кастрирую! Трахать любого здесь могу только я!

Глад встал, пошел к выходу, махнув рукой Ольге и Ксении. Милке и махать не стал – она сама, как послушная собачка, потянулась следом – страшная, худая, вся в засохшей крови, с рукой на рукоятке ножа. На ее губах блуждала полуулыбка, от которой кровь стыла в жилах, и Глад невольно снова задумался: а может, все-таки ее пристрелить? Опасная девка! Пока верная, а завтра?

Они поднялись в номер на втором этаже – большой, двухкомнатный. Видимо, это был номер-люкс. Глад тут же пошел в ванную, попробовал воду, опасаясь, что идет только холодная, но с удивлением и удовольствием обнаружил, что горячая вода все-таки имеется. Похоже, что система водоснабжения горячей водой питалась от мощных электрических бойлеров – ну не будет же три месяца в году гостиница обходиться без горячей воды, как какие-нибудь простые граждане? Обязательно должны быть бойлеры! А электричество пока имеется.

Он сбросил с себя одежду, встал под душ, наслаждаясь струями горячей воды, постояв пару минут, жестом подозвал Ольгу и Ксению, которые уже успели раздеться.

Ольгу он видел голой уже каждый день, и не один раз в день, так что успел привыкнуть к ее телу. А вот Ксению голышом еще не видел, потому с удовольствием разглядывал стройные, немного суховатые ноги, маленькую попку, лобок с маленьким кустиком волос. Все остальное, кроме этого кустика, было тщательно выбрито, и совсем недавно – щетина еще не успела отрасти. Грудь Ксении совсем не большая, даже скорее маленькая – еле торчала над грудной клеткой. Зато соски огромные, и вокруг сосков большие темные полукружия – у Ольги они розовые, едва заметные.

Живот плоский, попка крепкая – Глад это ощутил сразу, вцепившись рукой в ее зад, когда они обе, Ольга и Ксения, намыливали его тело, стараясь не пропустить ни сантиметра площади. И это усердие ему нравилось. Он тут же возбудился, но никаких действий пока предпринимать не стал – пусть вначале вымоются, да и приятно ожидать наслаждения, оттягивать его, зная, что никуда удовольствие не убежит. Двойное удовольствие.

Его вытерли большим махровым полотенцем, и Глад, не одеваясь, пошел в спальню, чувствуя, как пульсирует кровь в паху. И едва не врезался в Милку, стоявшую за углом.

– Тьфу, черт! – Глад яростно глянул на девчонку, пожиравшую его глазами, ухмыльнулся, заметив, как та внимательно рассматривает его член, готовый к бою, и лениво, почесывая в паху, уже ложась на постель, приказал:

– Девчонки придут, сходи и хорошенько вымойся. И одежду выстирай! А пока не высохла – ходи голой! Вот тут будешь спать!

Он бросил на ковер у кровати большое покрывало и, уже забыв о Милке, откинулся на спину, разбросав в стороны руки. Кожу приятно холодила ткань чистой простыни, Глад был сыт, а через несколько минут к нему придут две девчонки, которые его ублажат. Ну чем не жизнь?! Да если бы метеориты не занесли заразу на Землю и не устроили апокалипсис – его бы стоило устроить самому!

Глад бы точно его устроил, без всякого сомнения. Только теперь он начал жить по-настоящему, так, как хотел жить всегда. То есть – делает все, что захочет, и ничего за это не будет! Потому что некому его остановить!

Девки пришли минут через десять. И все было очень хорошо. Очень!

А когда Глад обнаружил, что Милка сидит возле постели и смотрит на то, как Ольга и Ксения его ублажают, он почему-то так возбудился, что едва не зарычал. Но Ксения в самый разгар сексуальных упражнений вдруг проговорила:

– Эта уродина за нами следит! Я не хочу, чтобы она на нас смотрела!

– Ага! – поддержала ее Ольга, которая лежала рядом. – Пусть уйдет эта ненормальная! Вон в ванную пусть идет! Как на ее рожу гляну… Тьфу!

– Будет здесь! – почему-то обозлился Глад. – Я сказал – здесь будет! А кому не нравится, пусть идет куда подальше!

– Ну и уйду! – вдруг заявила Ксения, резко дернулась, высвобождаясь, отчего Гладу стало больно. Едва «орудие производства» не сломал!

– Сука! – взвыл Глад и со всего размаху врезал ладонью по круглой, упругой заднице Ксении. – Сука! Тварь! Милка, отрежь ей сиськи!

Мила вскочила на ноги с грацией кошки, и Глад с удивлением отметил для себя, что она не такая уж и страшная, если не смотреть на багровое, угрястое лицо. Худая, да, но даже сиськи есть – ну… так, можно сказать, чуток наметившиеся, но есть! Ни грамма жиру, точно – жилистая, длинноногая. Вполне все приемлемо… Если бы не ее страшная рожа… м-да!

А рожа страшная, точно. Ее глаза, огромные, черные, были затуманены желанием. Желанием убивать!

Милка взмахнула ножом, который она держала в правой руке, и, если бы Ксения не успела в последний момент ухватить ее за руку, – нож точно пропорол бы живот. Ксения завизжала, опрокинулась назад, отбиваясь от монстра, в которого превратилась еще недавно тихая и мирная полусумасшедшая девка, но Милка запрыгнула на нее, вырвала руку с такой силой, что Ксения не смогла ее удержать, и снова замахнулась ножом, держа его уже сразу двумя руками.

– Стоять! – рявкнул Глад, чувствуя, как к нему возвращается хорошее настроение. – Милка, остановись! Отменяю приказ! Садись на ковер и жди моих распоряжений! А ты, Ксюха… иди в ванную и промой себе зад. Щас буду учить тебя, как надо слушаться господина. А ты, Оля, иди и помоги ей. Другой раз не будешь поддерживать против меня! И да, ты тоже сделай клизму!

Девки молча ушли, Глад же сел на край кровати, спустив с нее ноги, и внимательно посмотрел в глаза своей цепной собаки. Чутье ему подсказывало – сегодня он приобрел такое, о чем не смел и мечтать. И если он кому-то в этом мире может доверять – то это только ей. Абсолютная рабыня! Единственное ее желание – служить господину, то есть убивать! Что щелкнуло в голове этой девки, почему она свихнулась так, а не иначе – да какая разница? Главное, Милка ему полезна, а еще… еще она ему нравится! Родственная душа! Ведь он тоже любит убивать, он наслаждается убийством, мечтает о нем! И вот встретил ту, что на него похожа. Странные повороты иногда выкидывает судьба…

– Тебе нравится убивать? – внезапно спросил Глад.

– Да! – кивнула девчонка и облизнула губы красным язычком. И это его почему-то возбудило. И даже показалось, что она не такая уж и страшная, как с первого взгляда. А что – убрать у нее с рожи прыщи, вылечить кожу, и… ведь вполне симпатичная будет девчонка! А может, даже красивая! Все упирается в эту самую болезнь… как там она называется? Ну, когда прыщи высыпают так, что хоть волком вой? Да какая разница, как называется!

– А что у тебя с рожей?

– Не знаю! – Милка улыбнулась, показав сахарно-белые зубы, и Глад вдруг подумал, что эти зубы искусственные. Ну не может быть таких белых зубов у человека!

– Мама говорила, что меня, наверное, сглазили. – Мила пожала плечами, и соски ее маленьких грудей дернулись вверх. – Лечили, чистили, но они снова высыпают, прыщи эти. Врачи говорили, что это гормональная перестройка организма, что все пройдет. Но я и в школу перестала ходить – дразнились. Говорили, что я уродина. Я даже хотела с собой покончить.

– Если хотела с собой покончить, то почему упрашивала меня не убивать? – искренне удивился Глад, которого против его ожиданий начал забавлять этот разговор. – Отрезал бы я тебе голову, и все бы закончилось! Так зачем просила?


– Не знаю! – Милка широко улыбнулась, и ее багровое лицо просияло. – Захотелось, и все тут! Тебя увидела, мой господин, и захотелось быть с тобой! А потом, когда убила этого жирного… мне стало так хорошо, так хорошо… я теперь всегда буду убивать для тебя, ладно? Ты только меня не прогоняй! Я все для тебя сделаю!

– Все? – ухмыльнулся Глад и затащил ее на постель…

Когда процесс приобщения Милки к сексуальным играм завершился, Глад удовлетворенно ухмыльнулся – целка, точно! Как и ожидал! И от мысли, что он у этой девки первый мужчина, Глад возбудился еще больше – хотя вроде куда еще-то?

Хмурые, притихшие девки явились, когда Глад уже закончил играть со своей «собачкой». Та лежала на полу, свернувшись калачиком, и вроде как спала, улыбаясь полными губами. Бросались в глаза красные мазки на ее бедрах, и девки сразу поняли, что здесь произошло. Поняли, но побоялись что-либо сказать.

Глад приказал принести влажную тряпку и его обтереть. Ольга принесла, и через пять минут Глад был уже чист. И после этого началось настоящее веселье! С криками, стонами, мольбами и всякой такой сопутствующей настоящему развлечению хренью.



29 июня, утро, день.

Глад

Утром пришлось собирать народ, валявшийся там, где его застал удар зеленого змия. Проще говоря, подростки перепились и валялись там, где и вырубились. Наибольшее скопление было возле двух оставшихся девок, лежавших на полу в обнимку с голыми же парнями. Похоже, что порезвились здесь неслабо. Устроили настоящую оргию!

Спящих растолкали пинками, а на тех, кто не хотел просыпаться даже после пинков и воплей, вылили несколько ведер холодной воды, принесенной из ресторанной кухни. Парни и девки натянули на себя помятую, испачканную рвотными массами одежду, по одному и группами уселись за стол дожевывать то, что не успели доесть вчера. Кто-то похмелялся, но Глад предупредил – если сегодня нажрутся так, как вчера, он лично разобьет им морды в кровь. Вчера он разрешил набухаться, сегодня – нет. И если кто-то осмелится это сделать, он… он отдаст его на расправу Милке, и Милка вырежет у преступника сердце! При этом Мила улыбалась так, как Гого из «Убить Билла», правда, на улыбающуюся Гого хотелось смотреть, а на Милу совсем не хотелось.

Первое, с чего Глад начал сегодняшние дела, – это загнал всю кодлу под душ, заставив вымыться и приобрести приличный вид. Затем голых, как они были после мытья, отвел туда, где под замком лежало барахло, которое Глад с прежней кодлой выгреб из оружейного магазина. Камуфляжа хватало всех размеров и расцветок, так что через полчаса вся нынешняя кодла была экипирована как надо – камуфляж, разгрузки, и все такое. Огнестрельного оружия давать не стал – только бейсбольные биты и мачете. Он, конечно, бесстрашный пацан, но не идиот – мало ли что взбредет в голову новообращенным? А если только прикинулись адептами Ордена? А на самом деле мечтают снести башку своему господину? Нет уж… вначале проверить, посмотреть, кто они и что, а уж тогда… Как проверить? Да легко! Найти какого-то чужака и приказать его убить! И не просто убить, а хорошенько помучить, попытать! Чтобы кожу с него содрали! Чтобы кровь лилась ручьем! И только так можно получить тех, кто Гладу нужен. Но и тогда… смотреть и еще раз смотреть!

Огнестрелы дал только Милке и Ксении (у Ольги помповик уже был). С Ксенией они ночью помирились – само собой, после того, как он сделал с ней то, что обещал. Обещал же! Ксения клялась, что больше не повторится, что она будет всегда слушаться его, что бы он ни приказал, на том все и замяли. Впрочем, экстремальные развлечения ей понравились – сама в конце концов призналась.

Обе девушки получили помповые ружья, и тут же, прямо в коридоре, Глад показал, как ими пользоваться. Ксения, как и ожидалось, едва не выронила помповик, когда тот с грохотом выпустил стаю свинцовых шариков, покрыв оспинами стенку возле коридорного окна. А вот Милка Глада опять удивила – она даже не моргнула и только лихо передернула, досылая патрон, когда произвела первый выстрел из своего ружья.

Глад дал ей еще и травматический пистолет – так, на всякий случай, здоровенный «гранд пауэр Т-12». В руке Милки он смотрелся довольно-таки смешно, но до тех пор, пока она не направляла его на цель. Потому что бьет этот пистоль довольно-таки круто, и если засадить из него в глаз – запросто можно убить. Ну а если стрельнуть по телу, одетому по-летнему, – так синячина будет с тарелку диаметром, проверено.

Глад так и ходил со своим снайперским «тигром». Без него чувствовал себя просто-таки голышом. Без оружия – никуда. Хорошо бы еще и автомат где-то надыбать, но… пока что не придумал, как вскрыть тот же райотдел полиции. А где еще-то добыть? В воинской части? Так там то же самое, нужно преодолеть бронированные двери, и только тогда… В принципе им сейчас и охотничьих карабинов хватает. Успеет еще найти оружие!

Мутанты все еще не показывались. После того как Глад подстрелил парочку в окрестностях ночного клуба, они будто пронюхали, что здесь опасная для них зона, и куда-то свалили. А может, и не свалили, но теперь лазили по округе только ночью. Скорее всего так и было – например, труп убитого Гладом ботана за ночь исчез в непонятном направлении. Ясное дело, мутанты уволокли. Теперь как следует пообедают.

Нужно было занять всю толпу каким-нибудь делом, скрепляющим их новую кодлу… Орден. Чем-то таким, что в скором времени сплотит их не совсем еще дружное сообщество. В общем, требовалось найти источник крови, и как можно быстрее. А потому Глад объявил о том, что после завтрака все пойдут на облаву.

А начать решил с «Пентагона», огромного дома на предмостовой площади. В самом «Пентагоне» и за ним, в комплексе из нескольких больших девятиэтажек, должны были остаться живые люди. Орден нужно расширять, а кроме того, Глад был уверен, что среди найденных им живых обязательно найдутся и те, кто не пожелает принять его власть. И тогда можно будет как следует порезвиться.

От предвкушения у Глада даже в паху заныло. Его возбуждали мысли о насилии, о пытках. После вчерашних казней он так возбудился, что его хватило на всю ночь, – он нещадно пользовался телами своих девок, грубо, жестоко, меняя их местами, придумывая все новые и новые способы разнообразить свои ощущения. А верная «собачка» сидела в ногах кровати и широко раскрытыми глазами смотрела на то, что они делают. И почему-то Глада это возбуждало еще больше. И это было странно. Раньше он такого за собой не замечал.

К «Пентагону» отправились на том самом грузовике «МАН», который Глад с прежней своей кодлой некогда угнал от заправки на Горе. Грузовик исправно завелся, стоило только повернуть ключ, и в огромный кузов набились те, кто не удостоился чести сидеть в кабине, то есть все, кроме Ольги, Ксении и Милки. Ну и, само собой, сам Глад – за рулем.

Водил машину он не сказать чтобы хорошо, но сдвинуть с места и проехать куда надо вполне мог. Тем более при отсутствии какого-либо движения в городе. За все время, что он сидел в гостинице после разгрома своей банды, Глад всего лишь один раз увидел проезжающую мимо машину. Это был здоровенный внедорожник, окрашенный в серо-черный цвет. Кто в нем ехал, Глад на рассмотрел, да и какая разница, кто там ехал? Он надеялся, что джип свернет к «Олимпии», и тогда можно будет перестрелять этих козлов и забрать машину себе – стремно все время ездить на грузовике, он ведь козырный пацан, а не какой-то там работяга-дальнобой. А когда увидел, что джип сворачивает по Набережной в сторону моста мимо кафе «Брудершафт», пальнул ему вслед. Попал или не попал, Глад не знал. Потом посмотрел – машины не было, значит, не попал. Да и хрен с ними – когда-нибудь встретятся, и тогда он припомнит этим козлам, что они безнаказанно ездили по территории Ордена, не спросясь и не заплатив выкупа. Какого выкупа? Да какого-нибудь! Кстати, можно перекрыть Энгельский мост – кто-то ведь все равно будет через него ездить, например те, кто собирается перебраться с той стороны Волги, из того же Энгельса.

Все в фургоне уселись на его дно, места хватало с запасом. Туда и больше людей можно засунуть. Неудобно на металлическом полу, но ничего, потерпят. Ехать совсем недалеко, но… тащиться пешком – это не для Глада. А для его войска нужен был пригляд – вдруг разбегутся? Отошли от пьянки, подумали-подумали, да и в бега ударились.

Ну ничего, он придумает, как их заинтересовать! Фургон закрыл снаружи на засовы. Ничего, потерпят десять минут. Впрочем, никто и не посмел Гладу что-то сказать по этому поводу. Ну и правильно, мало ли что ему в голову стукнет. Устроит казнь, как вчера! Страшно!

Въехав во двор «Пентагона», поревел сигналом грузовика, благо что он был как и у многих дальнобойщиков – пневматический, что-то вроде пароходного гудка. Пусть идут на сигнал!

Сам остался у машины с Милкой, которая держала наготове свой дробовик, Ольгу и Ксению отправил с двумя партиями ловцов, приказав смотреть внимательно – потому что опасность может исходить не только от живых, но и от мутантов, которых должно быть уже полным-полно. Глад видел валяющиеся на тротуаре и мостовой человеческие кости с явными следами зубов. Кто постарался? Уж точно не живые люди!

Первый же обход дома дал свой результат: перед Гладом стояли семь человек, четверо парней и трое девчонок. Все примерно одного возраста – около четырнадцати-пятнадцати лет. Что было уже совсем даже не странно – девяносто с лишним процентов тех, кто выжил, как раз такого возраста. Еще был малый процент одиннадцати- и двенадцатилетних, но и те выглядели лет на четырнадцать – видимо, их развитие опережало возраст, и по биологическим часам они были как раз четырнадцатилетними.

Впрочем, Глад об этом не задумывался. Он вообще о таком сложном и неинтересном вопросе не думал. Зачем ему? Он что, ученый? Зачем ломать голову над тем, что не важно? А важно ему набрать свою… нет, не кодлу – армию! И с этой армией подмять под себя весь город. А может, и весь мир! А что, почему бы и нет? Император Земли Глад Первый! Звучит? Звучит!

Стоявшие перед ним парни и девки не выглядели изможденными и оборванными. Да и с чего им быть изможденными? Электричество есть, холодильники работают, в холодильниках – море всякой еды! Жри, спи и трахайся – чем не жизнь? Магазины полны новой красивой одежды – бери сколько хочешь! Лафа! Ну да, есть одно маленькое, неприятное обстоятельство – мутанты. Можно попасться им на зуб и сдохнуть. Но это даже интереснее! А то совсем жиром бы заплыли… Да пока мутанты не очень-то и лютуют. Силу, видать, не набрали, ховаются по щелям.

Глад не стал разводить долгих бесед. Он осмотрел группу своих будущих подчиненных и без всякого вступления, сообщил:

– Я – Глад! Глава Красного Ордена! Это моя территория, а вы мои подданные! И вы должны мне подчиняться, будете делать то, что я скажу! А те, кто не будет выполнять то, что я скажу, – сдохнут. Вопросы есть?

Новобранцы молчали. Девчонки нервно теребили подолы платьев, парни хмуро смотрели в землю, не решаясь взглянуть в глаза обвешанному оружием чужаку. Наконец одна из девчонок, стройная высокая блондинка, презрительно выгнула губы и сказала:

– А если мы не хотим быть твоими подданными? С чего это ты решил, что мы согласимся делать все, что ты скажешь? Это ты прикажешь нам с тобой в постель лечь, и мы должны сразу запрыгнуть? Нет уж, вы сами по себе, мы сами по себе! И вообще – вот придет сюда власть из Центра, и тебя накажут. Ты где оружие взял, небось украл?

Она сделала паузу, посмотрела на своих соседок, пожала плечами:

– Я ухожу, девочки! Вы со мной? Ничего он нам не сделает! Скоро сюда солдаты придут и всех их разгонят! Тоже мне… Орден! Сектанты хреновы! Я-то думала, правда тут какие-то люди, а вы… быдло какое-то! Ничего, власть скоро восстановят, и вас поставят на место!

Девчонка повернулась и медленно, виляя задницей в короткой юбке, пошла прочь, туда, откуда пришла. Еще одна девчонка, брюнетка с прической каре и простоватым лицом с восточными чертами, покусала губы и тоже повернулась, направилась туда, куда зашагала первая.

Все молчали. На лице Глада блуждала кривая полуухмылка, и глаза его стали влажными, будто масляными. Казалось, он наслаждается ситуацией.

А он и наслаждался. Вот оно, то, чего ждал! Вот теперь все будет как надо!